Луис Ламур - Крепкие парни
Что он хотел сказать, так никто и не узнал.
По улице шагом ехал высокий всадник, в черной шляпе с плоскими полями и плоской тульей. Под ним величаво выступал длинноногий гнедой. На его оружейном поясе низко висели две подвязанные к бедрам кобуры.
Неожиданно Монтана Крофт почувствовал себя так скверно, как никогда. Во рту у него пересохло. Марджери Фермен уже уселась в повозку, но оглянулась. Она увидела, что пристававший к ней парень стоит будто вкопанный и бледный, и проследила за его взглядом.
Незнакомец с лицом, потемневшим от солнца и ветра, небрежно сидел на коне и молча смотрел на Крофта холодными зелеными глазами. Долгую минуту двое мужчин не отрываясь разглядывали друг друга, и Крофт не выдержал. Он направился было к повозке, но потом повернул к конюшне.
Он услышал, как скрипнуло седло, когда незнакомец спешился. Дойдя до ворот конюшни, Монтана остановился и обернулся. Марджери Фермен сидела в повозке, держа вожжи, но не уезжала.
Незнакомец стоял в пятидесяти ярдах от Монтаны, но его голос громко прозвучал на пустынной улице:
— Я слыхал, в городе живет парень, который называет себя Килкенни. Вы — тот самый?
Как по мановению волшебной палочки двери и окна тут же заполнились любопытными лицами, это были лица людей, которых он грабил снова и снова. Губы его зашевелились, но слова не шли. Он попытался сглотнуть, но не смог. На лбу выступил пот, глаза защипало, но он не осмеливался поднять руку, чтобы вытереть его.
— Я слыхал, что Килкенни — честный человек, гордящийся своей репутацией. Вы — честный человек?
Крофт хотел ответить ему, но не сумел.
— Не спешите. — В голосе незнакомца звенел металл. — Погодите чуток, а потом скажите всем, что вы не Килкенни. Скажите им, что вы лжец и вор.
В ответ на эти слова Крофт обязан был выхватить револьвер… сейчас же… он должен убить этого человека… убить его или умереть самому.
Но дело заключалось в том, что ему совсем не хотелось умирать, а умрет он наверняка, если попытается потянуться за оружием.
— Говорите же! Люди ждут!
Каким-то чудом голос вернулся.
— Я не Килкенни, — сказал он.
— Остальное — тоже. — В голосе незнакомца не слышалось сострадания.
Монтана Крофт внезапно постиг всю жестокую правду: от пули можно умереть только один раз, но, если сейчас он откажется от своего шанса, ему предстоит испытать много смертей.
— Ладно, черт вас побери, — прокричал он. — Я не Килкенни! Я лжец и вор, но будь я проклят, если кто-нибудь назовет меня трусом!
Его руки рванулись к револьверам, и вдруг он потрясенно осознал, что это самое быстрое его движение за всю жизнь. Его переполнило, чуть не вырвавшись наружу, торжество. Он еще им покажет! Его револьверы прыгнули вверх… и он увидел красную вспышку пламени у дула револьвера незнакомца и почувствовал удар пули.
Голова Монтаны как-то странно опустилась, его глаза различили фонтанчики земли там, куда ударили его заряды. Он упал, выпустил револьвер… оперся на руку… Потом она подогнулась, и он перекатился лицом вверх.
Незнакомец стоял над ним. Монтана смотрел на него.
— Ты — Килкенни?
— Я — Килкенни. — Голос высокого человека неожиданно потеплел. — Хорошая попытка.
— Благодарю…
Монтана Крофт умер на улице Бокильи, и никто не спросил, как его зовут на самом деле.
Глаза Марджери Фермен широко раскрылись.
— Вы… вы — Килкенни?
На этот раз она увидела то неуловимое, что искала и не нашла в лице другого мужчины, — доброту, цельность натуры, силу духа.
— Да, — сказал он и последовал своей традиции. Он тут же уехал из города.
Примечания
1
Child (англ.) — дитя, ребенок.
2
Цвета армий северян и южан.
