Андрей Сахаров - Полководцы Древней Руси
Князь Святослав повел за собой в хазарский поход крепкое, хорошо вооруженное, обученное ратному делу войско, и его длительное пребывание в земле вятичей было временем, когда сколачивалось это войско. И временем дипломатической подготовки похода, временем поисков союзников, для которых господство Хазарского каганата в низовьях Волги и в степях Северного Кавказа было опасным.
5Как-то неожиданно подкралась и вошла в силу осень. Сусальным золотом зазвенели леса. Рассветы стали прозрачными и холодными, как родниковая вода. Кое-где в низинах уже ложились рассыпанной солью на траву первые заморозки. Солнце по-прежнему щедро разливало свет, но не обжигало, как летом, а лишь слегка касалось земли ласковым теплом.
В пригожий осенний день к князю Святославу приехали послы из Волжской Болгарии. Посольство ждали давно. Еще летом с попутным купеческим караваном князь Святослав отправил богатые дары болгарскому царю и намекнул, что желает быть с ним в мире и в дружбе.
Волжская Болгария давно искала союзников, которые помогли бы ей освободиться от обременительной хазарской дани. В прошлые времени болгарский царь неоднократно посылал посольства и в Хорезм, и к арабскому халифу в Багдад, не смущаясь немыслимой дальностью пути. Халиф прислал на Волгу ответное посольство. Вместе с послами приехали искусные арабские градостроители, чтобы возвести на Волге неприступную для хазарского войска крепость, оплот независимости Болгарии. Воодушевленный посольством, болгарский царь отринул власть хазар, признал себя вассалом халифа и в освящение союза принял ислам. Но бесконечно далеко был Багдадский халифат от Волжской Болгарии, а Хазария — рядом. Хазарский царь обрушил свой гнев на всех мусульман. Он приказал разрушить минарет самой большой мечети в Итиле, а ее служителей-муэдзинов — повесить. Многочисленное хазарское войско, опустошая земли как саранча, двинулось с низовьев Волги на Болгарию. Болгарскому царю пришлось смириться, возобновить выплату дани и отдать заложников. Но лютая вражда к хазарам осталась. И если совсем рядом, в земле вятичей, вдруг появилось могучее войско, которое можно повернуть против Хазарии, — разве мог упустить болгарский царь такой случай?..
Болгарские послы приехали.
Правда, приехали они с большим промедлением и не пышным посольством, а тайком, в одежде простых купцов, с немногими слугами. Видимо, болгарский царь опасался раньше времени навлечь на себя гнев хазарских правителей. Ну что ж, пусть хоть так! Осуждать болгарского царя не следовало, его можно было понять. Старшая дочь царя была замужем за Каганом, а старший сын томился заложником в хазарской столице Итиле. Кому хочется рисковать родной кровью?
Понять-то болгарского царя Святослав понял, но все же решил, что показать свое неудовольствие за бедность и потаенность посольства будет не лишним. Он не почтил послов личной беседой. Переговоры были поручены воеводе Свенельду и боярам.
Нелегкими оказались эти переговоры. Послы осторожничали, не желали связывать себя определенными обязательствами. О совместном походе на Хазарию они и слышать не хотели, испуганно отмахивались широкими рукавами халатов: «Нет! Нет! Такого мы не можем, нет войска у царя!» Однако пропустить судовую рать князя Святослава через свои владения послы все-таки обещали. И еще обещали дать суда для перевозки воинов и припасов, если у князя Святослава окажется мало своих ладей. Но только пусть русский князь возьмет суда, оставленные болгарами в условленном месте, как бы насильно, без их ведома. И пусть князь войдет в Болгарию будто бы войною, а болгары запрутся в крепостях и ничем мешать ему не будут…
Князь Святослав посмеивался, слушая рассказы воеводы Свенельда о лукавой хитрости болгарских послов, которая навряд ли могла ввести кого-нибудь в заблуждение.
— Пусть тешатся надеждой, что обманули хазар. Для нас главное — пройти через Болгарию без войны. А мнимую войну, если им так хочется, покажем. И деревни кое-где пожжем, и возле городов пошумим…
Договоренное скрепили взаимными клятвами, и болгарские послы отбыли так же тихо, как приехали. Водный путь к столице Хазарии — городу Итилю — был открыт для князя Святослава.
Но у Хазарии были еще одни соседи, которые загораживали ее со стороны степей, — печенеги. Немыслимо было посылать через степи войско, не сговорившись предварительно с печенежскими вождями. А еще лучше было приобрести в печенегах союзников. Князь Святослав был уверен в своей силе. Хазарам не выдержать сокрушительного удара окольчуженной русской рати! Но в русском войске мало конницы. Если остатки хазарского войска разлетятся брызгами по степи, как догнать их? Печенежская легкая конница могла бы завершить разгром. Ради этого не жалко ни серебра, ни части добычи. Надобно нанять печенегов, как нанимал их отец Святослава, киевский князь Игорь Старый для царьградского похода…
Печенежские кочевые орды прорвались в степи между Волгой и Днепром почти сто лет назад, но об этом степном народе было известно немного. Печенеги старались не допускать в свои кочевья чужих людей, подозревая их в недобрых намерениях, а смельчаков, которые осмеливались на свой страх и риск углубляться в степи, безжалостно убивали. Поэтому известия о печенегах доходили до Руси стороной, через другие степные народы.
Рассказывали, что печенеги — большой и богатый народ, владевший множеством коней и баранов, драгоценными сосудами, серебряными поясами и хорошим оружием. Они имеют также большие трубы в виде бычьих голов, в которые трубят во время боя, и рев этих труб поистине ужасен. Вся Печенегия делится на восемь округов с великими князьями во главе, а округа, в свою очередь, делятся на племена, в которых тоже есть князья, но уже меньшие, и таких князей насчитывается сорок. Так что у печенегов много князей, все они воинственны и алчны, и забота о добыче постоянно занимает их головы. Своими набегами печенеги внушают страх соседним народам.
Рассказывают, что набег печенегов подобен удару молнии, а отступление их тяжело и легко в одно и то же время: тяжело от множества добычи, легко от быстроты бегства. Нападая, печенеги предупреждают молву, а отступая, даже не дают преследователям возможности взглянуть на себя, столь они стремительны. Жизнь мирная для них несчастье, а верх благополучия — когда они имеют удобный случай для войны или когда насмехаются над мирным договором. Самое худшее то, что печенеги своим множеством превосходят весенних пчел, и никто еще не сосчитал, сколькими тысячами или десятками тысяч они нападают: число их бесчисленно…
Князь Святослав знал обо всем этом, но он знал и другое: опустошая набегами соседние земли, печенеги сами много страдали от хазар. Ежегодно хазары совершают походы в страну печенегов, захватывают пленников и продают их в рабство мусульманским и иудейским купцам. Поэтому печенеги ненавидят хазар и вредят им как только могут. Не обернется ли давняя вражда печенегов к хазарам дружбой к нему, князю Святославу? Враги общего врага могут сговориться…
Зимой печенеги кочевали далеко от русских земель, на берегах теплого моря, откуда с наступлением весны начинали двигаться со своими табунами и стадами к северу, и так все лето, по мере того как солнце выжигало пастбища. Поэтому осенью они оказывались совсем близко от вятичских земель, и посольству было легче их найти.
После долгих раздумий Святослав назвал имя посла: Лют Свенельдович. С ним отправились в Печенегию толмач-переводчик и крепкая охрана из ближних дружинников князя.
До реки Прони посольство ехало по лесам. Леса были здесь не дремучими и хмурыми, как на Руси, а нарядными, веселыми, насквозь прошитыми солнечными лучами. Часто попадались поляны, такие просторные, что казалось — они тянутся до самого горизонта. Но всадники поднимались на возвышенности, и снова впереди открывались леса. Настоящая степь начиналась только за рекой Пропей.
На пронском берегу Лют Свенельдович велел надеть кольчуги и шлемы, которые дружинники везли привязанными к седлам, и решительно направил коня к броду.
Зашуршала под копытами жесткая степная трава.
Всадники сбились плотной кучкой, готовые отразить неожиданное нападение. Лют Свенельдович был серьезен и озабочен, безлюдье в степи не успокаивало его. Печенеги умели подбираться незаметно, как волки. Правда, обычай защищал жизнь послов, но откуда знать диким степнякам, с посольством или с войной пришли чужие всадники? Все решала первая встреча…
Беспокойство Люта передавалось дружинникам, и они настороженно поглядывали по сторонам, вздрагивали и поднимали копья, когда из травы с шумом вырывались птицы.
Но все равно встреча с печенегами оказалась неожиданной. Из низины высыпали всадники в длинных черных одеждах, в остроконечных колпаках, тоже обтянутых черной тканью; не понять было, шлем под ней скрывался или просто шапка из плотного войлока. Всадники на скаку натягивали луки, размахивали копьями и трехгранными кривыми мечами.
