Загадочная пленница Карибов - Вольф Серно
— Средства, средства! — простонал Сансер. — Куда ни ступи, только расходы! Кажется, вся жизнь состоит из одних трат.
Его настроение резко упало.
Витус пожал плечами. Ясное дело: чем больше человек имеет, тем больше жалуется.
— Но я не стану мелочиться. — Сансер взял себя в руки. Он подумал о том куше, который вскоре сорвет от продажи рабов, невзирая на их потерянные зубы, и утешил себя тем, что сумма на какие-то там лекарства ни в какое сравнение не идет с выигрышем. — Закажите все, что вам нужно, доктор, я оплачу издержки.
— Благодарю вас, месье.
— Ах да, есть еще кое-что. — Сансеру пришел на ум ожидаемый им гость. — Это пока не точно, но возможно, что сегодня к ночи поступит новая партия товара. От одного пи… капитана. Могу ли я еще раз рассчитывать на ваши услуги, доктор?
— Ну я…
— Ваше заключение по поводу состояния товара для меня имеет большое значение. А я, в свою очередь, не останусь неблагодарным.
— Этого не требуется, месье. Если я могу быть полезен, с удовольствием помогу. Должен, однако, заметить, что помещение для новой группы невольников слишком мало. Здоровье рабов, как вы сами изволили заметить, в таких условиях не…
— Что вы в этом понимаете! — Голос Сансера прозвучал куда резче, чем он хотел. — Вам еще никогда не приходилось бывать на невольничьем корабле, месье доктор? Очевидно, нет. В таком случае откуда вам знать, в какой тесноте содержатся они там. Уж поверьте, по сравнению с теми условиями мои рабы живут в земном раю!
Витус проглотил готовое было вырваться возражение.
— Как вам будет угодно, месье.
— Не в обиду будь сказано, доктор! Так как, могу я на вас рассчитывать?
— Разумеется, месье. Сегодня к вечеру я загляну еще раз.
— Буду вам очень обязан. — Сансер снова склонился над своими книгами, тем самым давая понять, что разговор окончен.
— Au revoir, месье.
— Au revoir, доктор.
Сансер едва приметно покачал головой, когда Витус из Камподиоса, мечтатель не от мира сего, покинул его контору. Как доктор он, без сомнения, компетентен, хоть и чрезмерно чувствителен.
До добра его это не доведет…
Ночь уже пала на землю, когда Витус с друзьями подходил к особняку Сансера. Из арочных окон лился теплый свет, и в воздухе витал восхитительный аромат жаркого. В строении напротив царила полная тьма. Витус поднял повыше принесенную с собой свечу и с трудом разглядел невольников, чьи черные тела сливались с темнотой. Вроде бы все рабы спали. Витуса это порадовало, потому что нет лучшего лекарства для выздоравливающего, чем сон. Внезапно он замер, услышав какой-то шорох.
— Это ты, Маноло? — его рука непроизвольно скользнула к эфесу шпаги.
— Да.
Из-за угла показалась керосиновая лампа, а за ней и тот, в чьих руках она светилась. Да, это был Маноло, низкорослый, довольно толстый надсмотрщик с сальными волосами и угреватым, несмотря на солидный уже возраст, лицом.
— Buenos noches[97], кирургик. Это вы?
— Совершенно верно. Сеньор Сансер попросил меня заглянуть сегодня еще раз. Он говорил, что, возможно, прибудут новые рабы. И если они уже здесь, я хотел бы их осмотреть.
— Рабы? Что еще за рабы?
За Витуса ответил Магистр:
— У твоего господина сегодня гость, дорогой мой, — гость, который, вероятно, возит «живой товар».
— Ах вот почему мне пришлось еще раз возиться на кухне! — Маноло поскреб живот между панталонами и рубашкой. Большая связка ключей на поясе звякнула. — Ему, видите ли, потребовалось зажарить на вертеле еще ножку ягненка, а зачем, не пожелал сказать. Как будто у меня и без этого мало дел! Он в последнее время такой странный, мой хозяин. Прямо в толк не возьму, чего это с ним?
Витусу кое-что пришло в голову. Может быть, освободить рабов будет легче, чем он полагал.
— Я, собственно, не должен бы тебе говорить, но сеньор Сансер тобой в высшей степени недоволен. Он считает, что твоя работа не стоит денег, которые он тебе платит.
— Что?! — Маноло вскинул голову. — Я чего-то не так услышал? Работаю на него с утра до вечера! — И, будто одного раза было недостаточно, все повторял и повторял: — С утра до вечера, с утра до вечера! Тысяча дел на мне. Знаете, сколько, кирургик?
Витус не успел и рта раскрыть, как несчастный надсмотрщик начал перечислять, чем занимается изо дня в день. Прошло немало времени, прежде чем он остановился и возмущенно заключил:
— И знаете, сколько я получаю за все это? Я вам скажу! Всего-то пару жалких мараведи!
— Боюсь, что в ближайшем будущем и их не будешь получать. Сеньор Сансер хотел уже сегодня вечером выставить тебя за дверь. Просто ему понадобилось жаркое к ужину.
Витусу все больше нравилась его идея.
— Какой подлец! — Маноло аж затрясся от возмущения. Ключи на его поясе зазвякали. — Это мы еще посмотрим! Я еще поборюсь за свое жалованье! Пущу в ход все!
Магистр сладко спросил:
— И что же ты пустишь в ход, дорогой мой? Подумай-ка, Сансер — очень влиятельный сеньор, вхож к самому губернатору. И он может позволить себе самых дорогих адвокатов!
— Да знаю, знаю! — проскрежетал зубами Маноло, чей пыл как-то разом испарился. — Вот всегда так! Большие господа делают, что им взбредет, а маленькие жрут говно!
Витус посмотрел на него с укором.
— О, простите, кирургик, я только хотел сказать, что это большое свинство! Все время маленький человек остается на бобах!
— Я хорошо тебя понимаю. Думаешь, со мной Сансер обошелся лучше? Я лечу его рабов уже сколько времени, сам видишь! И как ты думаешь, сколько я получил от твоего господина? Ни ржавого реала!
Вот этого Маноло уж никак не мог себе вообразить. Ладно он, но кирургик-то благородный господин! Ученый человек! С ним хозяин и разговаривает с уважением!
— Но я отомщу за себя, — как ни в чем не бывало продолжал Витус. — Если твой хозяин полагает, что ничего не должен мне за мою работу, придется ему заплатить по-другому! Мы с друзьями выпустим всех его рабов, еще сегодня ночью. Они дорого стоят, и такая потеря чувствительно ударит его по карману.
— Да, но… — Туго, очень туго до Маноло стала доходить вся важность доверенного ему плана.
— И ты можешь нам помочь, если снимешь с них оковы. Тогда это будет и твоя месть.
Маноло медленно, но твердо покачал головой:
— Нет, кирургик, при всем моем уважении — нет. Это слишком опасно. Вы можете себе представить, что начнется в Гаване, когда убегут разом столько рабов? Их же начнут травить,
