Луис Ламур - Горящие холмы
Более того, апачи, которые спаслись после похищения Марии Кристины, теперь наверняка ищут их. Но куда бы он не бросил взгляд, в пустыне не было видно ни души.
Возвратившись под навес, Трэйс застал Марию Кристину, сидящую между скал с ружьем в руках. Их взгляды встретились, объяснять ничего не надо было. Оба выросли в стране индейцев; они понимали всю тяжесть ситуации, в которой оказались.
Их было двое с раненым на руках, и еще неизвестно, когда к ним придет помощь. Дождь смыл их следы, но апачи прекрасно знают, куда они направляются. Найти их — лишь дело времени.
Теперь у них было четыре лошади, и Джордан решил между двумя из них установить носилки, правда лошади не приспособлены для подобных затей, да и испугаться могут. Лучше всего как-то прикрепить носилки к седлу.
Шли часы, ничего не происходило. Опасность возрастала с каждой минутой, и Джордан все время был в напряжении, нервничал.
Бен Хиндеман что-то жалобно забормотал. Лихорадка усиливалась, он начал бредить. Мария Кристина села рядом с ним и сделала ему на лоб холодную примочку. Несколько раз она готовила состав, который индейцы используют против лихорадки, это помогало; но Хиндеман потерял много крови, и его состояние было неважным.
Банды из Сьерры-Мадре часто используют этот путь, кроме того в горах, чуть к северу от границы, расположен укрепленный лагерь индейцев Гирикахуас.
На второй день в полдень Джордан понял, что необходимо что-то предпринять. Он лежал на скале, всматриваясь в раскаленную от жары пустыню, когда принял решение. Из шестов и двух попон он сделал носилки между двумя лошадьми. С помощью Марии Кристины погрузил Хиндемана на носилки, а затем они тронулись в путь, ведя за собой лошадей.
Ехали очень медленно… уже наступили сумерки, когда, преодолев пятнадцать миль, они разбили лагерь среди скал рядом с уходящим в глубь ручейком.
Лицо Бена Хиндемана горело, выглядел он плохо. Джордан посмотрел на раненого, осознавая иронию возникшей ситуации. Всего лишь несколько часов назад Бен охотился, чтобы убить, а теперь он, Джордан, пытается спасти его самого от смерти, которую чуть не принесли его выстрелы. Причем он делает это с риском для жизни.
С ружьем в руках Трэйс Джордан отошел от лагеря. После того как он оправился от собственных ранений, он похудел, кости выпирали, он стал выглядеть даже более жилистым, чем обычно. Его одежда была изорвана и сильно поизносилась в путешествии.
Впрочем, годы, проведенные в дикой стране, приучили его к тяжелой жизни… он прошел лишь несколько ярдов, когда увидел следы. Следы человека, который шел пешком.
Следы раненого… белого человека.
Мужчину шатало, однажды он даже упал на колени. Трэйс Джордан шел по следу около полумили. На этом пути человек упал дважды. В месте второго падения на песке были видны пятна крови.
Джордан поднялся на одну из скал и, найдя удобное место, с минуту изучал окрестности. Вдруг, дальше к северу, он заметил темное пятно в пустыне.
Это может быть камень. Но что-то в его форме сказало ему, что это не так. Быстрым шагом он двинулся на север.
Еще даже не дойдя до тела, он знал, кто это. Старый Якоб Лантц совершил немало набегов на апачей, но эта вылазка для него стала последней. Он лежал, растянувшись на земле, он был мертв. Но его тело еще не закоченело и было все еще податливым.
В него выстрелили трижды, но одну из пуль он получил на день раньше. Это случилось, очевидно, в первый же день после того, как следопыт покинул стоянку. Лантц был ранен, его лошадь убили. Но первый раз ему как-то удалось их перехитрить, и он ушел от апачей, дальше двигался пешком.
Сегодня, возможно всего пару часов назад, индейцы вновь настигли его. Если это случилось недавно, они должны быть рядом. Возможно, они уже нашли следы четырех двигающихся на север лошадей.
Джордан поспешил обратно в их лагерь среди скал. Пока он шел, у него родился план. Несмотря на усталость и состояние Бена Хиндемана сегодня ночью они должны двигаться, апачи редко атакуют ночью, они не любят даже ездить по ночам. Граница находится не дальше пятнадцати — двадцати миль, а на границе ранчо, которое расположено в Сан-Бернардино-Спрингс.
Мария Кристина сразу же вскочила на ноги, как только увидела его лицо, и Джордан рассказал, не пропуская ни одной детали.
Хиндеман настаивал:
— Уходите вдвоем. В любом случае, вряд ли я выдержу переход.
— Выдержишь, — сухо заметил Джордан. — На тебе слишком много грехов, чтобы ты так просто взял и умер.
Как только стемнело, они погрузили свои вещи, и перед отъездом Джордан соорудил костер и все дрова сжег в огне. Они двигались на север, ориентируясь по Полярной звезде. Пустыня была вся потрескана и изломана, но они все равно шли вперед.
— Уходите, — говорил Хиндеман. — Не обращайте на меня внимание, если апачи найдут меня, в любом случае, невелика потеря.
Они продолжали идти сквозь ночь, появились первые признаки приближающегося рассвета. Лошади уже еле двигались, когда вдали они заметили скопление каких-то строений.
В тот же момент Мария Кристина воскликнула:
— Трэйс!
Он повернулся. За ними, чуть восточнее, не далее чем в шестидесяти ярдах от них, сидело в седлах десять индейцев.
— Продолжаем двигаться несмотря ни на что.
Они шли шагом. Внезапно индейцы начали двигаться, пони бежали рысцой.
Трэйс Джордан остановился. Дома находились не далее чем в пяти милях от них. Индейцы были уже близко и быстро приближались.
Повернувшись, Джордан поднял свой винчестер. Он взвел курок, сделал глубокий вдох, затем чуть выдохнул, нажал на спуск — ружье дернулось у него в руках, лошадь прыгнула и опрокинулась, скидывая всадника.
Он выстрелил еще дважды; а затем, посмотрев на эффект от своих выстрелов, устремился за Марией Кристиной и носилками.
С пронзительными криками индейцы бросились за ним. Внезапно из-за угла сарая выскочил всадник и устремился к ним. Один за одним появлялись все новые люди, и вскоре семь всадников галопом неслись прямо к ним.
Трэйс услышал выстрелы и, повернув лошадь, выпустил из ружья последний патрон с расстояния в двести ярдов. Индеец, скакавший на белом пони, упал и покатился, поднялся и вновь упал. Затем лошадь испуганно дернулась еще от одного выстрела, индейцы замедлили ход, а затем развернули лошадей.
Джордан пришпорил лошадь и поскакал к носилкам, одновременно перезаряжая ружье. Когда он снова оглянулся, индейцы уже прекратили преследование и повернули назад.
Подъехали всадники и поскакали рядом. Их вожаком был небольшого роста широкоплечий человек с холодными серыми глазами.
— Хиндеман! — резко сказал он. — Апачи ранили?
