Андрей Колганов - Йот Эр. Том 1
Представитель треста, естественно возмутился:
– Через несколько дней? А должны были – два месяца назад!
Анну было смутить довольно сложно:
– Что есть, то есть, – пожала она плечами. – Вы-то не подведете?
– Монтаж можем начать… – протянул электрик. Но в таком ответе чутье сразу уловило неуверенность.
– Что, какие-то проблемы? – лучше сразу выяснить, чем потом с размаху лбом об стену.
– Да какие там проблемы… – снова промямлил представитель электромонтажного треста. – Кабель уже завезли, разводку можем начинать.
Аня сразу зацепилась за два слова – «кабель» и «начинать»:
– Начинать? А закончите когда? – спросила она с недоверием в голосе. – Кабель, значит, есть. А все прочее?
– Ты что, первый день на стройке? – взорвался ее собеседник. – Будто не знаешь, как по фондам материалы получать. Фонды – вон они, выделены честь по чести. А разводных коробок не поставили, выключателей, розеток, оборудования для щитовой – не поставили! Мы поставщикам телеграмму за телеграммой шлем. У них же вечные отговорки – то у самих чего-то там недопоставка, то наряды не так оформлены! – он в сердцах махнул рукой.
После такого разговора Анна уже с тревожно бьющимся сердцем разыскивала инженера-сантехника. Беспокоилась она не напрасно.
– Унитазы есть, – «успокоил» ее сантехник. – А больше ничего нету. Водопроводных труб нету, чугунных для канализации – нету, запорной арматуры – нету…
– Ты что, первый день на стройке? – набросилась на него молодая начальница стройучастка, воспользовавшись оборотом, который только что применили к ней самой. – Не знаешь, что фонды сами в руки не прибегут? Выбивать надо!
– Так выбиваем! – перешел в защиту коллега-строитель, по возрасту годившийся ей в ровесники. – Сколько денег на телеграммы извели! Даже представитель наш на трубном сидит, да толку что? Не дают трубы, говорят, поважнее заказчики есть.
С этими неутешительными известиями, вся разгоряченная, прибежала Аня к начальнику стройки. Начальник, выслушав ее претензии, в сердцах бросил:
– Все я знаю, Коновалова! Думаешь, у меня от этого голова не болит? Сколько докладных подавал – и все без толку! – несколько успокоившись, он смягчил тон. – Вот скоро приедет представитель заказчика, мы ему все и обскажем, с бумажками в руках. Это же все-таки ОГПУ, им вряд ли посмеют отказать – а то живо в саботажниках или вредителях окажешься.
Ладно, эту заботу пока можно выкинуть из головы. Но через неделю Анна стала ощущать в стройке какую-то неправильность. Вроде бы чего-то не хватает – понять бы только, чего именно? Долго это ощущение не давало ей покоя, пока однажды над Кисловодском не разразилась гроза и по склону не потекли бурные потоки дождевой воды. «Дренаж! – мысль ударила, как молния. – Почему не сделан дренаж?»
Пришлось зарыться в проектную документацию. Оказалось, что проектировщики эту малость не упустили: дренаж горного склона был предусмотрен. Все чин по чину – вот и схема прокладки керамических труб…
Начальник стройки вздрогнул, увидев ворвавшуюся в его кабинет молодую женщину с девочкой на руках и в неизменном комбинезоне, впрочем, извазюканном не так уж и сильно, как можно было бы ожидать на стройке – все-таки она каждый день на ночь стирала свою рабочую одежку.
– Ну что там у тебя опять, Коновалова?
– По проекту должен был быть выполнен дренаж склона, так? – она бросила на стол кипу бумаг с синеватыми линиями схем. – И где же он?
– Ты документацию смотрела? – с деланым спокойствием поинтересовался начальник стройки.
– Смотрела, – кивнула Анна.
– Так, и из чего же этот дренаж нам надо городить?
– Из керамических труб… – с некоторой неуверенностью в голосе, чуя какой-то подвох, ответила она.
– Вот-вот, из керамических труб, – со вздохом подтвердил начальник. – И где же их взять прикажешь?
– Но фонды-то должны были выделить?
– Фонды выделили! – мужчина внезапно грохнул ладонью по столу. – А толку? Завод, который их должен поставить, еще не построен! И когда войдет в строй – неизвестно! Тут даже ОГПУ не поможет… – его голос, в котором прорезалась усталость, перешел на пониженный тон. – Из бетона лотки можно было бы сделать, так нету больше цемента. Все, что могли, выцарапали. Да обойдется как-нибудь и без дренажа, – добавил он.
– Обойдется? – Аня аж задохнулась от возмущения. – Да следующей же весной, того и гляди, усадка превысит расчетную! Трещины в стенах пойдут. Тогда уж нас с вами точно во вредители запишут!
Вскоре с Кисловодского телеграфа ушла в Москву телеграмма:
«ОГПУ СССР
Начальнику инженерно-строительного отдела А.Я. Лурье
Строительство санатория Кисловодске стоит отсутствием цемента электрической арматуры водопроводных труб
Коновалова».
Телеграмма возымела действие – через две недели в адрес стройки прибыла партия цемента. Вскоре нашлись и трубы, и электрическая арматура. Теперь большую часть рабочих пришлось мобилизовать на рытье траншей для прокладки дренажа. Однако вскоре молодому инженеру пришлось разбираться с рабочими, которые остановили земляные работы, собрались большими группами и что-то горячо обсуждали. Завидев подходящего к ним начальника стройучастка, один из рабочих выкрикнул:
– Эй, начальник! Прямо скажи – как наряды закрывать будешь?
– А в чем дело? – поинтересовалась Аня.
– В чем дело? Как это – в чем дело? – разом загалдело несколько рабочих. – Ты смотри, грунты здесь какие: это тебе не песочек, это же настоящая скала!
– Ну, положим, до скалы еще докопаться надо, – резонно возразила она.
– Да ты сама-то глянь – ведь сплошной камень! – снова раздались выкрики.
Сплошной не сплошной, а в вынутом грунте действительно виднелось немало камней.
– Нам с голодухи такой камень ковырять несподручно! – продолжали наседать на нее рабочие. – Нормы по карточкам против прошлого года урезали, и то не всегда получишь! – неслось со всех сторон. – В столовке щи такие дают, что только выливай! А больше и нету ничего!
– Что я вам, ОРС, что ли? – пыталась защищаться Анна. – Это вы их пытайте, почему щи такие.
– ОРС ты или не ОРС, а работу мы тебе сдаем, – не отставали мужики. – А много ли с тех харчей наработаешь?
– Знаете что, – рассердилась молодая женщина, – я вас с ложечки кормить не буду. Тоже мне, здоровенные мужики, мамку себе нашли! Сама каштаны с голодухи лопаю! А наряды закрою как положено, в обиде не останетесь.
Вот ведь еще дело – прораба-то у нее нет, так и не прислали до сих пор. Так что и за прораба тоже отдуваться приходится, с нарядами этими разбираться…
Едва успела она кое-как отбояриться от толпы землекопов, как от главного корпуса, кто-то заорал:
– Начальница! Эй, начальница! Там тебя штукатуры на четвертый этаж кличут!
Штукатуры сейчас работали на отделке наружных стен, и потому Анна стала карабкаться вверх по лесам от одного шаткого мостка к другому. Вот и мостки на четвертый этаж. Косые они какие-то, и верхний конец, кажется, едва касается лесов. А перила, похоже вот-вот отвалятся…
Качнув рукой перила, она убедилась, что ее предположение было верно – они тут же завалились набок. А сами мостки? Аня с силой топнула ногой по доскам, верхний конец мостков сорвался, они с грохотом рухнули и, отскочив от лесов, полетели вниз…
– Берегись! – запоздало заорала молодая начальница, но, к счастью, внизу в этот момент никого не было.
После короткого разбирательства, во-первых, выяснилось, что никакие штукатуры ее на четвертый этаж не звали – тут произошла какая-то путаница. Во-вторых, нашлась бригада, что ладила эти мостки.
– Вы что же делаете! – с жаром втолковывала Анна. – Лучше уж никакого ограждения не делать, чем этакое убожество. Вот подумает человек, что можно опереться, прислонится – и шею себе свернет. Кто будет отвечать? А почему верхний конец мостков позабыли закрепить? Это что за разгильдяйство?
Но злобный, с прищуром исподлобья, взгляд одного из рабочих заставлял подозревать, что не все так просто с этими мостками и с вызовом к штукатурам и что, может статься, вовсе это не ошибка и не разгильдяйство…
Да, голодуха могла довести и не до такого. Время и впрямь было голодное – даже курсантский паек в Москве не слишком радовал величиной и разнообразием. А тут, на стройке, снабжение вовсе подкачало – хлеб-то по карточкам ей, принадлежащей к начальствующему составу РККА, доставался регулярно, а вот со всем остальным было плохо донельзя. Но на одном хлебе и себя-то поддержать не очень получалось, а уж вместе с дочкой… Приходилось добирать единственным более или менее доступным в этих местах видом продовольствия – съедобными каштанами. К концу строительства Анна их уже видеть не могла – большую часть своего пайка она отдавала Эрнестине, и поэтому каштаны составляли основную часть ее рациона. Детский организм все же справился со скудостью питания, и девочка росла более или менее здоровой. Лишь с зубами было неважно – сказался недостаток кальция в рационе. Кости сформировались нормально, а вот на зубы уже толком не хватило.
