Луис Ламур - Лихие люди западных дорог
Было уже темно, когда он остановился в четвертый раз. Все было бессмысленно. Там и так уже было пролито слишком много крови. Все равно завладеть всем этим тихо и без шума уже не удастся. Лучше всего бросить карты и уйти, пока игра еще не закончена. Ведь на этом ранчо у него не осталось ничего, что действительно имело бы какую-нибудь ценность и значимость. И в самом деле, глупо было возвращаться. Спарр, должно быть, уже вернулся, и Соперу совсем не хотелось видеться с ним. Нет, он лучше поедет в Хорс-Спрингс, там выберется за город и сядет в первый же дилижанс, направляющийся на запад.
Он уже развернул лошадь, чтобы снова направиться в город. Когда вдруг неожиданно вспомнил о часах. Это был подарок на память, вещь, с которой человек не расстается годами. Часы эти достались ему в награду за сочинение о причинах войны между Севером и Югом. Ему тогда было лет четырнадцать, и хотя часы эти были и не слишком хорошие, Сопер все же бережно хранил их как память. Он заколебался, а затем снова повернул в сторону ранчо. Иной раз от подобных решений зависит вся жизнь человека, потому что возвращаясь обратно за безделушкой, он ехал прямо навстречу своей смерти.
Весь край, раскинувшийся по обе стороны и на всем протяжении течения реки Хила, застыл, казалось, в напряженном, молчаливом ожидании. Даже в верховьях реки, где вообще не было ничего известно о событиях вокруг «Сэкл Джей», теперь уже тоже ходили некие отголоски слухов на этот счет. Говорили, что салун «У Орла» в Альме был закрыт, что в Хорс-Спрингсе и на ранчо «Т Бар» кого-то убили, а по всей округе разъезжали вооруженные до зубов люди, и еще ходили упорные слухи о том, что в самом скором времени начнется настоящая война с ворами и грабителями.
Но даже там, в верхнем течении Хилы, люди чувствовали, что грядут значительные перемены. Меските Дженкинс и Джонни Нельсон появились в Хорс-Спрингсе через несколько часов после того, как туда примчался Хэнк Линдон. Судя по всему, Хэнк все замечательно рассказал, со всеми подробностями и деталями, везде только и было разговоров о появлении тех двоих, о смерти Тони Куаса, а также о битве с апачами в высокогорной долине. И там же, в Хорс-Спрингсе, вор из Альмы, раздосадованный тем, что ему пришлось оставить свое стреляющее сокровище на полу салуна «У Орла», теперь рассказывал об этом всем желающим его послушать.
— Да-а... — горько говорил он, — это точно был Кэссиди. Что? Кто, он мертв?! Да он и не думал умирать! Ну, тогда он самый живой из всех мертвецов, что мне только доводилось видеть! Он в момент прикрыл «Орла». Да, уехал оттуда. Чет тоже убрался восвояси. Сказал, что знает этого Кэссиди с давних пор, — тут он покачал головой и обернулся, услышав очередной вопрос. — Да, — продолжал он, — двое на Серебряной речке уже получили свое. Они поднялись в ту хижину у рудника, и там-то их Кэссиди и накрыл. Попытались они было выбраться, но не повезло. В той игре они оба получили по черной двойке.
Тейлет медленно поднялся со своего массивного кресла и подошел к стойке бара, за которой Марк Коннор перетирал стаканы.
— Тебе нужно срочно отваливать отсюда, Марк. Скоро как раз отправляется дилижанс, и будет лучше, если ты сейчас же засунешь все свои пожитки в дорожный мешок и уедешь.
— Я?! — Коннор был поражен. — Выходит, что ты меня прогоняешь?
— Можешь обо мне думать, что угодно! — Тайлет покачал головой. — Ты неплохой парень, Марк, и ты здорово мне помог, и с тобой у меня ни о чем не болела голова. Но если ты тут останешься, то ты станешь самой большой моей головной болью... Я уже слишком стар для того, чтобы закрывать здесь заведение и начинать все с нуля где-нибудь в другом месте. Я знаю, что это такое — Кэссиди и вся их компания — особенно, когда они Переходят в наступление. Ты ведь слышал, что он говорил, — старик махнул рукой в сторону вора из Альмы, — вот именно так и будет действовать Кэссиди. Я никогда не верил в то, что Спарру удастся его одолеть.
— А если все же удастся? — настаивал Коннор.
— Тогда возвращайся сюда и работай у меня дальше. Пойми же, я ничего не имею против тебя, но это заведение — единственное, что у меня есть. Я не могу и не хочу потерять все это. Так что, возьми от меня аванс и беги поскорее отсюда.
— Мне еще со Спарра нужно кой-какие деньги получить.
— Забудь об этом. Не стоит оставаться только ради них. Я сам заплачу тебе столько, сколько он задолжал тебе. Дилижанс отправляется через несколько минут. Не опоздай же!
Марку Коннору стало не по себе от той откровенности, с которой старик пытался убедить его. Он быстро сорвал с себя фартук и направился в дальнюю комнату салуна, где жил. Через несколько минут должен был подъехать дилижанс — на сборы ему этого времени вполне достаточно. Едва за ним закрылась дверь, как Меските Дженкинс и Джонни Нельсон вошли в салун с улицы. Плечо Меските было в крови, и это было сразу заметно. Лидс обратился к нему первым:
— Ты ранен?
Меските обернулся и, узнав Лидса, ответил:
— Задело. Пришлось пострелять, — и потом он добавил, чувствуя, как всех заинтересовало это сообщение, — четверо в Индюшином каньоне. Двое из них — братья Харди.
— И все мертвы?
— Но мы-то здесь, не так ли? И вообще, они первыми начали.
Затем в разговор вступил Джонни.
— Кажется, у них там были какие-то дела с Сопером. Он незадолго до нас тоже побывал там. У них был список, кого он им поручил убрать. Мы там тоже были. Вот и началось это все. Но для них очень неудачно.
Тейлет оперся своими большими руками о стойку бара. Теперь он чувствовал себя очень старым и жалел о том, что не закрылся раньше. Хорошо, что Марк уже собирался. В ближайшее время сам он не станет выбираться из города. Слишком много убивают вокруг. Наверное, с возрастом он уже совсем ослаб. Тейлет знал братьев Харди — довольно лихие ребята, но все же не настолько крутые, чтобы справиться с этими двумя, да и Кэссиди теперь был где-то неподалеку, а может быть, он уже направлялся прямо сюда. Если уж этот Хопалонг задумал что-то, то вполне возможно, что и от «Старого загона» скоро камня на камне не останется. Он был непредсказуем, этот Кэссиди, и в таких делах непременно добивался своего.
Авери Спарр и его измотанные дорогой люди были уже на подступах к дому. Спарр ехал впереди, еще не подозревая о том, что все его планы с треском провалились, и о том, как плотно теперь сжималось кольцо вокруг него. Но где-то в глубине души он все же смутно чувствовал, что проиграл. Ему просто хотелось разделаться с Кэссиди, а Джорданов продержать у себя еще подольше. Ведь на самом деле он никогда и не собирался убивать ту девчонку, ему даже не хотелось этого. Но женщины обычно действуют по-своему, а мужчины имеют от них только одни неприятности. Эд Фрамсон поравнялся со Спарром. Фрамсон был одним из тех немногих, кому Спарр во всем безраздельно доверял, потому что знал, что на Фрамсона во всем и всегда можно было положиться. И хотя тот и промышлял иногда воровством, но зато Эд всегда был хозяином своему слову. И в других делах опыта ему было тоже не занимать.
