Джентльмен с Медвежьей Речки - Роберт Ирвин Говард
– Да, – говорю. – А что?
Она слегка оскалила зубки.
– Так я и знала! – говорит. – Грязная крыса! Я ведь сперва шла через лес, а последнюю сотню футов пряталась за деревьями и присматривалась издалека к тюрьме, прежде чем подойти открыто. Там у них привязана лошадь, а рядом за деревом прячется какой-то тип с обрезом наготове. Донован тебя всегда терпеть не мог, с тех пор как ты увел Капитана Кидда у него из-под носа. Он собирался все обставить так, будто ты сам сбежал, а он тебя пристрелил. Я, как только увидела эту засаду, так сразу все поняла.
– Как ты сюда добралась? – спросил я.
Я видел, что она и впрямь хочет мне помочь.
– Я проследила за шерифом и его помощниками после того, как они заявились на Медвежью речку, – ответила она. – Я поехала за ними следом верхом на пони, прячась за кустами, и вскоре услышала, как они остановили тебя на дороге. А потом, когда все разошлись, я поймала Капитана Кидда и…
– Ты поймала Капитана Кидда? – Я был поражен.
– А то как же, – сказала она. – У лошадей ума-то побольше, чем у мужчин. Он вернулся к реке, где в последний раз видел тебя, и был ужасно расстроен, что не может тебя отыскать. Я отправила своего пони домой, а сама прискакала сюда, в Жеваное Ухо, на Капитане Кидде.
– Да чтоб меня разодрали дикие койоты! – беспомощно проговорил я.
– Лошади всегда понимают, кто им друг, а кто нет, – сказала Глория. – В отличие от большинства мужчин. Брекенридж, выходи! Разломай эту чертову тюрьму, и поскачем с тобой в горы! Капитан Кидд ждет вон за теми дубами. Никто нас никогда не догонит!
– Не могу, Глория, – беспомощно вздохнул я. – Силы покинули меня, я опустошен, как кружка из-под браги. Зачем ломать тюрьму, даже если бы я мог? На мне грязное клеймо, я сломлен. Моя кровная родня покинула меня. Нет у меня больше друзей.
– Как это – нет? – яростно воскликнула она. – Я тебя не бросала. И не брошу, пока ад не покроется льдом!
– Но люди считают меня вором и лжецом, – говорю, а сам чувствую, что вот-вот разрыдаюсь.
– А какое мне дело до того, что они думают? – сказала Глория. – А даже если бы ты им был, я бы все равно тебя не бросила! Но ты не вор и не лжец, уж я-то знаю!
На секунду перед моими глазами все поплыло, да так, что я не мог разглядеть ее лица, но я собрал все свои силы, взял ее за руку, которой она держалась за решетку, и сказал:
– Глория, не знаю, что и сказать. Какой я был дурак, ведь я же про тебя думал всякое плохое и…
– Забудь, – сказала она. – Слушай, если ты не сможешь выбраться отсюда, тогда мы докажем всем этим идиотам, что ты никого не грабил. И нам придется сделать это побыстрей, а то эти трое прохвостов, Харли, Джексон и Слейд, сейчас вертятся в городе, ходят по кабакам и подначивают горожан линчевать тебя. В любую минуту из города может набежать толпа. Скажи мне, куда ты дел золото, которое нашли у тебя в подседельной сумке? Я-то знаю, что ты его не крал, но если ты скажешь, это может нам помочь.
Я беспомощно покачал головой.
– Не могу я сказать даже тебе, – говорю. – Я обещал, что буду молчать. А Элкинс свое слово держит.
– Ха! – воскликнула она. – Слушай-ка, а тебе случайно не попадался навстречу незнакомец, не давал ли тебе мешочек с золотом и не просил ли передать это золото его голодающей жене и детям? А потом не заставлял ли тебя пообещать, что ты никому не расскажешь, где взял золото, потому что иначе ему крышка?
– Верно, а ты откуда знаешь? – изумленно воскликнул я.
– Так вот, значит, как все было! – ахнула она и даже подпрыгнула от радости. – Откуда я знаю? Да потому что я знаю тебя, огромный ты медведь с лысой головой и добрым сердцем! Слушай, ты что, и впрямь не понял, что они обвели тебя вокруг пальца? Это же все было подстроено. Пивной Бочонок напоил тебя, чтоб ты уснул и никому не попадался на глаза. Потом кто-то похожий на тебя ограбил дилижанс на станции и выстрелил в старика Харригана, чтобы тебя судили построже. А потом этот кто-то передал награбленное тебе, чтобы все подумали на тебя!
– Вроде бы звучит разумно! – растерянно сказал я.
– Еще бы! – сказала она. – Теперь нам придется отыскать Пивного Бочонка и того, кто отдал тебе золото, да еще ту гнедую кобылу, на которой скакал грабитель. Но сперва нужно понять, кто ненавидит тебя настолько, что мог все это подстроить.
– Это задачка не из легких, – сказал я. – В Неваде полно джентльменов, которые готовы отдать хоть зуб, хоть глаз, лишь бы меня укокошить.
– Большой человек, – бормотала она. – Достаточно большой, чтобы его спутали с тобой, голова у него обрита, а скачет он на гнедой кобыле. Хм-м-м! Кто же ненавидит тебя настолько, что додумался подстроить все это?
Тут из-за угла вышел Дикий Билл Донован, по-прежнему держа обрез под рукой.
– Хватит, девочка, достаточно ты уже поболтала с этой птичкой в клетке, – сказал он. – Иди-ка ты подобру-поздорову. В городе шумят все громче, и я не удивлюсь, если скоро кто-то придет навестить твоего друга… и подарит ему новый галстук.
– А ты, небось, будешь рисковать своей жизнью, лишь бы защитить его, – фыркнула она.
Он расхохотался, снял сомбреро и запустил пальцы в свои густые черные волосы.
– Я не позволю даже капле моей драгоценной крови пролиться ради какого-то вшивого грабителя со станции, – сказал он. – Но ты мне нравишься, девочка. Зачем ты тратишь свое время на этого недоумка, когда рядом такой человек, как я? Не знаю, не знаю! Ты только посмотри на его лысину, он же как очищенная луковица! Не-ет, теперь-то уж волосы на этой голове никогда назад не отрастут, потому что его повесят раньше. Почему бы тебе не выбрать красавца вроде меня, с такими шикарными волосами?
– Он спалил волосы, спасая жизнь человеку, – сказала она. – От тебя-то такого точно не дождешься, ты, огромная горилла!
– Ха-ха-ха! – пролаял он. – А ты остра на язычок! Мне такие по вкусу.
– Скоро будут не по вкусу, – сказала она вдруг. – Потому что я уже нашла ту гнедую кобылу, на которой ты скакал прошлой ночью!
Он так
