Луис Ламур - Матагорда
Последние животные миновали улицу, и стадо исчезло из виду.
Стоявшая в темноте у окна Джессика вздохнула с облегчением. Ей с трудом верилось, что все позади. Вдруг дверь соседнего дома распахнулась, и на пороге появился Джексон — она его сразу узнала. За ним кто-то плелся расхлябанной ленивой походкой. Он оперся о столб и остался стоять, засунув большие пальцы за ремень, пока из ночной темноты не появились еще двое и не присоединились к ним.
Джессика не зажигала света в своей комнате, а шторы на ее окне не шелохнулись, но Хадди дважды посмотрел на окно, как будто чувствовал ее взгляд. Девушка не знала, что у них на уме, но теперь уже не могла ничего сделать — ей оставалось только ждать.
В эту минуту на город обрушился ураган. Первый же мощный порыв ветра заставил задрожать стены домов. Послышалась частая дробь дождя. Открыв окно, Джессика захлопнула ставни. Она слышала, как другие жильцы делают то же самое. В домах замелькали огоньки, люди выскакивали в ночных рубашках или наспех натянутых джинсах и тоже закрывали ставни, некоторые даже забивали их гвоздями.
Джессика еще не раздевалась на ночь и теперь решила, что и не будет. Старое здание скрипело под напором ветра: вдруг что-то с грохотом ударилось о стену и рухнуло на тротуар — ветер сорвал вывеску. Сквозь щели в ставнях она видела, как город погружается во мглу, в домах гасили огни, жители боялись, как бы не вспыхнули пожары.
Почти непрерывно сверкали молнии, расцвечивая небо фантастическими красками. Тяжелые, набухшие водой тучи нависали над самой землей — такое фантастическое зрелище Джессика видела впервые. Ей стало страшно, но внешне она оставалась спокойной, насколько это было возможно при сложившихся обстоятельствах.
Бурю остановить нельзя, можно только принять все возможные меры предосторожности и ждать. Джессика зажгла лампу и, уменьшив огонь, поставила ее на пол, чтобы она не упала со стола. Устроившись на кровати, раскрыла томик стихов, но через минуту отложила его в сторону. Ужасный рев ветра не давал сосредоточиться.
Неожиданно кто-то забарабанил в дверь. Спрятав револьвер в складках платья, девушка открыла дверь.
На пороге, жадно хватая ртом воздух, стояла Мэди Коппинген, промокшая насквозь и белая от страха.
— Пожалуйста, разрешите мне войти. Простите за беспокойство, но мне некуда больше идти! — Голос Мэди дрожал. — Там снаружи творится такое!
— Вам нужно сменить одежду. Сейчас дам сухое платье.
Мэди, вся дрожа, опустилась на стул. Ее обувь и ноги до колен были в грязи, а вода текла с нее ручьями. Спутанные волосы космами спадали на лицо и плечи.
Джессика ни о чем не стала расспрашивать Мэди. Она дала ей свои полотенца, а когда увидела, что их явно недостаточно, сходила в соседнюю пустую комнату и принесла еще.
Постепенно Мэди успокоилась.
— Какая странная буря, — повторяла она, словно разговаривая сама с собой.
— Нам, возможно, придется покинуть гостиницу. Тэппен сказал, что лучше переждать бурю в здании суда.
— Да, лучше пойти туда.
Мэди стала торопливо одеваться, громко восторгаясь туалетом, который ей предложила Джессика. А та прошла в кладовку и достала самые теплые вещи, привезенные с собой: макинтош и пальто. Макинтош, прорезиненный плащ, не промокал, а пальто, хотя и было тяжеловато, зато теплое. Она твердо помнила совет Тэпа, но к кому обратиться? А вдруг скажут, что она несет чепуху? Или здание суда окажется закрыто?
Шел дождь, если только этот водопад можно назвать дождем, по узкой улице несся мощный поток воды, напор которого ощущался даже через стены здания.
Джессика надела плащ и собиралась покинуть комнату, но ее мучил вопрос — как в гостинице оказалась Мэди Коппинген и что она делала на улице в такую ночь?.. И был ли ее страх лишь страхом перед бурей?
Они вышли на лестницу, чувствуя, как под натиском налетающих шквалов трясется здание, и спустились в вестибюль. Здесь уже собрались постояльцы гостиницы. Некоторые тихонько причитали, но в основном молчали, вслушиваясь в дикий вой разбушевавшейся стихии. Раскаты грома следовали почти непрерывно. Джессика пошла сквозь толпу, и люди уступали ей дорогу, сопровождая ее невидящими взглядами.
Около двери стояли служащий гостиницы, мистер Брансвик и два других солидных мужчины, видимо из тех, что занимают ведущее положение в любом обществе.
— Мистер Брансвик, — позвала Джессика. Он раздраженно обернулся, но увидев ее, снял шляпу.
— Мистер Брансвик, выпустите нас отсюда!
— Наружу! Мэм, я никого не выпущу в такую бурю. На улице почти по колено воды.
— Тэппен… майор Дюварни посоветовал мне: если буря усилится, укрыться в здании суда. Думаю, нам необходимо идти, пока это возможно.
— Хорошо, — согласился Брансвик, — попробуем. Нужно прижиматься как можно ближе к зданиям и держаться друг за друга.
Вдруг сильнейший порыв ветра сотряс гостиницу, и сквозь рев урагана раздался треск ломающегося дерева, затем рухнула стена соседнего дома. Угол этой стены с огромной силой ударил в дверь гостиницы и, прежде чем поток воды унес ее прочь, разбил одну из створок.
— Теперь мы в западне, — мрачно произнес седой джентльмен.
— Выберемся, Крейн, — ответил Брансвик. — Подождем, пока выдохнется этот шквал, и пойдем.
— Если он когда-нибудь выдохнется, — сказала Мэди.
Джессика молчала и думала о Тэппене. Он был где-то там, в этой ревущей круговерти, гнал скот подальше от урагана… Или его уже нет в живых?
Буря достигла Индианолы в десять часов вечера. Когда ветер, набрав силу, начал опустошать город, Тэп Дюварни уже успел отогнать скот на несколько миль к западу.
Над заливом непрерывно сверкали молнии, высвечивая огромные рваные массы облаков. Оттуда из ночи несся на землю Техаса ураган и доносились раскаты грома, следовавшие один за другим. Оттуда из ночи наступала стена сплошного дождя, похожая издали на стену из стали. Тучи висели так низко, что почти касались голов испуганных животных и выбивающихся из сил погонщиков.
Тэп оглянулся назад и содрогнулся, видя догоняющую их бурю, небо как бы раскололось на две части, из рваных облаков сплошной пеленой лил дождь, а наверху — огромные черные тучи, пронизанные вспышками молний, беспрерывно крутились, как в кипящем котле.
— Посмотри, Док, — сказал он, — и можешь потом говорить всем, что видел преисподнюю через открытые двери.
Сквозь рев ветра Белден спросил:
— Что будем делать?
— Попробуем удержать стадо, чтобы оно не разбежалось. Не будет же ураган продолжаться вечно.
К ним подъехал Бил Лоутон. Его лицо, освещаемое молнией, имело странный желтоватый оттенок.
