Алексей Самарин - Сигнализация
Как началась II Мировая война
В советской историографии вопрос о том, кто развязал II Мировую войну, решался однозначно. Главным виновником называлась гитлеровская Германия, агрессивные аппетиты которой поощряли западные державы (в первую очередь Англия и Франция). В качестве аргументов назывался «Мюнхенский сговор» и неудачные попытки СССР создать систему коллективной безопасности в Европе, безрезультатные контакты между Англией, Францией и СССР в 1939 г. по проблемам военной безопасности. Затягивание переговоров и стало, по мнению советских историков, главной причиной подписания в 1939 г. советско-германского пакта о ненападении. Западные историки, игнорируя Мюнхен и советские мирные инициативы, акцентируя внимание на экономическом сотрудничестве Советской России и Германии и однотипности политических режимов, сложившихся в этих странах, трактуя пакт Молотова-Риббентропа (особенно секретные протоколы о разграничении границ) как соглашение двух диктаторов о координации действий в борьбе с демократическими государствами Европы, делали вывод и о некоторой причастности Сталина к развязыванию II Мировой войны. А самые одиозные и ангажированные из них стремились доказать равную виновность лидеров двух самых сильных тоталитарных государств в «поджигании войны». Все эти вопросы и будут предметом исследования данной главы.
С момента захвата Гитлером власти в 1933 г. английское и французское правительства пошли ему на гораздо большие уступки, чем они были готовы сделать предшествовавшим германским демократическим правительствам. При каждом повороте событий они демонстрировали склонность избегать осложнений и уклоняться от решения трудных проблем.
В своих планах на будущее и в своей политике Гитлер руководствовался идеями, сформулированными им в выступлении перед своими главными помощниками и высшим генералитетом 5 ноября 1937 г., основной смысл которых был затем изложен в сохранившейся протокольной записи, составленной его военным адъютантом полковником Хосбахом. Гитлер считал, что Германии необходимо более обширное «жизненное пространство» (лебенсраум) для своего растущего населения, если немцы хотят иметь возможность поддерживать свой жизненный уровень. По его мнению, Германия не может рассчитывать, что сумеет самообеспечить себя, особенно продовольствием. В равной мере она не может получать то, что ей необходимо, путём закупок, поскольку это связано с более крупными расходами иностранной валюты, чем она может себе позволить. Перспективы расширения доли Германии в мировой торговле и производстве также ограничены тарифными барьерами других стран и недостатком денег у самой Германии. К тому же метод получения необходимых сырьевых ресурсов извне поставит Германию в зависимость от иностранных государств и в случае войны грозит ей голодной смертью. Гитлер сделал вывод, что Германия должна приобрести более обширное пространство, пригодное для сельского хозяйства, в малонаселённых районах Восточной Европы.
Эти идеи шли гораздо дальше первоначального желания Гитлера вернуть территории, отнятые у Германии после первой мировой войны, но западным государственным деятелям, которые позднее будут претворяться, что они о них якобы ничего не знали, эти идеи не были незнакомы. В 1937–1938 гг. многие из этих деятелей откровенно излагали своё подлинное мнение, конечно, не в публичных выступлениях, а в частных беседах. Они с большим сочувствием относились к стремлению Гитлера приобрести «жизненное пространство» и ставили его об этом в известность. Но они избегали излагать свои взгляды по вопросу, как можно побудить владельцев этих территорий уступить их, за исключением угрозы превосходящей силой.
Услужливость, с которой английское и французское правительства восприняли вступление немецких войск в Австрию и включение этой страны в «третий рейх», ещё более разожгла аппетиты Гитлера. Дополнительное поощрение он получил, когда узнал, что премьер-министр Англии Чемберлен и министр иностранных дел Галифакс отклонили после захвата Австрии советское предложение о коллективных действиях против немецкой агрессии.
А после того, как Чемберлен уступил требованиям Гитлера и активно помог ему навязать немецкие условия Чехословакии, войска Германии 15 марта 1939 г. вступили в Прагу. Вызывает недоумение и позиция Польши, следующей жертвы немецкой агрессии, правительство которой предъявило территориальные претензии к Чехословакии и в мае 1938 г. сосредоточило у чешской границы 3 дивизии и бригаду пограничных войск, создавая тем самым угрозу с тыла и помогая Гитлеру добиться капитуляции Чехословакии. Серьёзным шагом по пути эскалации конфликта в Европе стало резкое изменение политического курса Великобритании, заявившей в 1939 г. о своей поддержке Польше против любой акции, которая создаст угрозу её независимости.
Данная Польше гарантия была наиболее верным способом ускорить взрыв и мировую войну. Гарантия сочетала в себе максимум искушений с явной провокацией. Она подстрекала Гитлера продемонстрировать бесполезность подобной гарантии стране, находящейся вдали от своих западных союзников, делала строптивых поляков ещё менее склонными идти ему на уступки и одновременно делала невозможным для него отступить без потери лица.
Единственный шанс избежать войны лежал теперь в том, чтобы заручиться поддержкой Советского Союза – единственной державы, способной оказать непосредственную помощь Польше и таким образом сдержать Гитлера. Но, несмотря на срочность положения, английское правительство действовало медленно и неохотно. Чемберлен относился к Советской России с острой неприязнью, а у Галифакса она вызывала сильную религиозную антипатию. Оба они к тому же недооценивали мощь Советского Союза и переоценивали военную силу Польши. Резкая реакция Англии и её удвоенные усилия по перевооружению потрясли Гитлера, но эффект получился прямо противоположный задуманному. Чувствуя, что Англия становится противницей германской восточной экспансии, и, опасаясь, что, если он замешкается, пути будут закрыты, Гитлер пришёл к выводу о необходимости ускорить акции по приобретению «жизненного пространства». Но он видел лишь один путь, как избежать общей войны. Проглотив свою ненависть к социалистическому государству и страх перед коммунизмом, он направил усилия на то, чтобы примириться с Россией и обеспечить её невмешательство. Это был поворот в политике ещё более поразительный, чем перемена политического курса Чемберлена, и такой же роковой по своим последствиям.
Что же касается СССР, то Сталин, справедливо не доверяя Англии и Франции и надеясь оттянуть войну на более длительный срок, пошёл на переговоры с Германией. Но пакт о ненападении, подписанный 23 августа 1939 г., позволил Гитлеру без лишних осложнений захватить Польшу и выйти к западным границам СССР. Следует признать также и ошибочность внешнеполитических акций СССР, которые вызывали беспокойство и недовольство Гитлера, заставив его форсировать подготовку к войне с СССР. Речь идёт, в первую очередь, о вводе Сталиным дополнительных войск в Литву, Эстонию и Латвию в июне 1940 г., когда военные действия во Франции ещё продолжались. Гитлер счёл себя обманутым партнёром по договору о ненападении 1939 г. Затем 26 июня Россия, вновь не уведомив Германию, направила ноту Румынии, потребовав немедленного возвращения Бессарабии, а также передачи Северной Буковины в порядке «небольшой компенсации» за то, что у России была «насильственно отторгнута» бывшая провинция в 1918 г.
В результате Россия оказалась в опасной близости от румынских нефтяных полей, с которых Гитлер рассчитывал получать нефть для своих потребностей теперь, когда он был отрезан от заморских источников. В последующие недели эта опасность вызывала в нём всё возрастающую нервозность и беспокойство по поводу её возможных последствий для немецкого воздушного наступления против Англии. Соответственно его подозрения к намерениям Сталина усилились. 29 июля Гитлер заговорил с генералом Йодлем, начальником штаба оперативного руководства вооружёнными силами, о возможности войны с Россией, если последняя попытается захватить румынские нефтяные источники. А русско-финская война и отказ СССР 12 июня 1940 г. присоединиться к странам «оси» заставили Гитлера усмотреть в позиции Сталина зловещую уклончивость.
Таким образом, не может вызывать сомнение тот факт, что основной взрывной силой, втянувшей мир в бездну войны, стал злой гений Гитлера. Но и западные демократии не могут полностью избежать ответственности за её начало. В своём стремлении избавить мир от коммунизма с помощью Германии, сотрудничая с ней, они фактически создали возможность для приобретения «жизненного пространства» на Востоке, которое фюрер требовал с начала своей политической карьеры. Нельзя назвать безупречной и внешнюю политику СССР, особенно после подписания в 1939 г. договора с гитлеровской Германией. Последующие действия Сталина на международной арене практически не позволили нашей стране воспользоваться результатами этого дипломатического успеха. Поэтому слова Б. Лиддел Гарта очень точно характеризуют состояние Европы в последние предвоенные годы: «…если позволить кому-либо разогревать котёл до тех пор, пока давление пара не достигнет опасной точки, а затем закрыть предохранительный клапан, то подлинная ответственность за взрыв будет лежать на тех, кто это сделал».
