Нежный аромат смерти - Александр Николаевич Бубенников
Подумал отстраненно, пропуская в дом Лиду и Катю: «Сейчас выпьем чайку. Дамам предложу кровати на первом этаже для перекура с дремотой. А сам проработаю с текстами песен, что давно роились в голове по дороге из дома на дачу. А когда эксперимент с сознанием дам? А тогда, когда они сами почуют зов цветов, когда их призовет к эксперименту цветочная магия – но точно ближе к полднику или к вечеру, если они решатся заночевать».
Он нарочито не предлагал дамам принюхиваться к цветам на цветочных клумбах. Они это сделали сами. Самостоятельно открыли для себя чудный мир ароматов и запахов цветочной магии. Бродили между клумб, кустов черной и красной смородины, деревьев вишни и яблок и восхищались:
– Какие божественные запахи…
– Отовсюду струится фантастичный аромат, какая-то магия…
– И из-за забора у соседей тоже клумбы, и тоже запахи и ароматы цветочные…
– Только у соседей еще парники…
– Под парники на наших шести сотках места нет, – с улыбкой ответил он, не разгуляешься, – сказал он Лиде и спросил ее, твердо и прямо глядя ей в глаза, – остаетесь ночевать?..
– Конечно, остаемся… Кать, остаемся?
– Будем ночевать непременно, – отвечала Катя с набитым черной смородиной ртом. – Здесь не только редкие сорта цветов, но и редкие сорта крупной черной смородины, вишни…
– Тогда мой эксперимент с изменением женского сознания состоится, – начал осторожно Николай Николаевич, – но поближе к вечеру, с появлением вечерней росы на цветах. Вместе будем дышать цветочной магией сада, мне это будет нужно для создания новых мелодий и стихов… – Он сделал многозначительную паузу. – А вам цветочная магия понадобится для вашего вдохновения, упоения жизнью… Сами решите, зачем и как использовать цветочную магию нашего сада… А потом я вас двоих приглашу на второй этаж, и вы будете слушать мои песни: и новые сочиненные при вас же, и старые… Я ведь еще новые не сочинил, но надеюсь, сочиню…
– Ты уверен, Коль?..
– В чем уверен?
– Что сочинишь? Что мы испытаем вдохновение?..
– Ни в чем я не уверен, ни в своем сочинительстве, ни в вашем вдохновении… Все хрупко и исчезающее… На то и есть мысленный эксперимент, чтобы задать себе нужные вопросы и попытаться ответить на них в ходе эксперимента, после него… Так-то, Лид, ничего не гарантировано, но…
– Я заценила твой порыв по изменению нашего сознания через цветочную магию и через гитарные песни барда-менестреля… Как в юности нашей что-то было похожее… Только тогда ты это не называл гитарным экспериментом с сознанием…
– Растем, развиваемся, созреваем для новых порывов с энергией вдохновения и заблуждения, Лид…
– Только ты, Коль, не расстраивайся по пустякам, в этих переменах жизни, не знаешь толком, где выиграешь, где проиграешь. Самое интересное, можно выиграть и потом проиграть… Или проиграть, а потом выиграть…
– А мне интересна локальная проблема глобального бытия, когда можно выиграть и проиграть одновременно, не замечая победы и поражения, впрочем я тебе пересказываю прозой содержание строк стихов, когда победу не отличишь от поражения, а жизнь от смерти…
– Разве такое может быть, Коль?
– Не знаю, то еще неоформленные мысли, еще не созданные стихи и мелодии, когда мысли не перешли в слова, а потаенные мелодии в мозгу не перешли в гитарные мелодии… Нужен толчок?
– И когда будет толчок?
– В росный вечер, когда мы молча будем дышать цветочным ароматом, впускать вовнутрь, в душу мозг цветочную магию… Поверь мне и откройся сама с Катей этой цветочной магии…
И они втроём в полной тишине дышали ароматом цветочных клумб, насыщали мозг чем-то потаенным и потрясающим, слава богу, не было никаких посторонних внешних звуков, соседский дом Игнатия Демьяновича словно замер, возможно, вымер перед новыми потрясениями и злоключениями.
Они втроем долго дышали цветочным духом и светлели ликом, потом он первым ушел к гитаре на втором этаже, бросив двум своим самым близким дамам сердца:
– Не спешите ко мне на звук гитары, надышитесь вволю, нарадуйтесь, а потом уже подымайтесь на второй этаж освеженными и обновленными, ничего не ожидая сверхъестественного и, разумеется, ничего от меня не требуя… Удастся мой эксперимент, так удастся, нет, так нет… На нет и суда нет… Не судите, и не судимыми будете… И не спрашивайте себя, нужен вам эксперимент, нужно ли обновление, просто радуйтесь тихому чудному росному вечеру, радуйтесь цветочным запахам и тонким, ранее не ощущаемым ароматам жизни… Радуйтесь, что живы, наконец, для новизны чувств и эмоций, не принюхались к прошлым запахам и ароматам пошлой, банальной, в принципе, беспросветной череды изменений и катаклизмам… Как созреете для новых мелодий и стихов после новых ароматов цветочной магии, прошу ко мне – молчком и без прошлого выпендрежа…
Они вдвоем поднялись к нему на второй этаж в некотором состоянии озноба души и плоти после длительного пребывания в саду у клумб. Можно было бы предложить жене и дочери чай для согрева, а он предложил им два пледа, в которые они укутались на диванчике и стали слушать его гитарные переборы… Переборы перешли в мелодии, потом мелодии обросли словам, потом слова превратились в стихи, песни, попав в ритм мелодий… Он повторил несколько раз две сочиненные сегодня лирические песни… Он ни за что не стал бы повторять эти песни, но повторил… А потом исполнил старые свои хиты, которые дочь и жена слышали сегодня в машине в исполнении вокалистки с ангельским голосом Мальвины… Он пел старые хиты нарочито громко и энергично.
Лида попросила:
– Еще раз… Я не ожидала от тебя такой сильной, берущей за душу энергетики…
Катя запричитала:
– Действительно, это вынос мозга, папа… Кто сказал, что у тебя заурядный голос?.. Я срочно запишу твои старые два хита в твоем драйвовом исполнении на свой смартфон, чтобы слушать, когда мне хочется взбодриться…
Лида попросила Катю пойти и поставить чай, вскипятить на электрической плитке. Когда та ушла, чтобы после приготовления к чайной церемонии, возвратиться со своим смартфоном для записи на диктофон хитов отца, жена обняла мужа, поцеловала в губы. Сказала тихо, чувственно и со значением:
– Я сначала постелил постели для нас с Катей, но решила все переиграть, послушав твои песни после невероятного возбуждения, которое я испытала, под впечатлением твоих песен… Мы ляжем внизу на нижнем этаже… А Катеньке я постелю здесь на диване…
– Как знаешь… – сказал он с нежной улыбкой. – Поступай, как
