Макс Брэнд - Одиночка — Джек
— Ну, ну! — успокаивающе пробормотал Дунстан. — Ясно, вы нервничаете. Все знают, что вы из рода Эпперли. И все знают, из какого теста сделан ваш брат. Только… вы подумайте над тем, что я сказал.
— Я не могу этого сделать. Я буду опозорен…
— Лучше быть чуток опозоренным, чем совсем мёртвым, Эпперли!
— Может быть, но не для меня. Кроме того, я не боюсь! Я готов их встретить в любую минуту.
— Эх, парень!.. Ладно, каждый сам себе судья. Но я желаю вам продолжить то хорошее, что вы начали в этом городе. Спокойной ночи!
— Спасибо вам за вашу доброту, Дунстан. Спокойной ночи!
Повозка покатилась в ночь.
Дэвид Эпперли хмуро смотрел ей вслед, и душевные колебания с новой силой охватили его. Потом оглянулся через плечо. Он ни разу не оглядывался с тех пор, как жил в Джовилле, потому что был уверен: его спина защищена. Теперь он был открыт с тыла.
Глава 20
ШОДРЕСС ГОВОРИТ СО СВОИМИ ПРИХВОСТНЯМИ
Тем временем новости как по волшебству достигли ушей толстого босса Джовилла. Большой Шодресс с трудом поверил в такие приятные вести. Но он не терял времени даром. В задних комнатах его гостиницы весь день и большую часть ночи торчали несколько головорезов, проводя время за картами и дрянным виски. Шодресс отправился в эту часть своих владений и оглядел подонков, собравшихся в игорном зале. «Подонки» — было для них самое подходящее слово. Раз в месяц, а то и чаще это помещение становилось местом всеобщих побоищ, когда по всему залу летали стулья и беспорядочно палили револьверы. А случалось это тогда, когда кого-нибудь из членов компании уличали в нечестной игре, и не обязательно справедливо. Время от времени Шодресс предпринимал попытки навести хоть какой-то порядок в игорном зале, несмотря на постоянные семейные разборки, но стоило это дорого. Теперь он исправлял причиненный ущерб с помощью веревок и проволоки. Так что зал был наполнен связанными попарно стульями и столами, которые шатались и кренились на рахитичных ножках, точно хотели в сотый раз загреметь на пол.
Сейчас там сидело с полдюжины мужчин, трое играли в покер по пенни партия, еще трое просто угрюмо наблюдали за ними. Опытным глазом мистер Шодресс сразу разглядел, что они так равнодушны, потому что на мели. Он присмотрелся к ним повнимательнее.
Босс никогда не забывал лиц, а эти были ему хорошо знакомы. Это была троица необузданных, побывавших в переделках парней, родом из самых разных мест, где родная земля почему-либо припекла им пятки, так что в конце концов, как осы, которых выкурили из гнезда, они отыскали себе единственное прибежище, где им было спокойно, где их достоинства нашли себе применение, а грехи были тотчас забыты.
Одним словом, они прибыли в Джовилл, где немедленно поступили на службу к его властелину, толстому, хитрому, чудовищно богатому Александру Шодрессу. И поскольку ему постоянно требовалось делать какую-нибудь грязную работенку, то и нужда в подобных личностях была у него тоже постоянная.
Он нанял этих троих для разных дел. Дэн Макгрюдер, чье багровое лицо покрывала недельной давности белесая щетина и чьи голубые глазки так и шныряли по сторонам, а выступающие зубы торчали из постоянно растянутого в непроизвольной ухмылке рта, был тотчас отправлен по следу пары мексиканских бандитов, которые за день до того совершили налет на местечко, опекаемое Большим Шодрессом. Тип с засаленными черными волосами, Лефти Манделл, получил более простую задачу — догнать одного карточного шулера, который заехал в Джовилл, загреб кучу деньжат, передергивая карты, и быстро смылся. Третьим был Хэнк Вестовер, долговязый, тощий мужчина, мосластый и тонконогий. Он присоединился к толпе охотников, которые нацелились совершить вояж по долине в поисках скота, предпочтительно принадлежащего Эндрю Эпперли.
Все трое превосходно проявили себя с первого же раза. Когда компанию грабителей вспугнул атакующий отряд разъяренных, негодующих, вопящих ковбоев Эндрю Эпперли, Хэнк Вестовер остался в тылу, руководимый собственными соображениями. Он нашел убежище между скал, венчавших вершину холма, послал оттуда пулю в плечо вожаку отряда, а потом затеял такую быструю и точную стрельбу с тыла, что сбитые с толку ковбои отступили, увозя с собой еще одного раненого, а Вестовер не спеша проехал через холмы и присоединился к своим товарищам.
Лефти Манделл шел по петляющему следу пять дней и застал в разгаре азартную игру в одном из равнинных городков. Он понаблюдал, как парень с помощью крапленой колоды очищает карманы сгрудившихся вокруг него простаков. Потом вывел его в тихую темную аллею и вытряхнул из него все деньги, оружие и крапленую колоду. Потом, для ровного счета отобрав у шулера и лошадь, он ускакал прочь и принес добычу хозяину, не попытавшись присвоить и пенни из захваченных денег.
Дэну Макгрюдеру досталась самая сложная задача. Он скакал за мексиканцами по горячему следу и под вечер второго дня погони сделал последний рывок, настигнув обоих. Но они начали стрелять. Он убил одного, однако и сам был дважды ранен. Ему удалось отползти в холмы, залечить там свои раны и вновь бесстрашно броситься по давно остывшему следу. Но он знал, что покалечил мексиканца почти так же сильно, как покалечили его самого. Почти месяц он обшаривал Юг, выискивал четкий, ясный след среди путаницы обманных намеков, пока наконец, ведомый лишь чутьем, не наткнулся прямо на того, кого искал. Мексиканец сидел на пороге дома в мексиканской части небольшого городка скотоводов. Ружья выстрелили по разу с каждой стороны. Мексиканец перевалился через порог и растянулся во весь рост, уткнувшись лицом в густую бархатную пыль, а мистер Макгрюдер, понаблюдав, как пороховой дым улетучивается в небеса, развернулся и поехал по собственному следу, весьма довольный содеянным и собой.
Таковы были три избранные души, наблюдавшие за развитием событий в грошовой партии покера, когда в игорный зал вошел мистер Шодресс. Он подозвал всех троих и начал разговор у стойки бара, предложив подошедшим по стакану паршивого коричневого виски.
— Парни, — сказал он, — для вас есть легкая работенка. Одиночка Джек бросил службу, слыхали?
Они кивнули.
— Теперь дорожка свободна. Пойдите и сделайте этого молокососа, Дэвида Эпперли.
Вестовер и Лефти Манделл с ворчанием задвигали стульями, одним глотком допили свое виски и быстро поднялись. Но Дэн Макгрюдер, растянув рот в ухмылке и больше обычного оскалив торчащие зубы, энергично помотал головой.
— В чем дело, Дэн? — спросил Вестовер. — Ты что, испугался этого щенка?
Дэн, за которым давно установилась прочная репутация храбреца, даже не счел нужным отвергать обвинение. Вместо этого он произнес значительно:
