Карл Май - Капитан Кайман
— Это невозможно. Я ведь не знаю, являетесь ли вы законным…
— Well, сэр, вам она ни к чему, и закончим на этом!
Ливингстон, схватив его за рукав, стал поднимать цену все выше и выше и кончил тем, что принес из-за драного занавеса требуемую сумму. Он принадлежал к тому типу готовых торговать всем подряд деловых людей, которые, несмотря на свой невзрачный и не свидетельствующий о кредитоспособности внешний вид, никогда не испытывают недостатка в необходимой наличности.
— Вот вам деньги; сегодня у меня такой день, что я все время вынужден уступать. Может быть, у вас есть еще векселя для продажи?
— Нет. Всего доброго.
Он ушел. Ливингстон проводил его во двор и там занялся купленными лошадьми. Оба чужака удалились. Появился работник, принявшийся освобождать животных от сбруи.
— Хороший барыш, — проворчал Ливингстон, — великолепная порода, ладно сложены; их, конечно, загнали, но при хорошем уходе они скоро снова будут выглядеть как надо.
Он все еще ходил вокруг них, когда на узкой улице раздался громкий топот копыт. Между домами галопом неслись двое всадников, прибывших со следующим паромом. Один из них был индеец, другой — белый, с густыми, падающими на плечи волосами. Заметно было, что им тоже пришлось пройти через немалые испытания, но ни в их посадке, ни в поведении их великолепных коней не было заметно ни малейших признаков усталости.
На скаку индеец случайно обратил внимание на знакомого нам торговца и в ту же секунду осадил коня.
— Пусть мой белый брат посмотрит на этих лошадей! — крикнул он.
Белый последовал за ним к дверям барака. Мельком взглянув на вывеску, он подъехал вплотную к торговцу и поздоровался:
— Good day, сэр! Похоже, вы купили этих лошадей весьма недавно?
— Yes, мастер, — ответил тот.
— У двоих, которые выглядят следующим образом? — И он дал подробное описание Мертенса или, по-другому, Бретиньи, и Вольфа, которого, как известно, прежде звали Летриер.
— Да, кажется, это были они, мастер.
— Они все еще здесь?
— Нет.
— Куда они направились?
— Не имею понятия; честно говоря, мне до этого нет никакого дела.
— Но вы должны хотя бы знать, в каком направлении они от вас ушли?
— Они завернули за угол вон там. Больше я ничего не могу сказать.
Траппер на мгновение задумался, потом бросил острый, проницательный взгляд на торговца и продолжил:
— Вы покупаете только лошадей?
— Лошадей и кое-что еще.
— Также и золотые самородки?
— Да. У вас они есть?
— Не здесь; они следуют за нами. Могу я вам предложить несколько штук?
— Да, но не сейчас. Я только что отдал все свои наличные деньги.
— Тем двоим?
— Одному из них.
— Он продал вам ценное письмо?
— Да.
— На какую сумму?
— Двадцать тысяч долларов.
— Не будете ли вы столь добры, сэр, дать мне посмотреть на эту бумагу?
— Зачем?
— Чтобы определить, не был ли у вас именно тот джентльмен, с которым нам очень хотелось бы встретиться.
— Хм, так! Бумагу вы увидите, но в руки я ее вам не дам. — Он ушел в барак и немного погодя вернулся с банкнотой. Внимательно ее рассмотрев, белый покачал головой.
— Вы получили у него лишь одну эту банкноту?
— Только эту.
— Благодарю вас, сэр! Эти люди, по всей видимости, к вам больше не придут, но, если это все-таки случится, не покупайте у них больше ничего, а заявите в полицию. Эти ценные бумаги принадлежат мне, они их у меня украли. Вероятней всего, я снова появлюсь у вас!
Он поворотил коня, индеец сделал то же самое, и оба, с места пустив животных галопом, снова понеслись вдоль по улице.
Они не сказали друг другу ни слова, пока не достигли гавани. Там белый спросил:
— Мой красный брат сопровождал меня, когда мы преследовали грабителей в просторах прерии. Останется ли он со мной, если я буду вынужден взойти на корабль?
— Виннету обойдет вместе с Дедли-Ганом всю землю и не покинет его на большой воде. Хуг!
— Скорее всего, грабители захотят убежать за океан; они станут справляться об уходящих кораблях. Мы поступим точно так же и будем искать их среди пассажиров на всех отплывающих судах.
— Пусть мой брат сделает так, как он говорит, и останется у воды, чтобы я смог его найти потом. Виннету вернется туда, где мы сошли с парома, чтобы подождать и привести на это место остальных охотников, которые отстали от нас, потому что их лошади утомились.
Дедли-Ган согласно кивнул:
— Мой брат умен, пусть он поступит так, как сочтет нужным.
Он спешился у ближайшей гостиницы и отдал поводья подошедшему слуге. Апач же в одиночестве поскакал обратно тем же путем, которым они прибыли вместе с Дедли-Ганом…
В это время Бретиньи и Марк Летриер продолжали свой путь. Не спеша идя по улице, они обратили внимание на мужчину, вышедшего из одного из тесных переулков, который, не оглядываясь по сторонам, пересек улицу на некотором удалении от них. Среднего роста, но при этом довольно стройный, он был одет как золотоискатель, ненадолго выбравшийся из своей штольни, чтобы немного отдохнуть от изнурительной работы и посмотреть на город. Драная шляпа с широкими полями была надвинута на лоб, однако она не могла скрыть огромное пятно синевато-красного цвета, простиравшееся от уха через всю щеку до самого носа.
Пораженный Бретиньи остановился и схватил своего спутника за руку.
— Марк, ты его узнал? — лихорадочно спросил он.
— Этого? Нет, капитан.
— Правда нет?
— Да, конечно.
— Я неправильно спросил. Это должно звучать так: ты ее узнал?
— Ее? Гром и молния! Фигура, осанка, походка… Нет, этого не может быть!
— Это она, говорю я тебе, она, и никто другая! Мы выглядим как дикари, я думаю, что на этом расстоянии она нас не узнала. Счастливый случай еще раз свел нас. Мы должны пойти за ней!
Они зашагали вслед за мужчиной, который спустя немного времени вошел в дощатый сарай, над дверью которого мелом было нацарапано: «Taverne of fine brandy». Слева и справа от надписи, на потрескавшихся досках, тем же мелом было изображено по бутылке.
— Что ей нужно в этом кабаке? У нее достаточно средств для того, чтобы посещать приличные заведения. Значит, все это не более чем маскарад и в ее действиях присутствует какая-то тайная цель.
— Может, стоит пойти за ней, капитан?
— Не годится, Марк. Несмотря на то, что мы сильно смахиваем на бродяг, она нас узнает мгновенно. Заведение сколочено очень грубо, в стенах есть щели; спереди подходить нельзя, но, может быть, я сумею найти сбоку или сзади какую-нибудь дыру, сквозь которую мне удастся что-нибудь подслушать. Ты останется здесь и будешь наблюдать за входом. Если она выйдет раньше, чем я вернусь, сразу же беги ко мне.
