Луис Ламур - Крепкие парни
Может, это те, кто участвовал в перестрелке с Мак-Крекеном? Если так, куда они направлялись? Он перевалил через хребет и пересек границу того, что считалось землей «Огненного ящика». Далее через седловину попал в узкую расщелину, которая затем открывалась в более широкий каньон. Уорд продвигался вперед, держа в руках винчестер.
Его быстрый и выносливый темно-гнедой, горный конь, привыкший к труднопроходимой пересеченной местности, не раз выручал хозяина во всякого рода передрягах. Дикая, нехоженая земля, по которой ехал Мак-Куин, таила много секретов. Каньон постепенно переходил в неширокую долину, которая дальше сужалась, образовывая следующий каньон — глубокий и узкий.
У небольшого ручейка всадники свернули.
Наступали сумерки, в каньоне сгущались тени, и только на вершине обрыва теплился красный закатный свет солнца. По обеим сторонам вздымались черные стены, впереди на краю скалы вонзался в небо указующим перстом мертвый, разбитый молнией ствол сосны. Дно ущелья погрузилось в таинственный мрак, и только успокаивающе журчал бегущий рядом ручей. Затем в можжевельнике вздохнул ветер, и гнедой остановился, подняв голову и навострив уши.
— Тс-с-с, — прошептал Уорд, предупреждающе положив руку на шею коня. — Тихо, малыш, тихо!
Конь осторожно ступил вперед, казалось, он двигался на цыпочках.
«Это и есть Гроб — догадался Уорд, — один из самых глубоких каньонов в округе. О нем упоминал Мак-Крекен, когда обсуждалась продажа ранчо».
Вдруг на каменной стене он заметил неясный отблеск. Негромко беседуя с гнедым, Мак-Куин соскользнул с седла, оставив винтовку в чехле.
Мягко ступая, стараясь, чтобы не звенели шпоры, он нащупывал дорогу по песчаному дну каньона. Обогнув скальный выступ, увидел огонь маленького костра и движущуюся тень человека в широкополой шляпе. Присев за кустами, разглядел еще одного — на сей раз лысого.
В тишине ущелья, где звуки разносятся далеко, Мак-Куин услышал голос:
— Ну как, тебе лучше, Бемис? Завтра доберемся до Драй-Леггетта.
— Чего босс держит нас так далеко? — раздался жалобный, хрипловатый ответ. — Почему он не отвез нас на «Уолкинг У»? Он же проделал во мне нешуточную дырку.
— Тебе нужно скрываться. Нас даже не подозревают, и если станем вести себя с умом, все обойдется.
В пляшущих отблесках костра Уорд различил силуэты еще троих лежавших под одеялами, один — с забинтованной головой. Среди тех, кто был на ногах, один готовил ужин. Издалека Уорд мог разглядеть только манеру двигаться ходячих. Возможно, скоро ему придется драться с этими людьми, и он хотел запомнить их. Неожиданно человек в широкополой шляпе повернулся к нему лицом.
Хансен Байн!
Беспроволочный телеграф дальних троп именно таким описывал этого известного бандита. О ганфайтерах всегда много говорили у костров, больше даже, чем о профессиональных боксерах или скаковых лошадях.
Худощавого, жилистого Байна отличали белый шрам на подбородке и неестественно длинные, тонкие пальцы.
— В чем дело, Байн? — спросил Бемис.
— Рядом кто-то крутится, я чувствую.
— Пума, наверное. В этих каньонах их масса. Я однажды видал, как одна дралась с медведем, причем с черным. Никакая пума, если она в своем уме, не будет связываться с гризли.
Байн еще раз прислушался к ночи, потом сел у костра.
— Как думаешь, кто те всадники, которые после нас подъехали к хижине? Я видел, что они направлялись прямо к ней.
— Босс, наверное. Он обещал там появиться вместе с шерифом.
Воцарилась тишина, нарушаемая едва уловимым на расстоянии потрескиванием костра. На каменных стенах танцевали тени. Затем заговорил Бемис:
— Не нравится мне это, Ханс. Совсем не нравится. Я и прежде получал лишние дырки, но эта меня беспокоит. Мне нужен уход. Мне нужен врач.
— Успокойся, Бемис. Будет тебе и врач. Всему свое время.
— Не нравится мне это. Понимаю, ему надо, чтобы все было шито-крыто, но и мне неохота умирать.
Во время ужина разговоры затихли, и Уорд осторожно попятился и по песку направился к коню. Вспрыгнул в седло, начал разворачивать гнедого, и тут, когда конь уже направился в каньон, под копыто его попал камешек!
Мак-Куин рассчитывал, что находится уже достаточно далеко от лагеря, но за его спиной раздались удивленные возгласы. Не дожидаясь разоблачения, он в темноте послал коня в галоп. Вслед ему неслись крики и винтовочные выстрелы, но он не волновался. Стреляли наугад, поскольку видеть его никто не мог, и прицельный выстрел исключался.
Он скакал быстро, так быстро, что пропустил поворот и теперь ехал по незнакомому каньону. Горы Диллона возвышались справа, а не спереди или слева. По звездам он определил, что ущелье пролегало с востока на запад, и он мчался но нему на запад. За собой он слышал звуки погони, но сомневался, что его будут преследовать далеко.
Скачка становилась все опасней. Заваленное обломками скал и упавшими деревьями дно каньона грозило бедой. В стене открылся рукав, и он направился по нему. В лицо дул небольшой ветерок. К удовольствию Уорда, преследователи отстали, перестрелка в узком каменистом каньоне неминуемо привела бы к множественным рикошетам и непредвиденным ранениям или даже смертям. Заметив неясное мерцание воды, Уорд повел коня по маленькому горному ручью. Проехав по нему примерно с милю, выбрался на скалистый уступ. Много позже обнаружил тропу, которую узнал по силуэтам гор.
По дороге он раздумывал над тем, что услышал. Харв Бемис, как он и подозревал, входил в шайку головорезов, которые напали на Джимми Мак-Крекена. Скорее всего, там был и Байн. Это открытие только укрепило его подозрение, что во всем виноват Уэбб. Убив Джимми Мак-Крекена и подделав векселя, он надеялся заполучить земли «Огненного ящика».
Так как поступит скотовод теперь? Оставит попытки захватить землю и признает, что погубил людей ради своей алчности? Опыт Мак-Куина говорил обратное. Уэбб будет искать другой путь достижения цели и пользоваться каждой возможностью, чтобы очернить репутацию ковбоев «Тамблинг К».
Люди из каньона, которых он видел, направлялись в Драй-Леггетт. Где это и что это? Нужно разузнать, а также поговорить с шерифом Биллом Фостером.
Руфи Кермитт это не понравится. Она терпеть не могла проблем, и тем не менее все, кто работал на нее, постоянно сражались, чтобы защитить ее интересы. Она же при этом отказывалась признавать, что могут быть случаи, когда драки нельзя избежать. Ей еще предстоит узнать, что для мира необходимо твердое желание обеих сторон. Одна сторона не обеспечит мир, она может только сдаться. Уорд Мак-Куин знал десятки случаев, когда одна сторона соглашалась сложить оружие, если ей позволят спокойно покинуть поле боя, и всякий раз тех, кто сдался, быстро и безжалостно уничтожали.
