Карл Май - Капитан Кайман
Индеец никогда раньше не бывал на корабле. Опершись на ружье, он медленно и равнодушно скользил глазами по окружающим предметам и людям. Но от того, кто его достаточно хорошо знал, не укрылось бы, что за показной невозмутимостью скрывается глубокий интерес к мельчайшим деталям происходящего.
Не прошло и половины назначенного срока, как на набережной появились заказанные лейтенантом провиант и боеприпасы. Их погрузили в шлюпки и перевезли на корабль. Когда на палубе возник Уолпол, эта работа была уже завершена. Поблизости дымил пароход, готовый подать на «Своллоу» буксирный конец.
Все это потребовало от капитана и его команды полной отдачи, и лишь в открытом море, когда буксир, издав длинный прощальный гудок, бесследно исчез за кормой, после того как поставили паруса и обрасопили реи, у находившихся на судне людей появилась возможность перевести дух.
За время пребывания на берегу оба лейтенанта, видимо, имели возможность сказать друг другу все что требовалось. Теперь Уолпол подошел к штурвалу, у которого рядом с Форстером стоял Петер Польтер.
— Вы — Петер Польтер? — спросил он.
— Петер Польтер из Лангедорфа, — ответил тот, встав по стойке смирно, — бывший старший боцман на военном корабле ее королевского величества «Нельсон», затем штурман на американском клипере «Своллоу», а сейчас…
— А сейчас — штурман par honneur[58] на этом же судне, — продолжил за него лейтенант.
— Капитан! — вне себя от радости воскликнул Польтер и набрал в легкие побольше воздуха, намереваясь произнести соответствующую случаю благодарственную речь, но командир только отмахнулся:
— Пустяки, штурман! Что вы думаете по поводу курса, который избрал «Оррибль»?
Петер Польтер отлично понял, что лейтенант задает этот вопрос только затем, чтобы подвергнуть дополнительной проверке свое собственное решение. Чувствуя себя как рыба в воде, он ответил коротко и ясно, как и положено отвечать старшему по званию:
— Считаю, что ввиду недостатка съестных припасов они пошли на Акапулько.
— Сумеем мы их там достать?
— Да, ветер благоприятен, а в оснастке и ходовых качествах мы их превосходим.
— Хотите меняться с Форстером за штурвалом?
— Весьма охотно.
— Тогда внимательно смотрите на карту и компас у нас нет права сбиться с курса!
Он уже отвернулся, собираясь отойти, но неожиданный вопрос Петера Польтера удержал его:
— На Акапулько или Гуаякиль?
— Почему на Гуаякиль?
— Тогда мы их обгоним и зайдем с другой стороны. Это надежней, потому что они ждут преследователей сзади.
В глазах Уолпола появился блеск.
— Штурман, а вы не из простых. Вы абсолютно правы, и я без колебаний последую вашему совету, хотя «Оррибль» может повернуть на Сандвичевы острова, не доходя до Акапулько.
— Тогда мы должны крейсировать между южным и западным курсами.
— Верно! Возьми на два румба круче к западу, Форстер! Я принял решение поставить все паруса. У меня есть приказ как можно скорее быть в Нью-Йорке, погоня за «Орриблем» должна быть не более чем кратким эпизодом.
Он сказал это таким спокойным и небрежным тоном, будто плавание вокруг мыса Горн и поимка пиратов являлись для него докучными ежедневными мелочами. Потом он подошел к группе охотников. Особое его внимание, казалось, привлек к себе индеец.
— Разве Виннету не ощущает тоски по родине апачей? — спросил он.
— Родина апачей — это битва с врагами! — последовал гордый ответ.
— Сражаться на море труднее, чем на суше.
— Вождь большого каноэ не увидит Виннету дрожащим от страха!
Уолпол кивнул, — он знал, что Виннету говорит правду.
Напряжение, которое принес с собой этот день, улеглось, и жизнь на борту вошла в свое привычное монотонное русло. День проходил за днем, и они были так похожи один на другой, что привыкшие к неограниченной свободе прерий охотники начали скучать.
Прошли уже почти сутки с того момента, когда позади осталась широта Акапулько, и Уолпол приказал идти переменным курсом, чтобы держать под контролем оба направления — на Гуаякиль и Сандвичевы острова.
Поднялся легкий, ровный бриз, солнце на западе скрылось за небольшими темными облаками.
— Завтра будет изрядно ветрено, капитан, — сказал Петер Польтер Уолполу, когда тот, меряя шагами палубу, оказался около руля.
— Нам это в самый раз, особенно если к этому времени капер окажется у нас на виду. Во время шторма он не сможет так же хорошо маневрировать, как мы.
— Вижу парус! — раздался крик с мачты, где сидел марсовый.
— Где?
— С северо-северо-востока, ближе к норду.
Лейтенант, мгновенно оказавшись наверху, выхватил из рук матроса зрительную трубу, чтобы получше рассмотреть обнаруженное судно. Затем, явно торопясь, он спустился вниз и побежал на шканцы, где его ждал Дженнер.
— К брасам, ребята! — последовал приказ.
— Что случилось? — спросил Дженнер.
— Пока еще не совсем ясно, но, во всяком случае, это трехмачтовый корабль, как и «Оррибль». Мы поменьше размером и к тому же находимся со стороны солнца, поэтому они пока нас не видят Я поменяю паруса.
— Что?
Уолпол усмехнулся.
— Небольшая хитрость, обычная в тех случаях, когда нужно ввести противника в заблуждение на большом удалении… Живо на реи!
Вышколенные матросы попрыгали на ванты и как кошки полезли вверх.
— Убрать кливер и лисели![59] Эй, на марсах! Взять на гитовы!
Команды выполнялись быстро и точно. Корабль наполовину сбавил ход.
— Внимание всем! Ставим черное полотно!
Матросы вынесли на палубу и подготовили к подъему паруса темного цвета.
— Поменять марсели на грот-, фок- и бизань-мачтах!
Уже через несколько минут на месте обычных светлых парусов оказались темные; «Своллоу» был теперь невидим для приближавшегося судна.
— Штурман, курс юго-юго-запад!
«Своллоу» медленно двигался на виду у другого корабля. Команда собралась на палубе. Уолпол еще раз забрался на мачту, чтобы уточнить обстановку. Когда через полчаса он спустился обратно, уже стало темно. Его лицо выражало полное удовлетворение результатами наблюдения.
— Свистать всех наверх!
Строго говоря, в этом приказе не было никакой необходимости, все и так уже тесной толпой стояли вокруг него.
— Ребята, это «Оррибль»! Слушайте внимательно, что я вам скажу!
Затаив дыхание, все придвинулись ближе.
— Нам необходимо избежать артиллерийской дуэли. Я хорошо знаю, что среди вас нет трусов, но корабль нам нужен целым. Капитан Кайман поставил себя вне закона, и с ним следует обращаться как с опасным преступником. Мы возьмем «Оррибль» хитростью.
