Бернар Клавель - Свет озера
Однажды Бернар Клавель пережил, по собственному признанию, сильнейшее моральное потрясение, оказавшее влияние на всю его дальнейшую жизнь и творчество. Находясь в Швейцарии в 1969 году, он по совету одного журналиста посетил небольшой серый, невзрачный на вид дом в Лозанне, где размещалась частная филантропическая организация «Земля людей», которая уже несколько десятилетий занималась спасением детей в разных уголках мира. Дети эти в основном жертвы войн и голода: раненые, искалеченные колониальной бойней алжирские дети, обожженные напалмом вьетнамские ребятишки, распухшие от голода маленькие жители Биафры и сотни детей из других «горячих точек» планеты. Активисты общества «Земля людей» — небольшая группа бескорыстных энтузиастов — организуют сбор средств в пользу детей, вывозят их из опасных мест, помещают в специальные лечебницы, создают детские дома для сирот. Потрясенный тем, что увидел, Бернар Клавель пишет публицистическую книгу «Избиение младенцев» (1970), где приводит страшные документы об изуродованных детских судьбах, взволнованно рассказывает о том, что делает для их спасения «Земля людей», призывает читателей поддержать благородное дело, жертвовать на него средства. Писатель отдает весь гонорар за книгу на нужды этой организации. Он сам становится одним из ее активистов: едет в Бангладеш, помогает голодающим и вывозит оттуда большую группу детей. Книга «Избиение младенцев» заканчивается следующими словами: «Пытаясь облегчить эти страдания, мы все должны при этом продолжать борьбу за то, чтобы в абсурдном мире, где мы живем, прекратили бы истреблять невинных детей»[4]. Отныне Бернар Клавель ведет эту борьбу и своими активными действиями, и своими произведениями. Конфликт между обществом и личностью предстает перед ним теперь в своей конкретной четкости: «война и дети», то есть самое страшное и самое бесчеловечное проявление общественного зла, обрушивающегося на самое уязвимое и хрупкое, самое ценное, что есть на земле. Нужно разоблачать войну и защищать детей — призывает писатель. Он выпускает резко антивоенные книги, такие, как роман «Когда молчит оружие» (1974) — о трагической гибели крестьянина, который три года воевал в Алжире, не захотел туда возвращаться после отпуска и был убит французскими жандармами, или публицистическое эссе «Письмо человеку в белой фуражке» (1975), разоблачающее милитаристский дух во всех его проявлениях. В эти годы тема безнравственности и бесчеловечности войны постоянно присутствует в интервью, статьях и публичных выступлениях писателя, который много ездит, участвует в различных конференциях и писательских встречах. Он совершает поездку по нашей стране, приветствует миролюбивую советскую, политику.
Гражданская активность Бернара Клавеля позволила ему глубже понять современную действительность и вызвала у него острую потребность найти максимально емкое художественное выражение для серьезного и всестороннего исследования нравственной природы и долга человека в мире. Он обращается с этой целью к историческому роману. И не случайно, ибо жанр этот привлекает в 70-е годы многих писателей и пользуется огромной популярностью у читателей. По справедливому замечанию Ф. С. Наркирьера, «исторический роман переживает во Франции второе рождение»[5]. Широкое обращение к истории было вызвано разными причинами: и стремлением уйти от современности, и идеализацией старых, добуржуазных укладов (что отражало массовое недовольство капиталистическим образом жизни), и попыткой решить с помощью прошлого проблемы сегодняшнего дня. Большое развитие получают во Франции историческая демография, этнология, социальная психология прошлого и т. п. Исследования многих ученых выходят за академические рамки и привлекают внимание широкой публики. Так, например, научный труд историка Эмманюэля Леруа-Ладери «Монтайу, окситанская деревня 1294–1324 гг.» стал бестселлером литературного сезона 1975 года. Бернар Клавель увлеченно читает эти книги историков, где впервые пишут о простых людях, которых прежде не удостаивали вниманием. Он видит в подобных работах «стремление выявить душу народа». В атмосфере такого повышенного интереса к прошлому вполне естественно выглядит обращение Бернара Клавеля к историческому сюжету. Он, как и многие писатели-реалисты 70-х годов (Жан-Пьер Шаброль, Арман Лану, Робер Мерль и др.), ищет в историческом опыте народа социально-нравственную опору для решения важнейших проблем современности, для разоблачения пагубности войн.
Писатель нашел благодатный материал для раскрытия этой темы в истории своей родной провинции Франш-Конте. Ему попали в руки документы по истории одного из городов этой провинции. Их чтение открыло в конкретной достоверности чудовищную трагедию, которую пережила провинция Франш-Конте в XVII веке, когда Франция присоединила ее к себе. Завоевание Франш-Конте осуществляла в 1635–1644 гг. армия Ришелье, состоящая в основном из наемников (шведы, немцы и др.). В те годы провинция принадлежала испанской ветви Габсбургов, военные действия на ее территории представляли собой один из этапов Тридцатилетней войны, в которой Франция выступала против блока испанских и австрийских Габсбургов. Этот частный, незначительный для историков эпизод обернулся страшными бедствиями для жителей Франш-Конте. Их безжалостно истребляли жестокие захватчики, сжигая деревни, разрушая города, убивая ни в чем не повинных жителей. Старики и дети были обречены на голод и вымирание. Свирепствовали эпидемии чумы и холеры. Часть населения бежала через горы в Швейцарию. Многие же взялись за оружие, чтобы оказать сопротивление захватчикам.
В эти трагические обстоятельства и помещает Бернар Клавель героев своих исторических романов «Пора волков» (1976), «Свет озера» (1977), «Воительница» (1978), «Мари — Добрый хлеб» (1980), «Странствующие подмастерья в Новом Свете» (1981). Он создает галерею портретов жителей Франш-Конте XVII века, которые являют собой пример морального величия, нравственной стойкости и самоотверженности на все времена. Писатель назвал эту серию романов «Столпы неба», желая как бы подчеркнуть две стороны изображенных им людей и событий: стоя обеими ногами на земле, герои Клавеля устремлены ввысь, к духовным высотам.
Каждый роман этого цикла может восприниматься как самостоятельное произведение. Серию связывают некоторые общие действующие лица и общие для всех романов идея нравственного совершенствования, защита человеческих ценностей, яростное разоблачение войны. Главный герой трех книг серии — плотник Бизонтен. В романе «Свет озера» он занимает особенно заметное место, писатель показывает его «во весь рост», ибо он воплощает в глазах Бернара Клавеля идеальную модель человеческого поведения. В романе описана история скитаний Бизонтена и его земляков, бежавших из своего родного Франш-Конте от бесчинствующих войск Ришелье, разоряющих край, грабящих, насилующих, рассказано, как горстка людей с огромными трудностями пробирается через горы в кантон Во, в Швейцарию, о том, как благодаря усилиям Бизонтена, благодаря его энергии и настойчивости им удается обосноваться на берегу Женевского озера. Плотник Бизонтен — программный для писателя образ. Он «странствующий подмастерье», то есть, по понятиям того времени, специалист высокого класса. «Любовь к своей профессии, высокое профессиональное мастерство сочетаются в нем с великолепными человеческими качествами, такими, как доброта, мужество, самоотверженность. Герой Клавеля ненавидит войну. Не случайно известный писатель-коммунист Андре Вюрмсер, публикуя в «Юманите» (от 23/V 1977 г.) рецензию на роман «Свет озера», назвал ее «Будь проклята война!». Своими поступками Бизонтен бросает вызов войне, стараясь спасти от нее мирных жителей, помочь людям, попавшим в беду. Во всех трудных ситуациях, всякий раз, когда встает проблема нравственного выбора, Бизонтен находит верный путь, руководствуясь велением своей совести. Писатель избегает громких фраз, восторженных оценок своего героя. Он и в этом романе сохраняет свойственную его творчеству безыскусность повествования, достигает монументальности, эпичности образа простыми средствами, постепенно, шаг за шагом раскрывая характер своего героя, как бы испытывая его во всевозможных обстоятельствах, в столкновениях с другими людьми. Этим объясняется некоторая замедленность действия, неспешность повествования. Автор словно бы желает подчеркнуть особую значительность происходящего, позволяющего постичь не столько конкретные события и быт, сколько бытие людей. Роман до некоторой степени носит характер притчи о том, как остаться человеком в бесчеловечных обстоятельствах, не завыть по-волчьи в «пору волков». И вместе с тем Бернар Клавель доказывает на конкретном историческом примере, что народ в лице его лучших представителей способен даже в пору самых страшных и кровавых событий сохранять нравственную стойкость и человеческое достоинство. «Свет озера», как и другие романы серии, не только исторический роман, но и, по верному наблюдению Л. Г. Андреева, «роман о неодолимой силе добра и мужества простых людей, об эстафете добра, которая должна передаваться из поколения в поколение»[6].
