Средневековье и Просвещение в цитатах и афоризмах - Коллектив авторов -- Афоризмы
Великие люди бывают подчас велики даже в малом.
Великие короли, полководцы, политики, замечательные писатели — все они люди; пышные эпитеты, которыми мы себя оглушаем, ничего не могут прибавить к этому определению.
Для того чтобы творить великие дела, нужно жить так, будто и умирать не придется.
Прежде чем ополчиться на зло, взвесьте, способны ли вы устранить причины, его породившие.
Иные живут счастливо, сами того не зная.
Мало бывает несчастий безысходных: отчаяние более обманчиво, чем надежда.
Надежда — единственное благо, которым нельзя пресытиться.
Глупо ласкать себя надеждой, будто мы способны убедить других в том, чему и сами не верим.
Страх и надежда могут убедить человека в чем угодно.
Истина — солнце разума.
Ясность украшает глубокие мысли.
Где темен стиль, там царствует заблуждение.
Лжецы угодливы и кичливы.
Мы многому верим без доказательств, и это естественно.
Искусство нравиться — это искусство обманывать.
Все люди рождаются искренними, а умирают лжецами.
Нельзя быть справедливым, не будучи человечным.
Милосердие предпочтительнее справедливости.
Несправедливость всегда оскорбляет наши чувства — разве что она приносит нам прямую выгоду.
Праздность более утомляет, чем труд.
Сознание плодотворности труда есть одно из самых лучших удовольствий.
Ленивые всегда собираются что-то сделать.
Ловкачи никого не отталкивают от себя.
Самые полезные советы те, которые легче всего использовать.
Когда нововведение слишком трудно установить, это служит доказательством, что в нем нет необходимости.
Мало кому удавалось совершить великое деяние по чужой подсказке.
У нас нет ни сил, ни случая сотворить все добро и зло, которое мы собирались сотворить.
Кто не способен к великим свершениям, тот презирает великие замыслы.
Лицо человека выражает и его характер, и темперамент. Глупое лицо выражает лишь физические свойства, например, крепкое здоровье и т. д. И все-таки нельзя судить о человеке по его лицу, ибо физиономии людей, равно как манера держать себя, отличаются переплетением столь различных черт, что тут очень легко впасть в заблуждение, не говоря уже о несчастных обстоятельствах, которые обезображивают природные черты и не позволяют душе отразиться в них, например, оспины, болезненная худоба и пр.
Чрезмерная осмотрительность не менее пагубна, чем ее противоположность: мало проку от людей тому кто вечно боится, как бы его не надули.
Нет ничего полезнее доброго имени, и ничто не создает его так прочно, как достоинство.
Торг честью не обогащает.
Тот, кто требует платы за свою честность, чаще всего продает свою честь.
Сознание своих сил увеличивает их.
Нам легче приобрести лоск всезнания, чем основательно овладеть небольшим числом знаний.
Невозможно отучить людей изучать самые ненужные предметы.
Кто красноречив от природы, тот иной раз говорит великие истины с такой ясностью и краткостью, что большинство людей не думает, что в них была глубокая основательность.
Неученость не есть недостаток ума, а знание не есть признак гения.
Мы знаем больше бесполезных вещей, чем не знаем полезных.
Дух подвластен тому же закону, что и тело, — невозможности существования без постоянного питания.
Нет человека настолько остроумного, чтобы никогда не быть скучным.
Ум человеческий более проницателен, чем последователен, и охватывает более того, что он может связать.
Ум должен не ограничивать, а дополнять добродетель.
Ум достигает великого только порывами.
Глупец, у которого большая память, исполнен мыслей и фактов, но он не умеет делать выводов и заключений, а в этом вся суть.
Небольшое преимущество — иметь живой ум, если не имеешь верности суждения: совершенство часов не в быстром ходе, а в верном ходе.
Ум — око души, но не сила ее, сила души — в сердце.
Разуму не постичь надобностей сердца.
Ум большинства ученых правильнее всего, пожалуй, уподобить человеку прожорливому, но с дурным пищеварением.
Не следует робеть из опасения наделать ошибок, самая большая ошибка — это лишать себя опытности.
Мы не любим, когда нас жалеют за совершенные нами ошибки.
