Морис Дрюон - Истоки и берега
С рассвета до вечера, день за днем надо следовать этими дорогами, поросшими по сторонам розовыми лаврами.
Увидеть неподалеку от Рагузы запряженные осликами расписные повозки, проехать мимо нефтяных вышек.
На северном побережье вдруг обнаружить у самой дороги храм Химеры[38].
Искупаться изнуряющим полднем в прозрачной воде сицилийских бухточек.
Отведать на набережных Мессины политую свежим маслом меч-рыбу.
Побродить между барочными дворцами в Ното.
Провести несколько часов в Палермо у Данеу, антиквара в самом «возрожденческом» смысле слова — страстного любителя, знатока древностей, который к тому же еще и снисходит до торговли ими.
Заблудившись, тысячу раз спросить дорогу.
Подобно палермцу на празднике святой Розалии, немного хватить лишку с весельем на каком-нибудь уж очень шумном празднике солнца, искусства, жизни.
Пройти среди величественных руин и высушенных солнцем трав вслед за рыжей собакой с внимательными глазами, что, вызвавшись быть вашим немым гидом, спокойно трусит впереди.
Выслушать и тут же забыть рассказы множества людей, настроившись на молчание камней, животных и растений…
Надо проделать все это, чтобы понять, что вы так и не знаете Сицилию.
1957
VI
Кипр, причал цивилизаций
Всегда нужно доверять поэтам и богам; это у них хранится ключ к тайным соответствиям[39].
Боги породили Афродиту, победоносно явившуюся из радужной морской пены на западном побережье Кипра, в Пафосе. Поэт убил свою Дездемону на его восточном берегу, в Фамагусте.
Этого достаточно, чтобы назвать Кипр островом любви со всеми ее прелестями и драмами; тому же, кто узнал его, трудно не пасть жертвой его чар. Так что вы понимаете, я не могу говорить о нем равнодушно. Однако страсть, которую я питаю к этому острову, ничуть не похожа на собственническое чувство Отелло; я даже хотел бы поделиться ею. В конце концов, острова больше похожи на богинь, чем на обыкновенных женщин: любовь к ним можно делить с другими, нимало от этого не страдая.
Когда же родилась Афродита, с которой начинается легендарная история Кипра? Нет ничего труднее, чем устанавливать анкетные данные богинь. По моему мнению, Афродита явилась миру около шести тысяч лет тому назад, когда человек Средиземноморья и Ближнего Востока начал вырабатывать свой способ мышления, создавать ремесла и через посредство своих богов свою систему мироздания. Афродита, богиня красоты и любви, — одно из воплощений, аватар богини-матери доисторических времен. Она заключает в себе идею женщины, не замкнувшейся на одном только материнстве, не ограниченной этой функцией, но женщины новой, носительницы не только биологического будущего рода людского, но и красоты, желания, духовных побуждений, женщины-подруги, спутницы мужчины — строителя новой цивилизации.
Именно в этот период матриархат, определявший характер правления в предшествующие эры, теряет свои позиции и святилища выходят из-под власти жриц. Зевс обустраивает Олимп, а его сын Аполлон завладевает дельфийским оракулом. Одним словом, власть переходит от цариц к царям, хотя царицы и не утрачивают полностью своего авторитета и влияния. Однако при царицах племена оставались в статичном состоянии; царям же предстоит воевать, завоевывать, открывать.
Шесть тысяч лет отделяет нас от этого далекого мира! Попробуем же преодолеть это расстояние. И понадобятся нам для этого не семимильные, а семивековые сапоги.
Третий по величине из средиземноморских островов, Кипр занимает особое и крайне выгодное географическое положение. Корабль, бросивший якорь посреди образованного тремя континентами залива, он был главной целью, главным искушением, главным прибежищем моряков древности, пускавших по волнам свои мечты о приключениях и надежды на выгодную торговлю, первой вехой на пути мелких государств, стремившихся расширить свои владения в Азии, Африке или Европе, на пути городов, желавших стать царствами, царств, желавших стать империями, на пути тех, кто видел в море свое будущее могущество.
География определила Кипру роль перевалочного пункта, места сообщения между соседними, такими разными мирами, перекрестком их вожделений и начинаний, неизбежной точкой пересечения, взаимного влияния, взаимопроникновения, взаимообогащения всех цивилизаций Восточного Средиземноморья.
Захотели египтяне контролировать море, в которое впадает их кормилец Нил, — им нужен Кипр. Пожелали ассирийцы укрепить свое владычество на суше владычеством на море — им нужен Кипр. Решил минойский Крит построить могущественную талассократию[40] — Кипр ему просто необходим. Когда финикийцы отправятся основывать Карфаген, им придется пройти через Кипр. Когда ахейцы, а проще говоря, греки пустятся в завоевательную политику, сея повсюду города и колонии, они будут вынуждены искать опору на Кипре. Все по очереди в зависимости от исторических обстоятельств будут стараться либо захватить остров, либо заручиться его благожелательством.
И опять же все — по очереди или одновременно — будут привносить туда нечто свое, приобретая в то же время что-то и для себя.
Форма Кипра символична для его судьбы. Остров имеет очертания ковша — сосуда, в котором будут смешаны все искусства, все ремесла, все богатства, все техники, где все путешественники, мореплаватели, правители, врачи, зодчие, философы, собравшись вместе, будут готовить удивительное блюдо — этакую божественную амброзию, в которой соединятся отвага, воображение, пытливость, ловкость, мудрость и которая, в сущности, и есть средиземноморская цивилизация.
Такие ковши сначала делались из обожженной глины. Керамика — первое настоящее ремесло, первое действо, предполагающее превращение вещества в процессе взаимодействия трех стихий: земли, воды и огня.
Гончарное ремесло и гончарное искусство достигли на Кипре особого расцвета. Чтобы убедиться в этом, достаточно побывать в музее Никосии; там становится ясно, почему Кипр называют археологическим раем. Сохраненные и возвращенные этой землей тысячелетние сокровища поистине завораживают. Эти витрины с небывалым красноречием рассказывают о столетиях, якобы не имеющих памяти. Качество материала, богатство красок, совершенство живописного декора, разнообразие форм поражают воображение; используя различные влияния или создавая собственный стиль, кипрский горшечник во всем достигал совершенства — от простенькой миски до изысканного кувшина, от скромной погребальной таблички до божественного лика.
А затем ковш становится медным.
Греческое название Кипра — Кипрос — во многих древних языках ассоциировалось с понятием «медь». По-латыни «медь» будет cuprum. Может, остров дал свое имя металлу? Или, наоборот, название, возможно финикийское, металла стало использоваться для обозначения острова? И возможно, именно поэтому Афродита Киприда, Венера, родившаяся на Кипре, обычно изображается с медно-рыжими волосами?
Как бы то ни было, вероятнее всего, именно на Кипре впервые была обработана руда и получен первый металл. В любом случае, именно здесь были обнаружены следы первых рудников, первых известных плавилен.
Это первый и главный вклад Кипра в развитие цивилизации.
Я знаю не много мест, где есть столько поводов к размышлению, как перед этими примитивными мастерскими, перед этими грудами руды и кусками металла под толстой коркой окиси, что валяются здесь, извлеченные из недр земли руками наших предков четыре или пять тысяч лет назад.
Человек давно поменял здесь род занятий. Эти плавильни — первые памятники индустриальной эры. Между работавшими на них людьми и нами — огромная разница в техническом плане, но по природе между нами нет различий.
И вот Афродита Киприда, огненнокудрая Венера, становится женой Гефеста, или Вулкана, то есть рабочего-металлурга, хромого кузнеца, искусного оружейника, мастера художественной ковки. Мы знаем, что брак этот оказался не из счастливых, зато ремесло процветало.
Именно в течение короткого медного века, к середине третьего тысячелетия до нашей эры, Кипр приобретает известность, которая отныне всегда будет ему сопутствовать.
Короткий век, сказал я, потому что вскоре, всего через три столетия поисков, проб и ошибок, человек, не удовольствовавшись приобретенным умением перерабатывать руду, решил попробовать смешать металлы, чтобы получить первое вещество, не существующее в природе: бронзу.
В период наивысшего расцвета критской цивилизации, когда афинянин Дедал, построивший царю Миносу его Лабиринт, изобретает способ литья статуй, необходимую для выплавки бронзы медь ему доставляли с Кипра.
Горнорудная и морская держава, Кипр в это время состоит из десяти городов-колоний микенского типа. Он насчитывает тридцать портов и торгует с такими отдаленными регионами, как современная Венгрия. У него есть фактории в Финикии, в то время как финикийцы разместили свои фактории на его берегах. И он сотрудничает с великой микенской цивилизацией, с XV века до н. э. окончательно вытеснившей критскую талассократию.
