Латвия моей судьбы - Светлана Владимировна Ильичёва
— Сейчас наблюдается отток из Коммунистической партии Латвии?
— Вы знаете, я сказал бы, что не такой уж отток, потому что билетов мы уничтожаем не много. Даже те, кто раньше сдали партийные билеты, сейчас интересуются их судьбой. Поэтому мы стараемся сейчас билеты не уничтожать, сохранять до того момента, когда мы сможем окончательно консолидироваться.
— Альфред Петрович, вы как коренной житель Латвии давно работаете в республике, вы хорошо знаете свой народ, как могло так случиться, что у народа с такими глубокими революционными традициями появились вдруг лидеры, которые берутся одним махом, безответственными решениями манипулировать его судьбой?
— Вы знаете, я придерживаюсь мнения, что историю действительно делает народ. Это на самом деле так. Народ всегда говорит окончательное и последнее слово. Но для того, чтобы народ мог это слово сказать, он формирует какой-то авангард, который его ведет. Таким авангардом являются политические партии. И счастье той партии, которая действительно знает настроение народа, правильно его понимает и вырабатывает программы, которые могут быть осуществлены. И беда той партии, которая где-то отрывается от народа. Сейчас произошло то, что Компартия Латвии не сумела вовремя выработать новую программу, такую, которая бы отвечала перестройке. В это время все деструктивные силы взяли верх временно.
— Вы думаете, что все-таки временно?
— Да, временно. Безусловно. Я делаю такой вывод не потому, что мне так хочется. А потому, что я знаю хорошо, как думают и говорят люди и на селе, и в городе. Хотя некоторые лидеры Народного фронта выдают свое мнение за мнение всего народа и пытаются говорить от его имени. Многим здесь, в Риге, сидя в мягких креслах, кажется одно. А на селе, например, люди думают совсем по-другому. Об этом мы говорили на втором пленуме ЦК нашей партии.
— Меня лично, как человека, как журналиста, потрясло, какое-то такое перерождение Президента Горбунова. Ведь он был работником партийного аппарата, вроде бы формировал идеологию как секретарь ЦК, видимо он формировал ее в своих каких-то личных интересах. Стремление к диктату, к единоличной власти, что это такое? Как это можно расценивать?
— Я думаю, что раньше он был неправдив. И те должности, которые он занимал в комсомоле, и большие должности на идеологических постах в партии, скорее всего привлекали его как должности, а не как идея, за которую он хотел бы бороться. Иначе этого перерождения бы не произошло. А сейчас он даже не старается делать как-то по-другому. Я понимаю, что на него давит Народный фронт, поэтому он и написал заявление о том, чтобы его вывели из состава Центрального Комитета Компартии Латвии, и даже сказал, что написал заявление о вступлении в независимую компартию Латвии. Кто-кто, но он-то, наверное, мог разобраться, что это будет не компартия, а совсем другая партия, будет социал-демократия какого-то вида и формы. Поэтому, я думаю, что он сейчас правдив. Раньше он был неправдив.
— А что конкретно собирается в ближайшее время предпринять Компартия Латвии, чтобы, во-первых, усилить свое влияние в политической жизни республики, и, во-вторых, как-то помочь людям? Ведь народ начинает бедствовать.
— Видите, это очень сложный вопрос. Мы разъясняем неправильность и нереальность той политики, которую проводят лидеры Народного фронта и новое правительство. Показываем антинародность этой политики. Нам трудно это дается. Мы не имеем достаточного доступа ко всем средствам массовой информации. Тем не менее, это наша задача. Вторая задача, которую решаем, — это подготовка Программы. В конце мая — начале июня она должна быть опубликована. Новая Программа Компартии Латвии должна показать наш путь, то, как мы видим выход из этого сложного положения, в котором сейчас оказались. Кроме того, в парламенте мы будем бороться за то, чтобы доказать свою точку зрения, максимально добиваться принятия таких решений, которые бы народ устраивали. Не исключаю, что здесь придется использовать митинги, массовые, большие, с категорическими требованиями в адрес правительства, если оно будет принимать не те решения, которые народ устраивают.
— Следует ли ожидать каких-то президентских мер от Горбачева? Перед Днем Победы была пресс-конференция после сессии Верховного Совета, там ссылались на вас, на ваш разговор с Горбачевым по телефону. Людей волнует реакция Президента страны.
— Да, безусловно. Я уверен, что будет реакция. Не быть ее не может. Собственно, то, что мною было сказано, я не сам придумал. Действительно, такой разговор состоялся с Михаилом Сергеевичем, действительно, поручение выступить в печати и сказать о состоявшемся разговоре я имел.
— Думаю, что Горбачев, не очень обрадовался, что в Латвии произошли такие события.
— Безусловно. Он был огорчен.
— Я разговаривала с некоторыми членами фракции «Равноправие». Они спрашивают, почему же молчит армия?
— Мне понравилось то, что было сказано на митинге 9 мая устами члена военного совета — начальника политического управления Прибалтийского военного округа генерал-лейтенанта Зинченко, члена Бюро ЦК Компартии Латвии. Он сказал, что армия всегда будет вместе с демократическими силами.
«За Родину», 17 мая 1990 года
Рубикс Альфред Петрович — видный деятель общественно-политической жзни Латвии и СССР. Занимал высокие посты в Латвийской ССР. Был членом Политбюро ЦК Кпсс. После объявленной независимости Латвии был незаконно обвинён националистами в попытке государственного переворота, приговорён к восьми годам заключения. Через 6 лет был освобождён, возглавил латвийскую социалистическую партию (Компартия в Латвии была запрещена). Позже его избирали депутатом европарламента.
