Латвия моей судьбы - Светлана Владимировна Ильичёва

Согласно уцелевшей инвентарной описи дворца, составленной в 1800 году, малая гостиная, спальня и другие комнаты были затянуты штофом. Растрелли сам в 1765 году ездил в Германию покупать его. А теперь, реставрируя дворец, надо было дать заказ на новый штоф во Всесоюзный научно-производственный комбинат Министерства культуры СССР. Ланцману пришлось предварительно съездить в Берлин, чтобы узнать, какие именно штофные ткани производила Германия в то время, когда их видел и покупал Растрелли.

Сейчас штоф для Рундальского дворца уже закуплен. Конечно, точно неизвестно соответствует ли он старому, вывезенному отсюда ещё в 19 веке. Тем не менее прочная шелковистая материя с нежным неброским рисунком, сделанная специально для Рундале, несомненно украсит интерьер, подчёркивая общую гармониюплафонной живописи потолков, лепных гирлянд роскошных цветов, спускающихся по стенам комнат, непохожих одна на другую, и орнаменты паркетных полов из морёного дуба, ореха, клёна и самшита.

Через год музей сможет уже показать кое-что первым посетителям. Вы пройдёте мимо старинных конюшен, с округлыми фасадными стенами, за которыми разместятся экспозиции предметов прикладного народнго искусства Латвии. Потом осмотрите знаменитые ворота и по мощёному двору отправитесь напрямик к главному входу. Вы увидите в вестибюле одну из восстановленных парадных лестниц, поднимитесь на второй этаж. Здесь расположены шикарные залы, золотой и белый, соединённые галереей. Из белого зала вы попадёте в тупик — уютную комнатку с лепными консолями, на которых засверкает китайский фарфор. Его прислал в дар музею легендарный Эрмитаж. Государственный музей изобразительного искусства имени А.С.Пушкина дарит Рундале мебель 18 века, гравюры, картины, много других экспонатов.

Второе рождение дворца, спроектированного великим зодчим и построенного руками русских крестьян, ещё далеко не завершено. Предстоит много реставрационных работ в его восточном крыле. Но уже сейчас начинает вырисовываться первозданная тонкая красота второй большой каменной постройки архитектора, которую он начинал возводить в юности и к которой вернулся на закате своих дней.

«Советская Латвия»,

27 ноября 1979 года, Рига

PS. C этим дворцом связана тайна смерти зодчего. Известно, что он последние годы жизни провёл в Курляндии, у Бирона. Дата смерти Растрелли установлена примерно: февраль или апрель 1771 года, так как 29 апреля 1771 года последовал указ Екатерины II о назначении пенсии за тестя его зятю Бертолиати. Но где могила Растрелли? До сих пор не знает никто. Как известно, Рундальский дворец официально открылся для массовых посещений осенью 1981 года. Его фонды помогали создавать самые знаменитые музеи СССР (России) и четыре рижских музея, поделившиеся отдельными экспонатами.

Уже никто и не помнит, что эту архитектурную жемчужину для Латвии подарила страна, которой не стало в 1991 году. Сейчас дворец служит президентам Латвии для особо торжественных приёмов.

1979 год. Фото из архива автора.

2015 год.

Входной билет в музей Рундале (Пилсрундале)

Парадная лестница

Комната роз 

Глава 2. Слово о старом парке

Глаза устают, если долго не видят зелени. А тут её изобилие: свежая зелень лугов и леса, прорезанного стремительной лентой шоссе, оставляющего в стороне живописный посёлок Скривери. Он, то взбирается на холмы рядами светлых домов, то сбегает в долину, украшая свой августовский наряд россыпями отяжелевших яблонь. От этих холмов шагать мне шесть километров по берегу Даугавы, мимо придорожных лип и дубков к Скриверскому дендрарию, жемчужине латвийской флоры, уникальному собранию деревьев и кустарников — представителей девятнадцати географических поясов земного шара. И когда спрашиваю встречных, далеко ли ещё до парка, они улыбаются при упоминании о нём и охотно прикидывают оставшееся расстояние. Ощущаешь, что за этой приветливостью кроется осознание гордости: за то, что такой дендрарий находится именно в их родных местах. К тому же местные жители привыкли к гостям: здесь родился известный писатель Андрей Упит, здесь стоит его дом, ставший мемориальным музеем.

Специалисты подсчитали, что за последние полтора века на территории Латвии было создано около одной тысячи парков. Сейчас трудно даже определить какие они — пейзажные или регулярные. Основную идею создателей парков сумели уловить учёные — дендрологи из ботанического сада Академии наук Латвийской ССР, возглавляемые кандидатом биологических наук Андрисом Звиргздом. Они объездили все уголки республики и провели первую в её истории инвентаризацию ландшафтных парков. Паркостроители прошлого умели создать широкую пейзажную картину, бесконечно комбинируя холмы и овраги, островки зелени, пруды, озёра, объединяя всё это в единый эстетический комплекс, подчёркивая простор зелени и неба, чередованием контрастов, разрушая однообразие ландшафта. На территории Латвии почти не встретить старых регулярных парков, то есть таких, где естественные формы нарочито заменены искусственными, где преобладает строгая симметрия. Только разве в Рундале, перед дворцом зодчего Растрелли, в контурах зарослей стародавних лип глаз специалиста может угадать очертания некогда чопорного регулярного парка, посаженного по образцу Версальского. Облик большинства парков определяется растениями, завезёнными в Латвию из разных климатических зон.

Сегодня нас волнует не столько эстетический облик, сколь биологическая судьба старинных парков Латвии. Одни из них создавались когда-то на голом месте, на ухоженной садовой земле, или вписывались в участок леса, отчего сегодня в иных случаях трудно сказать, что это — парк или нетронутый лес. За полтора столетия человек изменил своё представление о выносливости деревьев, обогатив его знаниями научных принципов лесоразведения и лесоиспользования, законов естественного и искусственного отбора. Мы относимся к паркам как к биологическим системам, составной части биосферы, знание законов функционирования и развития которой даёт возможность перейти от стихийного воздействия к сознательному управлению ею.

Дендрологи прошлого завезли к нам много иноземных древесных пород — с Востока, из Западной Европы, провели большую работу по их интродукции и селекции. Но надо помнить, что родные условия произрастания для многих ввезённых пород резко отличаются от латвийских: другой климат, иные почвы, свой климатический ритм и режим содержания влаги в грунте, другие дозы солнечной активности.

Были суровые зимы 1898, 1928, 1940, 1956 годов, когда вымерзли многие деревья ценных пород. Были две мировые войны, и огонь не пощадил уникальных представителей древесной флоры, пострадали и леса. И если сейчас в республике произрастает примерно шестьсот видов деревьев и кустарников, интродуцированных и диких, то надо понимать, что это огромный итог естественного отбора, результат акклиматизации в самых экстремальных условиях.

Когда скриверский барон