Крайний случай - Андрей Викторович Дробот
Примерно в полдень во все той же квартире раздался звонок. Пришла соседка по лестничной площадке просить свои деньги. Ситуация для должника, сами понимаете, неприятная. «Берешь чужие, а отдаешь свои». Михаил-оглы вышел для переговоров на лестничную площадку…
Тут в подъезд ворвались энергичные мужчины в штатском и устремились к ним. Таня-кызы без промедления захлопнула свою дверь. Михаил-оглы бросился наутек в сосед– кину квартиру. Штатские оказались не бандитами, а сотрудниками милиции, что в данной ситуации для наших главных героев было гораздо хуже. Они быстро поймали беглеца и, имея на руках постановление о проникновении в квартиру, прошли в «логово». Наркотики находились по-прежнему в кармане халата. В присутствии понятых полиэтиленовый пакет с героином был вынут. Таня-кызы расплакалась, понимая, что это срок…
Наркотики нашли у женщины, но сел на 8 лет мужчина…
Таня-кызы замела следы и вышла из родственного картеля очень просто. Она взяла на вооружение версию, что о содержимом пакета и не догадывалась, и отстаивала свою позицию до конца. Может, там был сахар или мука. Любопытством излишним, дескать, не страдала. Да и принято так у них – не задавать мужчине лишних вопросов. Она даже про мужа в процессе следствия многое позабывала.
В руках правосудия остался только Михаил-оглы, который пытался развить теорию, что всю партию героина он купил лично для себя. В общем, сел на любимого конька сбытчиков и поскакал. Судя по его словам, так он не собирался торговать 70 граммами этого зелья, что составляет порядка 3000 доз, а собирался его выкурить. Образно говоря, набить этим героином трубку мира и поджечь ее чуть ли ни прямо в зале суда. Но примирения и минимального срока не получилось. Акт судебно-наркологической экспертизы показал, что Михаил-оглы опиумной наркоманией не страдает, следов от инъекций не обнаружено. Слишком велика оказалась доза для начинающего наркомана. Да и в пакете с героином наряду с россыпью порошка были обнаружены пять отдельных расфасованных доз.
Наказание было назначено с конфискацией имущества и содержанием в исправительной колонии строгого режима.
Думал ли о таком финале наш герой, когда учился в школе города Хачмас и пользовался любовью и уважением товарищей и коллектива учителей, как написано в его характеристике? Скорее всего – нет. Всем нам в детстве представляется безоблачное будущее, скатертью-самобранкой приносящее плоды успеха. Эти грезы проходят, но, видимо, не у всех. Легкие деньги завораживают. У подобных новоиспеченных предпринимателей в короткий срок появляется квартира, машина. Они неплохо живут за счет несчастья других людей, отправляя благополучных граждан прямо в ад, прямо в пекло наркомании. И в данном случае, возможно, даже испытывают моральное удовлетворение. Они жители другого государства. Это тоже надо учитывать.
Кассационная жалоба осталась без удовлетворения.
Октябрь 2001
Преступление и наказание
«Кто ж у нас на Руси себя Наполеоном теперь не считает?»
Федор Достоевский «Преступление и наказание»
21 июля прошлого года в начале пятого утра в город въехала светлая «восьмерка» с тремя пассажирами на борту. Двое вышли возле магазина «Березка». Третий пассажир – молодой парень двадцати трех лет отроду с большой клетчатой багажной сумкой – не знал, где выходить. Муравленко он видел в первый раз. Адрес был записан на небольшом клочке бумаги. Он прочитал его шоферу, но тот жил в Ноябрьске и местную географию не знал.
«Восьмерка», словно муха, ищущая, куда бы присесть, стала рыскать средь пятиэтажек. Это привлекло внимание сотрудника милиции, который возвращался домой с ночного дежурства…
Третьего пассажира звали Саньком, и обстоятельства, забросившие его в небольшой таежный город, легкими никак не назовешь. Уроженец Темиртау, двухсоттысячного казахстанского города на берегу Самаркандского водохранилища, приехал за лишней копейкой. На родине Санек не смог найти подходящей работы. Работа сама нашла его. Преступная работа.
Собственно, законопослушным мальчиком он давно не был. Свой условный трехлетний срок он получил еще за пять лет до описываемых событий. Где-то потерял глаз, и вместо него в глазнице стояла хорошая стеклянная имитация.
Семья – два брата да мать-пенсионерка. Жили бедно, мечтали о неожиданном счастье. И оно свалилось на Санька в виде работника казахстанской милиции Ивана. Уж как познакомились работник милиции и его подопечный, догадаться несложно. Не на травяных покосах, хотя травой попахивало. В общем, Иван предложил Саньку проложить караванный путь от Темиртау до Муравленко с вышеозначенной клетчатой сумкой, полностью заполненной марихуаной. Конечно, Иван дал совет не бесплатно, а за комиссионные – по 200 тысяч «старыми» за килограмм веса. А веса было около 12 килограммов. Это Санька устроило. Они пожали друг другу руки и расстались. Санек с грузом 18 июля отправился в дорогу.
Здесь надо оговориться, что Ивану идея наполнения рынка города Муравленко казахской марихуаной пришла в голову после гостевания. Он приезжал сюда в поисках работы. Останавливался у родственников. Возможностей для трудоустройства не отыскал, но цепким взглядом оперативника углядел возможности для денежного промысла. Оказалось, что марихуана в нашем городе стоит в десять раз дороже, чем в Темиртау. Хороший бизнес. Этот бизнес Иван решил разделить со своим двоюродным братом Антоном.
Парень был взросленький, покуривал травку и знал, что к чему. Но вот беда: Антон жил в Муравленко с родителями, и надо было ждать удобного случая. Случай представился довольно скоро.
Иван вдруг решил жениться и пригласил родителей Антона на свою свадьбу в Темиртау. Антон остался дома один. А из Казахстана устремился навстречу своей судьбе Санек с товаром. Впереди грезились золотые горы. Содержимое клетчатой сумки стоило, по ценам Муравленко, около 60 миллионов, и его хватило бы на 12 тысяч сигарет с кайфом. Два поста таможни, разделяющие Казахстан и Россию, Санек миновал на машине знакомого Ивана без проблем. В Тюмени он пересел на поезд «Тюмень – Коротчаево». Перед отъездом позвонил в Муравленко Антону и предупредил о своем приезде. Попросил встретить на вокзале. Все вроде бы шло нормально.
Занервничал Антон. Он решил не подставляться раньше времени. Смотался в Ноябрьск, узнал расписание поездов, но встречать столь опасный груз не поехал. Санек, выйдя из вагона, естественно, не застал ни оркестра, ни встречающих. Три часа ночи. Спать хотелось невмоготу. Он с попутчиками сел в «тачку» и покатил в руки закона.
Официальная
