Борис Тумасов - Кровью омытые. Борис и Глеб

Борис Тумасов

КРОВЬЮ ОМЫТЫЕ

Борис и Глеб

Из энциклопедического словаря. Изд. Брокгауза и Ефрона. Т. VII. СПб., 1890.

орис (в крещении Роман) Владимирович — любимый сын великого князя Владимира Святославича Равноапостольного. По начальной Киевской летописи, он рожден от болгарыни и при втором разделе земель получил в удел Ростов, которым до того владел Ярослав. Раньше, как видно из прибавлений к некоторым спискам летописей, бывших в руках у В. Н. Татищева, Борису был дан Муром. Второй раздел произошел около 994–996 гг. С этого времени до 1015 г. в летописях о Борисе нет никаких упоминаний. В 1015 г. заболел Владимир, и Борис был призван в Киев. Вскоре по его прибытии стало известно о вторжении печенегов, и Владимир посылает его с дружиною для отражения их. Борис нигде не встретил печенегов и, возвращаясь обратно, остановился на реке Альте. Здесь он узнал о смерти Владимира и о занятии великокняжеского стола Святополком. Дружина предложила ему идти на Киев и овладеть престолом. Но Борис не хотел нарушать святости родовых отношений и с негодованием отверг это предложение, вследствие чего дружина Владимира покидает его я он остается с одними своими отроками. Между тем Святополк, который, извещая Бориса о смерти отца, предлагал быть с ним в любви и увеличить его удел, отправил Путшу и вышегородских бояр для убиения брата: симпатии к Борису народа и дружины делали его опасным соперником Святополка. Путша с товарищами пришел на Альту, к шатру Борисову, ночью на 24 июля; услыхав пение псалмов, доносившееся из шатра, Путша решился обождать отправления Бориса ко сну. Едва только последний, вдвойне опечаленный и смертью отца и слухами о злодейском намерении брата, окончил молитву и лег на свой одр, как ворвались убийцы и копьями пронзили Бориса и его слугу, родом венгра, именем Георгия, пытавшегося защитить господина собственным телом. Еще дышавшего Бориса убийцы завернули в шатерное полотно и повезли. Святополк, узнав, что он еще жив, послал двух варягов прикончить его, что те и сделали, пронзив его мечом в сердце. Тело Бориса тайно было привезено в Вышгород и там погребено в церкви Святого Василия. Так погиб Борис, любимый сын Владимира и известный своей любовью к церковному пению и молитве, жертвою уважения к родовым понятиям, еще в цветущей юности (около 25 лет). Вскоре же пал от рук убийц, подосланных тем же Святополком, и брат Бориса — Глеб. Его тело также было погребено Ярославом (уже в 1019 г.) в церкви Святого Василия. Память обоих страдальцев осталась для России священной. Русские люди, и преимущественно княжеский род, видели в них своих заступников и молитвенников. Летописи полны рассказами о чудесах исцеления, происходивших у их гроба, о победах, одержанных его именем и помощью (например, о победе Рюрика Ростиславича над Кончаком, Александра Невского над немцами), о паломничестве князей к их гробу (например, Владимира Владимировича, князя галицкого, Святослава Всеволодовича, князя суздальского) и т. д. В 1071 г. Церковь включила их в число святых, и с того времени утвердился праздник Бориса и Глеба 2 мая, день перенесения их мощей в новую церковь, выстроенную князем Изяславом Ярославичем в Вышгороде. В 1115 г. их мощи вновь торжественно перенесены русскими князьями в построенную во имя Бориса и Глеба каменную церковь в Вышгороде. Впоследствии в их честь возникло много церквей и обителей в разных городах России. До половины XVI столетия летописец приводит более 20 случаев построения церквей в их честь. Самый факт их убиения служит для древних летописцев любимой темой для отдельных сказаний, из которых наидревнейшие и наиболее полные приписываются преподобному Нестору и черноризцу Иакову. «Сказание о св. Борисе и Глебе» по сильвестровскому списку издано И. И. Срезневским, с предисловием издателя, в 1860 г. В летописи под 1175 г. упоминается еще о мече Бориса, принадлежавшем в то время Андрею Боголюбскому.

Из энциклопедического словаря. Изд. Брокгауза и Ефрона. Т. XVI. СПб, 1890.

леб (в крещении Давид) Владимирович — князь муромский, сын Владимира Святого от болгарыни (по Якимовской летописи — от греческой царевны Анны), причтенный к лику святых мучеников; родился около 984 г. В 1015 г. Святополк, заняв Киев, хотел убийством сыновей Владимира (сам он должен считаться сыном Ярополка) устранить соперников по обладанию княжеством. Убив Бориса, он звал в Киев Глеба к опасно будто бы заболевшему отцу. Когда Глеб остановился в виду Смоленска, он получил от брата Ярослава известие о смерти отца, о занятии Киева Святополком, об убиении им Бориса и о намерении убить и его, Глеба; при этом Ярослав советовал ему не ездить в Киев. Когда юный князь со слезами молился об отце и брате, явились посланные к нему Святополком и обнаружили явное намерение убить его. Сопровождавшие его отроки, по известиям летописи, приуныли, а по житиям святого князя им запрещено было употреблять в защиту его оружие. Горясер, стоявший во главе посланных Святополком, приказал зарезать князя его же повару, родом торчину. В 1019 г., по занятии Киева Ярославом Владимировичем, заботами этого князя тело Глеба было отыскано, привезено в Вышгород и погребено вместе с телом Бориса в церкви Святого Василия. В 1072 г. в честь святых князей установлено празднество. Борис и Глеб в Древней Руси были самыми популярными святыми, чтимыми всем народом: об этом свидетельствует, между прочим, множество до сих пор уцелевших древних церквей в разных концах России, поставленных в память этих святых князей. Память святых князей празднуется 24 июля, Мощи их утрачены во время Батыева нашествия на Киев в 1240 г.

Глава 1

лето шесть тысяч пятьсот двадцатое от Сотворения Мира, а от Рождества Христова одна тысяча двенадцатое по первому раннему снегу из Вышгорода в Киев выехал великий князь Владимир Святославович. Отправился он не в громоздкой колымаге на полозьях, а в легких, плетенных из лозы саночках, которые тянули три впряженные цугом лошади.

Погода — не морозы лютые, дни теплые. Пушистый снег легко опускался на землю, таял на разгоряченных конских крупах. Днепр, еще не закованный в лед, катил свои темные воды. Обочь дороги леса, сосновые и березовые, редкие деревеньки в две-три избы с пристройками, копенками сена, ровно шишаки боевые, поля озимой ржи, едва припорошенные снегом. И все это, и дворы, и зеленя обнесены от дикого зверя бревенчатой изгородью.

Лошади бежали резво, поскрипывал полоз. Великий князь в шубе бобровой, в собольей шапке, сползшей на кустистые брови, сидел молча, молчал и молодой князь Борис, предпоследний сын Владимира Святославовича. Каждый о своем думал.

На чембурах приторочены к саням княжьи кони, а чуть отстав, рысили десяток гридней.

Прикрыл Владимир глаза, однако не дремлет. Мысли у него одна другую сменяют. И немудрено, жизнь-то эвон какая прожита. В юные годы на княжение в далекий Новгород был отправлен, а Ярополка и Олега, сыновей любимых, отец Святослав под крылом своим оставил. А все потому, что он, Владимир, рожден был рабыней Малушей. Тем его не раз попрекали. И даже тогда, когда задумал взять в жены Рогнеду, дочь полоцкого князя, та, отказав, укорила, не желаю, мол, разувать сына рабыни.

Но он, Владимир, князь новгородский, после смерти отца выступил на Киев против Ярополка, убившего Олега. Разорив Полоцк, силой овладел Рогнедой, заняв Киев и предав смерти Ярополка, взял в жены и его жену…

Потом не раз сомнениями терзался, правильно ли поступил, ведь непраздна она была, под сердцем носила сына Ярополкова, Святополка…

Господи, сколько же жен у него было и сыновей! Всех детей разослал по уделам. Сидят они князьями в Турове, Новгороде, Тмутаракани и по иным городам, а вот последышам Борису и Глебу княжества пока не выделил. Любит он их за нрав добрый. А может, еще и оттого, что рождены они в браке христианском, от жены любимой, красавицы Анны, крови византийских императоров?

Ох, сколько же ему пришлось воевать за нее! В Малой Азии усмирял врагов Византии, поднявших восстание против императоров византийских, а когда братья, цари империи Греческой Василий и Константин, отказались исполнить обещанное ему, князю киевскому, отдать в жены свою сестру Анну, Владимир осадил Херсонес и взял его. В том помог ему монах Анастас Корсунянин, пустивший стрелу с запиской в русский лагерь и в ней указав, где зарыта труба, по которой течет вода в Херсонес…

Там, в Херсонесе, Корсуни, как его называли русичи, он отрекся от язычества и принял христианство…