Феликс Гилман - Расколотый Мир
Республика держалась на определенных принципах, миссис Альверхайзен. Не знаю, понимают ли эти принципы далеко на северо-востоке, в э-э...
— В Кенигсвальде.
— Именно! Там, на старом Севере, мир давно уже завершен и упорядочен, и вы, возможно, воспринимаете это как должное. — Он мрачно нахмурился, дабы показать, что об этом думает. — Но здесь мы должны оставаться верны нашим принципам. А принципы наши позволяют нам процветать лишь в таком мире, где люди сильны, мудры и свободны; они бессильны во время войны, когда испуганны и порочны. Увы! Мест без войн в большом мире уже не осталось. Поэтому мы ушли сюда, куда не смогла добраться даже Линия. Чтобы созидать. Те из нас, в ком еще была жива вера. Те, кто читал Хартию и убедился в ее мудрости. И конечно же их дети — такие, как я. В том, что мы с матерью оказались здесь, нет моих заслуг. Это заслуга моего отца. Я был всего лишь ребенком, но помню опасности, с которыми нам пришлось столкнуться. Помню условные сигналы, по которым мы находили друг друга еще в Старом Свете, когда приходилось скрываться. Мой отец был секретарем тайного общества, которое планировало наш исход. Закупало провизию. Выбирало дорогу. Заботилось о том, как мы будем жить. Вы же понимаете, все они были солдатами, им нужно было найти людей, которые могли бы построить город. Создать сообщество тех, кто разделяет их взгляды. Как незаметно увести избранных в пустынные земли? Я помню, какие нас ждали опасности... Не сомневаюсь, вам тоже есть, о чем рассказать, миссис Альверхайзен.
— Да. Но моя история не похожа на вашу. Меня сюда привел агент Стволов. С ним дорога казалась сравнительно легкой. Мистер Хобарт...
— Президент, если позволите. Или мэр.
— Президент Хобарт...
— Мистер Президент.
— Ваше присутствие здесь — больше не тайна. Стволы скоро будут здесь. Я предупредила капитана Мортона. Мистер Кридмур придет за нами. Генерал представляет большую ценность для его Хозяев. Думаю, ему известно что-то очень важное для них. А по пятам Кридмура следуют солдаты Линии.
— Мы готовы к встрече с агентом Стволов, миссис Альверхай-зен, ведь он один. Не волнуйтесь. Неужели вы думаете, что за долгие годы, проведенные здесь, мы ничего не построили?
— Вы — всего лишь люди, а он — нечто большее. Мистер президент...
Хобарт стоял, наклонившись вперед и опираясь на стол костяшками пальцев. Его глаза сверкали.
— Наши люди способны на многое, мэм. Мы возвели великие сооружения. И среди нас есть люди, которые полагают, что мы уже слишком долго таимся здесь. Те, кто говорит — созидайте в мире, но если потребуется, готовьтесь к войне. Те, кто говорит, что мы последние хранители Хартии. Что мы не созданы для того, чтобы сгинуть в неизвестности. Что мы — маяк, освещающий мир. Я принадлежу к этим людям, мэм. А теперь вы вернули нам нашего Генерала. Что это, если не знак? — Хобарт снова сел, хитро улыбнулся и побарабанил пальцами по столу. — Мы готовы к встрече с маленьким лакеем Стволов. Разберемся с ним, а там посмотрим. Там посмотрим.
— Его Хозяева больше не говорят с ним, мистер президент. Их голоса не долетают досюда. От этого он не становится менее опасным, но, возможно, с ним можно договориться. Он не предан своим Хозяевам и не хочет снова служить им. Возможно, мы сможем воззвать к его тщеславию, заключить договор...
Лицо Хобарта так потемнело от ярости, что Лив, растерявшись, потеряла нить своей мысли.
— Мы не вступим в сговор со Стволами.
— Не со Стволами, господин президент, а с Джоном Кридму-ром, который...
— Мы не заключаем сделок. Это порочный путь. Если он явится сюда, мы убьем его.
— Но...
— Вопрос закрыт.
Она всмотрелась в его лицо. Он явно принял решение и был в шаге от того, чтобы выставить ее из кабинета. И возможно, был прав.
— Хорошо. Где Генерал? Могу я его увидеть?
— Нет.
— Почему?
— Решение принято.
— Мистер президент, я полагаю, мне удалось улучшить состояние Генерала. Скорее, благодаря слепой удаче и терпению, нежели каким-то особенным открытиям с моей стороны, да, но все же мы с ним движемся вперед. Между нами установилась связь, мистер президент, Генерал доверяет мне. Нуждается во мне. Что-то живое в нем тянется ко мне. Таков мой анализ. Понимаете? Это не пустые слова. Повторяю: я уверена, он помнит, знает или нашел то, что пугает и Стволов, и Линию одновременного, что может представлять для них опасность. Оружие Первого Племени, способное уничтожить духов, сводящих мир с ума. Положить конец Великой Войне. И потому чрезвычайно важно, чтобы мы...
— Войне в этом мире нет конца, мадам. — Президент произнес это совершенно спокойно. Лив покраснела и взмокла. Его тон удивил ее. Она почти забыла, как говорить с кем-либо, кроме Крид-мура. — Почему вы так считаете, что ей можно положить конец?
— Я... Мне так сказал Кридмур. Но...
— Вот именно, мэм. Я скажу прямо — нет ничего удивительного в том, что мы не доверяем вам до конца. Пожалуйста, не обижайтесь — мы очень благодарны вам за то, что вы для нас
сделали. Вы и представить себе не можете, насколько. В городе вас называют посланницей Провидения. И вы совершенно точно чья-то посланница. Теперь Генерал находится там, где следует, и мы о нем позаботимся. И сейчас крайне важно, чтобы вы нам помогли. Показали, что желаете нам помочь. Понимаете? Чтобы вы рассказали нам все об агенте, с которым путешествовали. Не спешите, соберитесь с мыслями. Готовьтесь рассказать нам все. Выдать все свои грязные тайны.
Презрительная ухмылка исказила лицо президента. Но тут же вновь сменилась любезной улыбкой, и он спокойно посмотрел на нее. Лишь глаза выдавали то, что спокойствие это — иллюзия.
— Я хочу, чтобы это услышали мои офицеры, мой военный советник и мои стратеги. Все они — люди достойные.
На столе Хобарта стоял тяжелый медный колокольчик. Он позвонил в него. Из коридора послышался топот приближающихся сапог.
41. ЗА УЖИНОМ В ГОСТЯХ
Комнату для Лив выделили в доме капитана Мортона. Его первая жена умерла — не от заразной болезни, а прожив долгую и плодотворную жизнь, заверил он Лив; комнату он оставил пустой, отстроив новой жене новую спальню.
Дом Мортона был просторнее большинства других домов Нового Замысла. Мортон уверял, что это результат его собственного ручного труда, никак не связанный с тем, что он одним из первых двинулся в эти земли и получил множество боевых наград.
— Вы, конечно, не можете этого знать, но в Новом Замысле не выдают наград. Здесь ничего не прибавляют к тому, чего граждане добились честным трудом, и ничего не отнимают. Это основной принцип мудрого управления государством.
