Тысяча кораблей - Натали Хейнс

Тысяча кораблей

Посвящается, конечно, Кезии

Да! Между смертными слава ее добродетели вечно

Будет сиять на земле. И на полные прелести песни

О Пенелопе разумной певцов вдохновят олимпийцы.

Не такова Тиндареева дочь, совершившая злое…[1]

Действующие лица

Дом Атрея

Агамемнон, царь Микен близ Аргоса в материковой Греции, сын Атрея

Клитемнестра, царица Микен, жена Агамемнона

Ифигения, Орест, Электра, дети Агамемнона и Клитемнестры

Менелай, брат Агамемнона

Елена Спартанская, позднее известная как Елена Троянская, жена Менелая, сестра и одновременно золовка Клитемнестры

Гермиона, дочь Менелая и Елены

Эгисф, сын Фиеста, Атреева брата, двоюродный брат Агамемнона и Менелая

Дом Одиссея

Одиссей, царь Итаки, сын Антиклеи и Лаэрта

Пенелопа, царица Итаки, жена Одиссея

Телемах, сын Одиссея и Пенелопы

Их домочадцы:

Эвриклея, кормилица Одиссея

Эвмей, верный свинопас

По пути домой из Трои Одиссея задержали, среди прочих:

Полифем, одноглазый великан, или циклоп, сын бога моря Посейдона

Кирка, волшебница с острова Эея

Лестригоны, племя великанов-людоедов

Сирены, полуженщины-полуптицы, пением завлекающие моряков на погибель

Сцилла, зубастое чудовище, полусобака-полуженщина

Харибда, губительный водоворот, затягивающий корабли

Калипсо, нимфа с острова Огигия

Дом Ахилла

Пелей, греческий царь и герой

Фетида, нереида, жена Пелея

Ахилл, сын Пелея и Фетиды, величайший воин на свете

Патрокл, греческий воин не слишком знатного происхождения, ближайший друг и, возможно, любовник Ахилла

Брисеида, царевна Лирнесса, небольшого городка близ Трои, ставшая во время Троянской войны пленницей Ахилла и Патрокла

Неоптолем, сын Ахилла

Другие греки — участники и современники Троянской войны:

Синон, воин

Протесилай, царь Филаки, небольшого греческого поселения

Лаодамия, жена Протесилая

Полиместор, царь Фракии

Дом Приама

Приам, царь Трои, отец многочисленных сыновей и дочерей

Гекаба, жена Приама

Их дети:

Поликсена, троянская героиня

Кассандра, жрица Аполлона, бога-стреловержца, насылающего и исцеляющего болезни

Гектор, великий троянский герой

Парис, троянский воин и соблазнитель чужих жен

Полидор, младший сын Приама и Гекабы

Андромаха, жена Гектора

Астианакс, сын Гектора и Андромахи

Другие троянцы — участники и современники Троянской войны:

Эней, знатный троянец, сын Анхиса

Креуса, жена Энея

Эврилеон, сын Энея и Креусы

Феано, жена Антенора, советника Приама

Крино, дочь Феано

Хрисеида, юная троянка, дочь Хриса, жреца Аполлона

Пенфесилея, царица амазонок, сестра Ипполиты, союзница троянцев на последнем году войны

Энона, горная нимфа, обитавшая близ Трои, первая жена Париса

Каллиопа, муза эпической поэзии

Зевс, царь олимпийских богов, отец бесчисленного множества богов, богинь, нимф и полубогов

Гера, царица олимпийских богов, жена Зевса, ненавидящая всех любовниц мужа

Афродита, богиня любви, особенно плотской, жена бога-кузнеца Гефеста, любовница бога войны Ареса

Афина, богиня мудрости и справедливой войны, защитница Одиссея, покровительница Афин; любит сов

Эрида, богиня раздора, нарушительница спокойствия

Фемида, одна из старейших богинь, олицетворение порядка, противоположного хаосу

Гея, еще одна из старейших богинь, в наших представлениях — мать-земля

Мойры, богини судьбы, три сестры: Клото, Лахесис и Атропос, держащие в своих руках судьбы людей

Глава 1

Каллиопа

— Пой, муза, — говорит он, и его резкий тон ясно дает понять, что это не просьба. Будь я склонна исполнить его желание, я могла бы заметить, что он острит свой голос на моем имени, как воин, водящий кинжалом по точильному камню в преддверии утренней битвы. Но сегодня я не в настроении служить музой. Возможно, он не задумывался, каково это — быть мной. Конечно, не задумывался: как все поэты, он помышляет только о себе. Однако удивительно, что ему не приходило в голову, сколько на свете таких же, как он, ежедневно требующих моего безраздельного внимания и поддержки. Зачем миру такое количество эпической поэзии?

О любой развязанной распре и вспыхнувшей войне, осажденной крепости, разграбленном городе и разрушенной деревне, о каждом небывалом путешествии, страшном кораблекрушении и возвращении домой поведано бессчетное множество раз. Неужели поэт и впрямь полагает, будто способен сказать что-то новое? Или же он считает, что я обязана отслеживать всех его персонажей или заполнять пустоты там, где повествование не укладывается в размер?

Я обращаю на него свой взор и вижу, что голова его опустилась, плечи, пусть и широкие, поникли, хребет начал горбиться. Он стар, этот человек. Старше, чем можно судить по его твердому голосу. Весьма любопытно. Обычно поэзией бредят молодые. Я низко склоняюсь, чтобы заглянуть ему в глаза, смеженные на миг в напряженной молитве. Пока они закрыты, мне его не распознать.

На нем красивая золотая брошь: сверкающий венок из крошечных листочков. Видимо, однажды его щедро вознаградили за стихотворство. У этого человека есть талант, и он преуспел — несомненно, с моей помощью. Однако до сих пор жаждет большего, и мне очень хочется как следует разглядеть его лицо при свете.

Я жду, когда поэт откроет глаза, но решение уже принято. Если ему требуется моя помощь, пусть принесет жертву. Так поступают все смертные: сначала просят, потом умоляют и, наконец, подкупают. Итак, я подарю ему слова, когда он подарит мне эту брошь.

Глава 2

Креуса

Ее разбудил оглушительный раскат грома, и она