Ирвинг Стоун - Те, кто любит. Книги 1-7
В работу погрузилась вся семья. Почти двадцать часов в сутки Джон читал и составлял аннотации, ворча даже по поводу тех немногих часов, когда он спал по настоянию Абигейл. Полковник Смит взял на себя посольскую рутину, принимая американцев, приходивших за помощью, сопровождал их к министрам, банкирам, купцам, посещал вместо Джона Адамса другие посольства. Абигейл организовывала необходимые приемы, обходясь без Джона, который даже перестал обедать с семьей. Она неизменно посещала церемонию пробуждения короля во дворце, проявляя особое внимание к королеве Шарлотте, дабы заменить посланника Адамса.
Нэб забеременела. Увидев покрасневшие от чтения глаза отца и натруженную от переписывания руку, она спросила:
— Папа, Джонни снимал для тебя копии документов, это могу делать и я.
— Почему бы нет? Смотри, мне требуется выписать параграфы в скобках из книги Алджернона Сидни и короля Станислава Первого.[53] Однако не перегружай себя.
— Я вовсе не слабая. И к тому же это поможет твоему внуку родиться политическим экспертом.
— Мы можем обратиться к некоторым в Америке, — проворчал Джон. — Нынешние — не более чем специалисты по раздорам. Садись здесь, напротив меня.
— Да, папа.
Через месяц, обновив свои знания о многих цивилизациях, Джон приступил к предисловию, в котором обосновал свои исходные тезисы. В Лондоне стало известно, что делегаты съезда в Аннаполисе призвали к созыву широкого съезда с целью «разработать необходимые положения, чтобы сделать конституцию федерального правительства отвечающей требованиям Союза».
— Вы, посланник Адамс, неплохой предсказатель, — сказала ему жена.
— Только крайний глупец не предсказал бы. Сколько дней потребовалось делегатам в Аннаполисе понять, что нужно делать? Всего три дня. Все осознают, что нам требуется новое и сильное правительство.
— Понимает ли это Континентальный конгресс?
Его веселое настроение как рукой сняло. Он сел за письменный стол, отложил в сторону бумаги, провел рукой по уставшим глазам.
— Нет. Конгресс будет против. Его члены скажут: «Почему бы не подправить уже имеющиеся статьи?» Даже Том Джефферсон согласен, что этого достаточно.
Когда Нэб уставала, ее заменяла Абигейл, садясь напротив Джона и делая выписки из указанных им книг. Работа доставляла ей удовольствие, она словно перемещалась в Брейнтри и Бостон. Ей был близок мир идей, и она удивилась тому, что история волнует ее больше и сильнее, чем художественная литература.
Джон собирал выписки главным образом из исторических источников под заголовками «Демократические республики» и «Аристократические республики». Он группировал и сводил материал в книгу такого характера, какой еще не было. Абигейл думала: «Если в земной жизни первейшая цель человека все время возвышаться, тогда Джону приуготовлено стать святым в „Городе на вершине Горы“».
Другая часть ее обязанностей не была столь приятной. Деньги тратились на печатание книги, и иные товары такими темпами, что она сократила все прочие расходы. Расходы на содержание посольства в Лондоне были на четверть больше, чем в Париже, а Конгресс переводил им все те же девять тысяч долларов, что и Джефферсону во Франции. Однако Джон надеялся, что Конгресс восстановит оклад, установленный ему в 1779 году.
— Я искренне надеюсь на это, — ответила Абигейл, — потому что, согласно всем подсчетам, я трачу сумму, которая приближается к одиннадцати тысячам.
Она взяла на себя закупки на рынке, не думая о том, что напишут газеты насчет крохоборства, и надзирала за тем, что готовилось на кухне.
Когда двое слуг уволились, она не стала нанимать новых. Абигейл перестала покупать билеты в театр: ведь Джон не отрывался от письменного стола. Ее отдых ограничивался, по настоянию Джона, краткими выездами вместе в Бат, где их развлекал кузен Бойлстон.
Вернувшись в начале января, Абигейл заметила, что кожа Джона пожелтела, глаза стали мутными, правая рука ниже плеча болела. Но он был счастлив: за четыре месяца был написан первый том. Комментируя достигнутый прогресс, он сказал:
— Время нужно расходовать щедро. Это именно та область, где пуританин может быть расточителем своих сил и отваги во имя поставленной цели. Не спорю, я готов тратить мои жизненные силы и мое время столь же щедро, как мот, расходующий свое достояние на вино и карты. Я страстно люблю работать, подобно тому, как бездельник мечтает об удовольствиях.
Свое предисловие он пометил датой 1 января 1787 года. Ключевая фраза, по мнению Абигейл, стояла над датой: «Институты, создаваемые ныне в Америке, не обветшают и через тысячелетие. Самое главное, начало было правильным».
Прошептав «аминь», Абигейл повернула страницу и принялась читать вслух. Джон сидел, положив экземпляр книги на колени и делая пометки, вслушиваясь в то, как звучал текст. Ей нравилась образность его языка.
— «Без наличия трех властей и действительного равновесия между ними государство будет обречено на частые неотвратимые революции; если даже их удастся отложить на несколько лет, они в свое время все же наступят. Соединенные Штаты — большое государство с многочисленным населением по сравнению с греческими полисами и даже швейцарскими кантонами; и с каждым днем эти штаты безудержно растут, и поэтому правительство все менее способно удерживать их вместе с помощью обычного управления. Страны, численность населения которых растет столь быстро, как в штатах Америки, даже во время опустошительной и разрушительной войны вроде последней, не могут удерживаться шелковыми нитями; львят и даже одряхлевших львов паутиной не сдержать».
Только значительно ниже она обнаружила настороживший ее пассаж. Это был совет Джона о назначении на длительный срок единого исполнительного лица.
— Джон, в Америке подумают, что ты расчищаешь почву для короля.
Взвешенный ответ мужа показал, что эта проблема волновала также и его.
— Я за то, чтобы делегировать исполнительному лицу ту же самую сбалансированную власть, какой обладает король по британской конституции. Он должен уравновешивать законодательную власть, ибо в противном случае станет рабом парламента. Почему бы не всему народу выбирать главного исполнителя? Тогда он будет независимым. Он будет вынужден сосредоточить внимание на Ассамблее и соответствии ее большинству, выполняя свой долг. Исполнительная власть является корнем правительства. Что касается срока пребывания в должности, то если печать будет беспрестанно нападать на то, как он выполняет свои функции, это будет держать в напряжении нацию, раздражать ее и раздоры никогда не прекратятся. Поэтому президент должен быть выше этого, должен избираться на длительный срок и должен иметь возможность быть переизбранным.
— Разумеется, не должен оставаться вечно?
— Моя дорогая, нас наняли создать учреждения, которые призваны обеспечить счастье сотням миллионов жителей в не столь отдаленное время. Мы должны иметь в стране в качестве исполнительного лица способного человека и на достаточно длительный период, чтобы обеспечить стабильность.
— Но не испугаются ли, что если исполнительное лицо долго остается у власти, то может стать монархом? Такие опасения вероятны.
— Я должен пойти на риск. Нами управлял Конгресс, мы хорошо знаем, как плохо он управлял. Большинство народа хотело, чтобы он стал единственным центральным правительством. Ради равновесия власти я должен высказаться в пользу сильного исполнительного лица. Если меня не поймут, тогда я вовсе не первый пророк, в которого бросали камни.
9Прослышав, что дом Ройяла Тайлера, дом Вассал-Борланда, возможно, будет выставлен на продажу, Абигейл живо представила его себе, словно стояла на дороге в Брейнтри перед высоким, внушительным зданием, несколько напоминавшим дом священника в Уэймауте, где она выросла. Она вспоминала деревянную обшивку стен, красивые камины, широкую лестницу, просторный каретный сарай сзади, роскошные деревья и цветущий сад, напоминавший английские сады. Он был меньше дома Абигейл, который, как она решила во Франции, не могут позволить себе, земельные угодья были не столь большими, и тем не менее это был дом и ферма, которую при наличии средств можно расширить. Наконец, это было поместье, какое они в состоянии купить.
Абигейл выбрала момент, когда они возвращались пешком после визита в Вестминстерское аббатство, и спросила:
— Джон, ты помнишь дом Вассал-Борланда?
— Да, хорошо помню.
— Я осмотрела его вместе с Нэб и Тайлером до того, как он купил его. — Она покраснела. — Тайлер отказался от юридической практики и возвратился в дом своей матери в Джамайка-Плейн. Как ты думаешь, не купить ли нам это поместье? Я понимаю, что наш коттедж в Брейнтри слишком мал, не говоря уже о появившейся в семье тяге к роскоши.
