Франсин Риверс - Последний пожиратель греха
Он больше ничего не говорил и смотрел на долину.
Я первая прервала молчание:
— А ты не думал пойти послушать, что человек тот говорит?
— Я думал про то, но решил, что лучше оставить все как есть.
— Это потому что Кай сказал, чтоб все подальше от него держались?
Он повернул голову и грустно посмотрел на меня. Когда он отвернулся, я увидела, как на его щеке двигались мускулы. — Тебе ж сказали, как надо делать, Кади. Кай хочет нас защитить, только и всего!
— Ивон, но ведь тот человек от Бога!
— Это он так говорит. Это ж не значит, что так оно и есть.
Тогда я шепотом рассказала ему про гром и молнию. После моих слов его уверенность поколебалась.
— Ты думаешь, если б Кай это знал, он бы так не делал? — спросила я.
— Не знаю, Кади. Он против него настроен.
— Ивон, я думаю, тот человек не уйдет.
— Уйдет.
— А если нет?
— Умрет тогда.
От его слов у меня все внутри опустилось, мне стало страшно. Неужели они зайдут так далеко?
Ивон посмотрел на меня. Когда мы встретились глазами, он нахмурился. — До зимы ведь не так долго осталось. Он уйдет сам по себе. Снег заставит.
Он говорил не то, что думал, — я это понимала. Я представила себе, что будет с человеком Божьим, и съежилась от страха. — Надо тебе отговорить их так делать.
— Он пришел сюда людей будоражить и друг против друга настраивать. А Кай хочет, чтоб мы все вместе были. И это правильно, Кади. Ни у кого права нет приходить в наши горы и говорить нам, что думать и как жить. Ни у кого.
— Он в самом деле так делает?
— Кай говорит, что он пришел настроить сыновей против отцов, а отцов против сыновей, а мы этого не позволим. Кай прав. Наш обычай нас все время вместе держал.
— Но ведь он не делает ничего, только говорит.
— Вот именно. Но у него даже голос силу имеет, — сказал он твердо. — Ну, пошли. Он взял меня за руку и поднялся. — Пора тебе спать уже.
Я лежала без сна, слушала ночные звуки и думала о человеке Божьем. Ивон сказал правду. Голос этого странника был не просто громким. Его слова вонзались, как колючки, как шипы, которые кололи и причиняли боль. Ни одно его слово не забывалось.
Этой ночью я видела кошмарный сон. Мне приснились люди с факелами, которые окружили человека Божьего. Он не пытался отбиваться или убегать. «Как будто на разбойника вышли вы с ружьями и кольями, чтобы взять меня? Каждый день сидел я с вами у реки и учил вас. Почему вы не слушали слово Господне?» Кай ударил его в лицо. Из раны потекла кровь, а человек стоял, не двигаясь, и твердо смотрел на Брогана Кая. «Но теперь ваше время и власть тьмы».
Мужчины ругались и говорили проклятия, потом схватили его, стали бить, а потом бросили в реку безжизненное тело. Река тут же подхватила его и понесла через Ущелье… Когда он упал в водопад, я проснулась.
Было светло, но солнце еще не взошло. Папа уже встал. Я сбросила одеяло и выбежала из дома, решив, что надо искать человека Божьего. Его нигде не было видно, поэтому я побежала вниз по склону горы через лес, выбежала на луг, совершенно не думая, что делала. Мои легкие пылали, так я, что есть силы, мчалась по высокой траве. Из-под ног испугано вспархивали птички. На полном ходу я выскочила к реке. Задыхаясь и держась за болевшие бока, я спряталась за кустами и стала смотреть на другой берег.
Там горел костер, он него поднимались завитки дыма, но человека Божьего нигде не было.
Кошмарный сон оказался правдой. Человек Божий умер. Я просто знала это, сердце мне подсказывало. Я была уверена, что именно это произошло, и что папа и Ивон тоже виноваты в его гибели. В отчаянии я села на землю, обхватила голову руками и стала плакать. Мы потеряны. Все потеряны. Не только я на пути в ад. От этих страшных мыслей еще больше хотелось плакать.
— Кто там?
Радость и страх могут идти рука об руку — так и случилось. С другого берега я услышала голос человека Божьего. У меня замерло сердце. Я подняла голову и увидела, как незнакомец встает с земли. Почему он лежал далеко от костра, лицом вниз?
Я посмотрела вокруг и поняла, что спрятаться мне было негде — видно меня будет отовсюду. Я пригнулась к земле. Из-за гор поднималось солнце, и на берегу было уже совсем светло. Я изо всех сил старалась, чтобы меня не заметили. Но что же мне теперь сидеть здесь до вечера, пока не стемнеет, и только тогда выбираться? Ну зачем я сюда пришла? Неужели я правда решила, что мой папа и брат могли убить ни в чем неповинного человека?
— Кто здесь? — снова спросил человек, на этот раз достаточно громко, так что от страха волосы на моей голове зашевелились.
— Это я, сэр, — робко сказала я, боясь, что он сейчас пошлет гром с неба, и вся долина узнает, что я пришла сюда против повеления Брогана Кая.
— А как вас именуют?
— Не посмею сказать, сэр.
Он подошел ближе в воде. — Судя по голосу, ты — дитя. — Он вытянул шею, всматриваясь. — Не та ли ты девочка, которая убегала от меня у водопада?
Я пригнулась еще ниже, лицо горело, сердце громко стучало. Он выведывал все, как охотничья собака. Что же мне, солгать ему, чтобы запутать следы? Но он заговорил первым.
— Перейди через Иордан. Войди в обетованную землю. Приди, послушай глас Господень.
— Я не могу!
— Не можешь или не хочешь? — переспросил он.
— Не могу.
— А что тебе мешает? — Он подошел ближе, почти стоя в воде, поворачивая голову и стараясь меня увидеть.
— Не ищите меня, пожалуйста! Пожалуйста!
— Ты боишься Бога?
— Да! — Я съежилась, опустила голову и закрыла лицо руками.
— Страх Господень — начало мудрости.
Дрожа, я приподняла голову и сквозь ветки посмотрела туда, где он стоял. Я так страстно жаждала услышать то, что он пришел сказать нам, но в то же время ужасно боялась, потому что знала, что недостойна.
— Я хочу прийти к вам. Но не могу. Еще не могу.
— Не жди. Никогда не знаешь, что произойдет завтра.
— Мне надо сначала найти пожирателя грехов.
— Кого? Что ты сказала?
Всхлипывая, я стала пятиться назад. — Пожалуйста, не смотрите на меня, чтобы не умереть мне!
— Дитя…
— Пожалуйста, не призывайте на меня молнию!
— Но я же не Бог. — Он сказал еще что-то, но я не расслышала. Он опустил голову, на секунду мне даже показалось, что он плачет. Я решила немедленно уйти. Как только я зашла в лес, кто-то схватил меня сзади и развернул на месте.
— Я тебя там видел, — сказал Броган Кай, его темные глаза сверкали, как горящие угли. — Против меня, значит, идешь. Папу своего не слушаешь. — Он ударил меня, но при этом держал за плечо, иначе я бы упала.
— Я не…
— Врешь! — Он снова ударил меня, на этот раз сильнее — я почувствовала во рту вкус крови. — Обманщица! Дрянь! Это ты на нас все это навлекла!
— Нет! — Я попыталась вырваться и закричала. Он сдавил мне горло, заглушив звук.
— Кади! — Откуда-то сверху раздался голос папы. — Кади, где ты?!
Кай наклонился надо мной, горячо дыша мне в лицо. — Еще раз придешь сюда, я тебя убью. Клянусь своей душой. Лучше пусть одна умрет, чем все страдать будут. — Его рука сильнее сжала мне горло, перекрыв дыхание. Я тут же стала погружаться куда-то во мрак. Он отпустил меня и быстро исчез в лесу.
— Кади! — Уже через несколько секунд папа был рядом и держал меня за плечи. — Кто это сделал? Кто это сделал?
Плача, я вцепилась в его рубашку. Горло болею так сильно, что я едва могла дышать, не говоря уже о том, чтобы что-то сказать. Впрочем, у меня и смелости бы не хватило. Я никогда не видела у папы такого выражения лица. В его глазах была сама смерть, а за ней ад. — Это тот чужак, да?
— Нет, — с трудом выдавила я, замотала готовой и заплакала еще сильнее.
Папа посмотрел вниз, в нижнюю часть долины, и отбросил эту мысль. Было понятно, что этот человек никак не мог так быстро прийти сюда, а потом моментально вернуться на берег. Папа снова посмотрел на меня. — Это то существо, с которым ты дружбу водишь?
Существо? Что он имел в виду? О каком существе он говорил? У меня кружилась голова, темнело в глазах, я чувствовала сильную боль. Я закрыла глаза и стала куда-то проваливаться.
Папа взял меня на руки и понес домой. — Беги за Гервазе Одара, — я услышала, как он сказал с порога.
Смутно, как сквозь туман, я увидела маму, которая встала из-за прядильного станка. — Что случилось?
— Женщина, делай, что тебе говорят, а то еще одного ребенка потеряешь!
Больше я ничего не слышала.
9
— Кади, выпей-ка. Давай-ка, детка, выпей это. Вот и хорошо!
Горло сильно болело.
— Скажи мне, что ж это с тобой случилось, миленькая. Скажи мне, я ж Гервазе, я друг тебе. — С этими словами она положила мне на лоб холодный мокрый кусок ткани и нежно улыбнулась.
— Не он это, — прошептала я хриплым голосом. Мне было больно говорить, но надо было сказать ей все. — Не человек Божий это сделал.
