Чарльз Портис - Железная хватка
— Нет, не позволю. Заканчивай лечиться давай и седлай лошадей. Помоги ему, Фаррелл!
А меня толкнул поближе к костру.
— Сядь и сиди тихо, — говорит. Потом отдышался, вытащил подзорную трубу из кармана и стал скалистую гряду к западу осматривать. Ничего не увидел, сел к огню, отпил кофе из банки и стал есть бекон прямо со сковородки руками. У них было много мяса и на кострище стояло несколько банок — в каких-то просто вода, в каких-то уже сваренный кофе. Я сообразила, что бандиты как раз завтракали, когда их переполошил выстрел снизу.
Я спрашиваю:
— Можно мне тоже бекона?
— Валяй, — говорит Счастливчик Нед Пеппер. — И кофе можешь.
— Я не пью кофе, — отвечаю. — А где у вас хлеб?
— Мы его потеряли. Ладно, рассказывай, что ты здесь делаешь.
Я взяла кусочек бекона и стала жевать.
— Рассказать я буду рада, — говорю. — Чтоб вы поняли, что я права. Вот этот Том Чейни застрелил моего папу в Форт-Смите и ограбил его — забрал два куска золота и увел его кобылу. Ее зовут Джуди, но я ее здесь не вижу. Мне сказали, что Кочет Когбёрн — человек закаленный, вот я его и наняла, чтоб отыскал убийцу. А несколько минут назад я наткнулась на Чейни — он внизу поил лошадей. Сам под арест он идти не захотел, поэтому я в него выстрелила. Если б сразу убила, в этот переплет бы не попала. У меня револьвер дал две осечки.
— Бывает с ними такое, — говорит Счастливчик Нед Пеппер. — Всякий раз тебя вводят в неловкость. — Потом рассмеялся и говорит: — Девчонкам-то по большинству нравится прихорашиваться, а тебя, значит, к пистолетам тянет, да?
— Мне пистолеты вообще без всякой разницы, — отвечаю. — Если б не были, я бы взяла тот, что работает.
Чейни как раз выносил спальную скатку из пещеры. Услышал меня и говорит:
— В меня из засады стреляли, Нед. Лошади фыркали, шумели. Один из тех офицеров меня и подстрелил.
Я спрашиваю:
— Ну как ты можешь стоять тут и так бесстыже обманывать?
А Чейни палку подобрал и сунул в широкую расселину в скале. Говорит:
— Вот в этой яме — клубок гремучих змей. И я тебя сейчас туда скину. Как тебе это понравится?
— Не скинешь, — отвечаю. — Этот человек не даст тебе самоуправствовать. Он над тобой главный, и ты должен поступать так, как он скажет.
Счастливчик Нед Пеппер опять трубу к глазу поднес и оглядел гребень.
Чейни говорит:
— Пять минут давно уж вышли.
— Я им еще чуток времени дам, — отвечает главарь бандитов.
— Сколько? — Чейни спрашивает.
— Пока не решу, что хватит.
Тут снизу Чумазый Боб кричит:
— Они ушли, Нед! Я ничего не слышу! Давай лучше двигать отсюда!
Счастливчик Нед Пеппер ему ответил:
— Посиди там еще немного!
И к завтраку своему вернулся. Потом спрашивает:
— А вчера ночью это Кочет с Поттером нас подкараулили?
— Его не Поттер зовут, — говорю, — это Лабёф. Он офицер из Техаса. Тоже Чейни ищет, хоть и кличет его другим именем.
— Это у него ружье на бизона?
— Он говорит, что винтовка Шарпса. Ему в перестрелке руку ранило.
— Он мою лошадь убил. У техасца нет полномочий в меня стрелять.
— Про это я ничего не знаю. У меня дома хороший адвокат.
— А Куинси и Муна они забрали?
— Эти два уже мертвые. Просто ужас было на все это смотреть. Я прямо посреди оказалась. Вам нужен хороший адвокат?
— Хороший судья мне нужен. А что Задира? Старый такой мужик?
— Да, их с молодым убили обоих.
— Билли я видел, как подбили, — сразу понял, что не жилец. Но думал, Задира выберется. Он же прочный, как сапожная шкура. Жалко старика.
— А мальчишку Билли вам не жалко?
— Ему там вообще нечего было делать. Ему я не мог помочь ничем.
— Как же вы поняли, что он умер?
— Понял, да и всё. Я говорил ему: не езди с нами, — а потом сам на поводу у него пошел, против всякого здравого рассуждения. Куда вы их отвезли?
— К лавке Макалестера.
— Я тебе расскажу, что он натворил у стрелки Уэгнера.
— У моего адвоката есть и политический вес.
— Тебя позабавит. Я его с лошадьми оставил, где безопаснее, и велел время от времени постреливать. Потому как стрелять надо, чтоб пассажиры никуда особо не разбегались. Начал-то он вполне бодро, а потом дело идет — я слышу, выстрелы смолкли. Ну, думаю, сбежал наш Билли домой, мамин супчик кушать. Боб пошел его проверить, видит — стоит мальчонка в темноте, из винтовок нетраченые патроны выколупывает. Думал, стреляет, но так перепугался, что на крючок жать забыл. Вот какой зеленый он, как хурма в июле.
Я говорю:
— Что-то не по-доброму вы к тому, кто спас вам жизнь.
— Нет, я доволен, что он так сделал, — отвечает Счастливчик Нед Пеппер. — Я ж не говорю, что он падаль, я говорю: зеленый. Все детки такие в дело годятся, но тут же нельзя терять голову, надо за собой следить. Вот погляди на старика Задиру. Теперь-то он умер, конечно, но он уже десять раз должен был умереть. Да, и твой добрый друг Кочет — тоже. И к нему это относится.
— Он мне не друг.
Фаррелл Пермали тут ухнул, совсем как брат его, и говорит:
— Вон они какие!
Я поглядела на северо-запад и вижу: на гребень два всадника выезжают. За ними привязанный идет Малыш-Черныш без ездока. Счастливчик Нед Пеппер тут в ход свою трубу пустил, но я их разглядела и без такой подмоги. Выехав на гребень, они остановились, повернулись к нам, и Кочет выстрелил из пистолета в воздух. Дымок из дула я увидела, не успел звук долететь. Счастливчик Нед Пеппер свой револьвер вынул и выстрелил в ответ. После чего Кочет с Лабёфом скрылись за гребнем. А следом и Малыш-Черныш.
По-моему, у меня вот до этого самого мига не откладывалось, в каком я оказалась положении. Я и не думала, что Кочет или Лабёф так легко уступят бандитам. Представляла себе, как они подкрадутся по кустам и нападут на эту шайку, пока она ничего не соображает, или же пойдут на какую-нибудь хитрую уловку, как сыщики обычно делают, чтоб бандитов приструнить. А они — уехали! Следопыты меня бросили! Я совсем упала духом и впервые испугалась за свою жизнь. И рассудком вся переполошилась.
Кого тут винить? Помощника судебного исполнителя Кочета Когбёрна! Пьяный дурень и пустозвон обсчитался на четыре мили и привел нас прямо к лежбищу бандитов. Вот так сыщик! Да, а когда в другой раз выпивал, зарядил мне револьвер плохими капсюлями, и тот меня подвел в минуту нужды. Но мало того: теперь он меня вообще бросил в этой жуткой глухомани на милость банды головорезов, которым и на кровь собственного сотоварища-то наплевать, что уж там говорить про жизнь беззащитной и нежеланной отроковицы! Вот это в Форт-Смите считают закалкой? У нас в округе Йелл это зовется иначе!
