Майк Резник - Пистолет для мертвеца
Старый Бэт – тот, что был до перестрелки – хотел вести себя примерно, а новый презирал моральный кодекс тех, кто поистине стал для него чужеродным видом.
Холидей навестил Эдисона на следующий день после перестрелки, дабы поинтересоваться, нет ли чего-то, что если не снимет проклятья, то хотя бы не даст Мастерсону приблизиться к борделю Кейт. Эдисон обещал покопаться в европейских легендах, поскольку о людях-вампирах в Америке он еще ни разу не слышал. Наконец, два дня спустя, изобретатель прислал за Холидеем.
– Что нашли? – спросил дантист, входя в кабинет.
– Вряд ли вам понравится, – ответил Эдисон. – Многое из найденного материала – просто мифы и легенды.
– Надо же что-то делать, – не сдавался Холидей.
– Ну хорошо, – тяжело вздохнув, сказал Эдисон. – Во-первых, ступайте к зеленщику и купите у него столько чеснока, чтобы хватило развесить над каждым окном и каждой дверью борделя.
– Чеснока? – выгнул брови Холидей.
– Ничего не гарантирую, – повторил Эдисон. – Я лишь пересказываю то, что удалось выяснить.
– Так, хорошо, чеснок. Что еще?
– Пусть все дамы в заведении наденут крестики, желательно на шею – там, где вампир их обязательно заметит. Если кто-то из дам по некой причине не может надеть крестик, пусть носит его в качестве броши.
– Том, вы шутите? – нахмурился Холидей. – Бэт, сколько я его знаю, даже порога церкви не переступал.
– Не могу заранее обещать, что на него подействует. Могу лишь заверить вас: я не шучу.
– Так, ладно, что еще?
– Если Бэт на вас нападет, то его, теоретически, можно убить – пронзив грудь деревянным колом.
– Другой способ есть? – спросил Холидей. – Я не собираюсь разгуливать по улицам с колом в кармане.
Эдисон беспомощно пожал плечами.
– Пока еще неясно, убьет ли вампира прямой солнечный свет, но больно ему будет очень и очень.
– Что же тогда Джеронимо и Римский Нос не обратят свои племена в вампиров?! – не выдержал Холидей.
– Надо полагать, они об этом подумывают, – сказал Эдисон. – Правда, тогда им придется нападать на врагов ночью. И потом, согласно обнаруженным мною сведениям, Бэт и подобные ему создания в светлое время суток могут чувствовать себя в безопасности, только находясь – опять-таки это непроверенные данные – в гробу, наполненном землей с их родины.
Холидей насупился.
– Землей Канзаса?
– Я просто пересказываю прочитанное и не настаиваю на достоверности узнанного.
– Ладно, что-нибудь еще?
– Теоретически, вампир не может перейти поток воды. К рассвету он должен спрятаться в гробу – хотя эту часть, думаю, можно игнорировать, поскольку у Бэта гроба нет. Еще он не отражается в зеркале и не может без приглашения войти в дом – каковым, наверное, можно считать все, от заведения Кейт до конюшен. Вообще, ограничений для вампиров множество. Будете слушать все?
– Нет, – отказался Холидей, – если еще что расскажете, я точно решу, что вы сочиняете. Ни черта в это не верится, – поморщился он. – Эх, стыдно, конечно, однако чеснока я все же куплю.
– Не забудьте про кресты, – напомнил Эдисон. – Особенно если девушки покидают заведение – скажем, сорвать цветок в саду или выпить чаю на задней веранде.
Холидей кивнул.
– Тогда куплю чеснок и крестики, – он снова насупился. – Кейт это не понравится.
– Визит Бэта ей понравится еще меньше.
– Возможно, – без особого энтузиазма согласился Холидей.
– Я бы хотел провести вечер в борделе – хотя бы первые часы после заката, – дабы убедиться, какие из предложенных мною мер по-настоящему воздействуют на вампира.
– Вы хотели сказать: сработают ли вообще какие-то меры? – с улыбкой уточнил Холидей.
– Вы правы.
– Что ж, до захода солнца еще несколько часов. Предлагаю поступить так: вы заканчиваете все дела на сегодня, а я пока сбегаю за чесноком. Встретимся у Кейт, на закате.
Эдисон кивнул и отошел к двери.
– Звучит неплохо.
Холидей чувствовал себя донельзя глупо, покупая фунты чеснока, пока, наконец, не счел, что запасся им в достаточной мере, и что чеснока хватит обвешать все окна и двери в борделе. Потом заглянул к ювелиру и купил дюжину дешевых ожерелий с крестиками. Вернувшись к Кейт, запряг помогать ему двух металлических шлюх, и минут через двадцать они обвешали чесноком все окна, даже на втором этаже, и двери – включая остекленные на балконе, над кабинетом Кейт.
Эдисон пришел пред закатом и принес странный металлический предмет.
– Что это у вас? – спросил Холидей.
– То же устройство, которым я ослепил Бэта, когда он превратился в мышь, – ответил Эдисон. – Я называю его лампа-вспышка.
– Есть основания полагать, что она сработает против Бэта и в нынешнем его воплощении?
– Не уверен, – пожал плечами Эдисон, – однако сильно подозреваю, что раз уж Бэт скрывается весь день от солнечного света, у него расширены зрачки. Вспышка ослепит его на пять или шесть секунд, и мы успеем скрыться. Ну, или хотя бы выйти за пределы досягаемости вампира.
– Будем надеяться, что вы правы, – сказал Холидей. – Я раздал крестики дамам, даже тем, у кого металлические протезы.
– Не обещаю, что хоть что-то сработает, – предупредил Эдисон. – Помните: все мои рекомендации основаны на мифах и легендах.
– Я и не забывал. Но надо же что-то опробовать.
– Вы уверены, что Бэт придет за девочками? – спросил Эдисон.
Холидей покачал головой.
– Я рассуждаю так: Бэт знает, что здесь его ждет куча мяса, а клиенты свои пояса с оружием снимают и вешают на спинки стульев.
– Что ж, – произнес Эдисон, – резонный довод.
Вдвоем они просидели в салоне часов до восьми, пока наконец клиенты их просто не вытеснили числом на улицу.
– Спокойной ночи, Том, – попрощался с изобретателем Холидей. – Будем надеяться, что-нибудь из предложенного вами сработает. До завтра.
– Не сработает – проведем еще исследования, изыщем другие методы, – ответил Эдисон. – Помните: Бэт – первый на нашем континенте носитель этого проклятия. По крайней мере, первый известный нам.
На том они расстались; Эдисон отправился к себе, а Холидей – в «Ориентал». Не успел он пройти и половины квартала, как с ним поравнялся Мастерсон.
– Кресты мне не помеха, – заявил вампир.
– Я и не сомневался, – ответил Холидей.
– А вот чеснок с окон и дверей сними.
– Не могу.
– Дьявол, это ведь из-за тебя я такой!
– Мы из шкуры вон лезем, чтобы расколдовать тебя, Бэт, – возразил Холидей.
– Зато мне в моей новой шкуре неплохо, так что не утруждайтесь.
– Это пока ты не голоден.
– Я всегда голоден.
– Ты не трогаешь меня и Уайетта.
– Из-за того, кем вы для меня были, а не кем стали, – ответил Мастерсон. У следующего переулка вампир остановился. – На этой улице для меня слишком ярко, – пожаловался он. – За мной не ходи.
