Макс Брэнд - Опасная игра
Неожиданно с оглушительным звоном лопнуло стекло в окне, через которое Кид проник в дом, и наружу вывалился человек. Точнее, вылетел, будто снаряд из пушки. Рухнув на крыльцо, мужчина кубарем скатился по ступенькам и распластался по земле. Лицо его представляло собой кровавую маску — похоже, осколки стекла не оставили на нем живого места. Скорее всего, он наполовину ослеп и оглох. Вытянув перед собой дрожащие руки, чтобы не упасть, мужчина неуверенно двинулся через улицу и, наткнувшись на изгородь, с облегченным вздохом навалился на нее грудью. Но тут ноги у него подогнулись и он упал. Потом, цепляясь за изгородь, с трудом поднялся и, спотыкаясь, побежал. Вскоре он скрылся из виду.
— Похоже, с него довольно, — мрачно осклабился шериф. — Это Лефти Бад по прозвищу Серый. Тот самый, который пристрелил Такера и Лэнгтона по дороге в Пекос. А губернатор Чалмерс возьми да и помилуй его, идиот!
На втором этаже дома в эту минуту раздался оглушительный треск и пронзительное лязганье, будто кто-то в ярости с размаху крушил мебель.
Краска вдруг бросилась в лицо Джорджии Милман, и она с удивлением обнаружила, что снова может свободно дышать.
— Мама! — прошептала она. — Знаешь, на что это похоже? Будто ласка забралась в кроличью нору, правда?
Действительно, те, устроившие перестрелку, напоминали переполошившихся кроликов! И разбегались они в ужасе, точно насмерть перепуганные зверьки! Было слышно, как где-то позади дома оглушительно хлопнула дверь и кто-то невидимый с грохотом сбежал с крыльца, бросился прочь, пронзительно визжа от страха. Когда человек свернул за угол, вопли были тише, но еще долго разносились по городу, заставляя зябко поеживаться столпившихся зевак.
— Ничего подобного раньше не видел! — восторженно пробормотал какой-то ковбой. — Что он там с ними делает, хотелось бы мне знать? Шпигует динамитом, а потом поджигает фитиль?
И опять оглушительно хлопнула задняя дверь, только теперь было слышно, как по крыльцу с топотом и криком скатилось сразу несколько человек. Потом они, будто стадо испуганных оленей, пронеслись по дороге и тоже исчезли.
— Вот уже нет четверых, — пробормотал кто-то вполголоса.
Какое-то время в доме Шея стояла мертвая тишина.
Но затем до ушей взволнованных зрителей, которые ловили каждый звук из проклятого дома, вначале едва слышно, а далее более отчетливо стал доноситься стон — хриплый, протяжный вой тяжело раненного человека.
Миссис Милман всхлипнула и покачнулась, тяжело привалившись к плечу дочери. Та порывисто обняла ее.
— Успокойся, мама! Ну, что с тобой? — прошептала она. — Я уверена, это не Кид!
— Этот мальчик? — пробормотала миссис Милман со слезами в голосе. — Конечно это не он, я уверена! Но что случилось с теми беднягами, которые были в доме? Этот кровожадный тигр… и они, эти несчастные…
Вдруг где-то под самой крышей опять оглушительно заговорили винтовки. Перестрелка не умолкала долго. Наконец в который раз грохнула дверь, а вслед за ней широко распахнулось чердачное окошко, откуда не так давно перепуганный до смерти Шей молил своих дружков о помощи.
Из окошка одним гибким движением выскользнул высокий, сутулый мужчина — не кто иной, как Билли Шей собственной персоной! — при виде которого по сгрудившейся напротив толпе зрителей пробежал гул.
Судя по всему, Билли отчаянно спешил, словно минуты его жизни сочтены.
Выбравшись на крышу, он тут же заскользил вниз, к самому ее краю. Там схватился руками за карниз и осторожно повис, раскачиваясь взад и вперед, точно гигантский маятник.
— Отпустите меня! — прохрипел Уолтере. — Будь я проклят, я должен быть там и…
Но его держали крепко. Окружившим его людям казалось совершенно бессмысленным желание шерифа рисковать собственной жизнью только для того, чтобы его величество Закон воцарился между теми, кто давно уже жил совсем по другим правилам.
Между тем Билли Шей, изо всех сил вытянувшись, уперся ногами в край венчающего карниз свеса крыши и, точно огромный кот, мягко прыгнул на подоконник окна второго этажа, а оттуда — вниз, на землю, где ухватился за перила крыльца. Однако не остановился. И даже не оглянулся. Вместо этого стремглав бросился через задний дворик с такой скоростью, что его длинные волосы веером развевались по ветру. Добежав до изгороди, за которой недавно скрылся первый беглец, Билли одним прыжком, которому мог бы позавидовать и дикий мустанг, перелетел через нее и через мгновение скрылся из виду.
А в доме снова воцарилась тишина, если не считать стонов раненого, доносившихся откуда-то с первого этажа. Он уже хрипел. Казалось, каждый вздох давался ему с мучительным трудом.
Потом до затаивших дыхание зрителей донесся звук, который они меньше всего ожидали услышать. Где-то в глубине дома, казалось, под самой крышей, кто-то начал весело насвистывать. Сначала свист слышался глухо, потом все отчетливее, будто человек спускался вниз, направляясь к выходу.
У дверей он явно остановился, и стоны тут же смолкли.
— Не иначе как прикончил беднягу! — пробормотал кто-то сквозь стиснутые зубы.
Джорджия почувствовала, что вот-вот хлопнется в обморок.
В эту минуту отворилась дверь, и на крыльце появился не кто иной, как Малыш Кид!
Он немного постоял на пороге, рассеянно покачиваясь на каблуках, затем неторопливо свернул цигарку, закурил и, наконец, глубоко затянувшись, медленно зашагал по двору к улице.
Возле ворот Кид замешкался, аккуратно отодвинул задвижку, потом с улыбкой нагнулся и вытащил из шпор обломки спичек, придерживавшие язычки бубенчиков. И пока он не спеша шел по улице, направляясь к поджидавшей его кобыле, их мелодичный звон сопровождал каждый его шаг.
Намотав на руку поводья, Кид повернулся к зрителям и заявил:
— Билли пришлось срочно уйти, так что, ребята, он меня не дождался. Да и вообще в доме никого не оказалось. — Потом, легко вскочив в седло, добавил: — Кроме Алека Три Карты. Но он так обрадовался, увидев меня, что оступился, подвернул ногу и скатился вниз по лестнице. Боюсь, ребята, он себе что-то сломал. Может, найдется среди вас добрая душа, поможет бедняге?
Глава 4
ДЕЙВИ ЕЗДИТ ВЕРХОМ
Кид уехал так же спокойно и неторопливо, как и появился в городе. Впрочем, никто и не пытался ему помешать, кроме Томми Мэлоуна, который предложил опрокинуть по стаканчику.
Кид вежливо отказался, с извиняющимся видом объяснив, что из-за множества срочных дел никак не может задержаться, хотя и очень хотел бы. Но, отъехав недалеко от гостиницы, остановился как вкопанный. Откуда-то из подворотни выкатился крошечный мальчишка лет девяти с веснушчатым лицом и, истошно вопя, бросился чуть ли не под копыта его лошади. Голос у него был такой пронзительный и противный, будто кто-то водил ножом по тарелке, что у Кида отчаянно зачесалось в ушах. Но он узнал маленького Дейва Трейнора, сынишку Чака Трейнора.
