Гюстав Флобер - Зороастр
Когда в лагере все успокоилось, Иисус Навин отправился в палатку своего отца и лег в постель, но не мог заснуть; он раздумывал о том, как трудно держать в повиновении столько людей и как скоро они забывают истинного Бога, сделавшего для них столько великих милостей, и впадают в идолопоклонство; но, однако, усталость взяла свое и он задремал. На следующее утро, с рассветом дня, Иисус Навин вскочил со своей постели и приказал трубить в трубы; воины, как и накануне, собрались очень скоро и полководец отправился во главе их по узкой долине между скал; прохладное утро освежило воинов, они шли молча, быстро подвигаясь к цели; но вот, наконец, взошло и солнце и осветило гору, и теперь, как и тогда, овладело ратниками чувство невольного трепета и благоговения.
Однако, они осторожно пробирались вперед, думая, что не засел ли враг в каком-нибудь ущелье, но его не было ни видно, ни слышно; они только разрушили свои жилища, опустошили садики и повалили в долине несколько прекрасных пальм. Иисус Навин взобрался на утес посмотреть, не скрылся ли где враг, но кругом все было пусто и не было видно никого.
Здесь хотел Иисус Навин сделать привал, как вдруг на одной из скал увидел человека исполинского роста.
Это был Моисей.
Он так погрузился в свои размышления, что не заметил приближения Иисуса Навина, а последний, боясь помешать ему, отступил несколько шагов назад.
Терпеливо ждал он, пока Моисей поднял голову и дружески приветствовал его.
Затем, они вместе стали смотреть на долину и на оазис, расстилавшийся у их ног. Потом они заговорили о народе и о Боге отцов. Иисус Навин, между прочим, заметил Моисею, что его пугает разнузданность евреев, но маститый вождь отвечал:
— В наши руки Господь вложил могущество, которое может заставить их нам повиноваться. Горе непокорным!
Несколько времени оба сидели молча. Иисус Навин первый прервал молчание, спросив:
— В чем заключается это могущество?
— В законе! — ответил Моисей и указал посохом по направлению горы.
Затем, он простился с Иисусом Навином и ушел. А полководец продолжал смотреть вдаль, и вот вскоре он увидел какие-то тени, сновавшие то туда, то сюда; это были остатки амалекийцев, искавших себе нового места для жительства; несколько времени он наблюдал за ними и увидел к немалому своему удовольствию, что они удалялись от оазиса, а потому и сам отправился в долину.
— Закон! — повторил он несколько раз.
И действительно, этому малодушному разнузданному народу недоставало закона, который бы держал его в известных границах. Размышления Иисуса Навина были прерваны шумом голосов, скрипом телег, мычанием и блеянием стад; явился народ и стал разбивать палатки; неприятель далеко, а в мирное время полководец не нужен.
Тогда Иисус Навин лег под тенью дерева и стал думать о судьбе народа и даст ли закон ему счастье в мирное время или нет? И чем больше он раздумывал, тем ему становилось труднее дать ответ на этот вопрос. А между тем ему казалось, что нужно еще что-то другое, чтобы народ мог быть вполне счастлив. Он сам не помнил, как заснул, и, вот, ему приснилась Мирьям, а с нею маленькая хорошенькая девочка, похожая на Казану; за ней шел белый ягненок, подаренный ей его отцом.
Пророчица предлагала ему золотую доску, на которой пламенными буквами было написано: «Закон», а дитя протягивало ему пальмовую ветку, которую он так часто брал с собою при мирных переговорах.
Взгляд на золотую доску наполнил его душу благочестивым трепетом, но пальмовая ветка, казалось, так дружески кивала ему, что он взял ее в руки; но едва только он это сделал, как образ пророчицы исчез в воздухе, подобно туману, рассеянному утренним ветром. Он грустно смотрел на пустое место и, наконец, спросил у девочки, какое значение имеет ее подарок для него и для народа.
Тогда она кивнула ему головкой, указала вдаль и сказала три слова, звук которых глубоко запал ему в душу, только он никак не мог добраться до смысла этих слов. Когда уже он проснулся, то не мог даже припомнить и самые слова.
Впоследствии, как он ни старался припомнить эти три слова, но не мог. Он посвятил себя всецело на служение народу; его племянник Ефрем достиг высоких почестей и сделался старейшиною колена; старый Нун дожил до рождения своих правнуков.
Дальнейшая деятельность Иисуса Навина, когда он завоевывал новую родину своему народу, известна всем.
Там, в обетованной земле, много столетий спустя, родился в Вифлееме Иисус Христос, давший всему человечеству то, чего Иисус Навин искал для еврейского народа.
Три слова, сказанные устами ребенка и которые великий полководец не мог припомнить, были: «Любовь, милость, искупление».
Примечания
1
[1] Вероятно, самые древние гимны на языке Авесты.
2
[2] Заотра — святая вода в культе Ормузда. Баресма — пучок прутьев финикового, гранатового или тамарискового дерева, употреблявшийся при богослужении.
3
[3] Согдиана — область на северо-восток от Ирана с главным городом Самаркандом.
4
[4] Демон, большею частью женского пола, в религии Зороастра.
5
Мезу — египетское имя Моисея.
6
[5] Богини любви у египтян; этих богинь изображали с веревками в руках.
7
[6] Еврейское название Таниса.
8
[7] Льстивое название фараона.
9
[8] Бедуины, потревоженные в Египте и направлявшиеся в Азию, чтобы кочевать по пустыням.