Луис Ламур - Горящие холмы
Пони индейца уже выбился из сил, да и у его большого рыжего коня сил оставалось мало, когда они обнаружили нужный каньон. Они спустились вниз и поехали прямо вверх по руслу обмелевшей реки, которая петляла среди нагромождения камней.
С милю беглецы ехали в воде, которая едва ли поднималась выше копыт лошадей, затем достигли узкого участка, но и здесь было не больше двух дюймов в глубину. Дальше они спешились и пошли пешком, медленно оставляя за собой милю за милей.
Они уже проехали десять миль от того места, где спустились в каньон, когда заметили путь наверх; этот случай упускать было нельзя. Они осторожно поднялись на плато. У самого края Джордан соскочил на землю и бросил долгий внимательный взгляд на окружающую их местность.
Куда ни кинь взгляд всюду расстилалась бесплодная равнина. Виднелись скалы, кактусы, заросли меските, трещины, образовавшиеся в результате землетрясения. Их приходилось преодолевать с осторожностью.
Они очень устали. Лица были покрыты пылью, глазные яблоки с трудом вращались в глазницах. Трэйс держался в седле из последних сил. Мария Кристина соскочила на землю, ее лошадь уже валилась с ног. Им нужен был отдых и еда. Лошадям также нужен корм.
Когда Джордан первый раз увидел редкий кустарник, он не обратил на него внимания. Это была всего лишь одна из полусотни невзрачных кустарниковых рощ, мимо которых они проезжали. Роща занимала площадь почти с акр, но Джордан заметил какое-то углубление в кустах. Он подъехал ближе. Это оказалась укрытая кустарником, внутри совершенно пустая пещерка. Выглядело сомнительно, но это был кров. По дну пещерки текла струйка воды.
Беглецы не могли себе позволить роскошь развести огонь, но здесь были трава для лошадей и вода, которой можно смочить горло. Джордан расседлал лошадей, привязал и стал делать из пучков травы небольшую запруду, там где капала вода. Мария Кристина возвратилась в пещерку с пучком желтых листьев с красноватыми стебельками. Она их смочила в воде и приложила к руке.
— Herba mansa, — сказал Джордан, глядя на листья.
Она подняла голову, немного забавляясь.
— Вот это да! Какие познания! Ты знаешь растения?
— Некоторые.
— Возможно, у тебя что-нибудь с ранчо и получится. Может быть, даже в конце концов получится неплохо.
Он усмехнулся.
— Тебя не так-то просто убедить, — сказал он. — Никогда не видел подобной женщины.
— Женщины? Думаю, ты вообще не видел женщин. Мне кажется, единственное, что ты знаешь — это лошадь. Да еще умеешь стрелять.
Она взглянула на него оценивающе.
— Стреляешь ты неплохо.
Они поделили последний маленький кусочек вяленого мяса и две облепленные песком маисовые лепешки. Затем сели рядышком и стали смотреть, как лошади ели молодые побеги кустарника.
— Чего ты медлил, — сказала она. — Появился только сегодня! Я уже решила, что апачи уедут вместе со мной.
В уголках ее глаз и губ появилась еле заметная улыбка. Где-то в недрах его души стало расти и крепнуть какое-то теплое чувство.
Какая женщина! После всего пережитого еще может улыбаться! А ведь совсем недавно… она была мрачновата, но не угрюма. Это была реакция на опасность, тяжелое испытание, преодоленное с кривой улыбкой на губах и с легким юмором.
— Не удивился, когда тебя схватили, — сказал он. — Но как только они поняли, что добыча им оказалась не по зубам, они бросили тебя, что избавило меня от многих проблем.
— Да-а? Думаешь, я ни на что не гожусь?
Он посмотрел на нее холодным, оценивающим взглядом.
— Думаю, ты годишься на многое. Как-нибудь я покажу тебе кое-что, на что ты можешь сгодиться.
Она рассмеялась, в глазах замелькали веселые искорки, и проговорила насмешливо:
— Вот как? А по-моему, ты никогда этого не сделаешь!
Глава 5
Об огне не могло быть и речи. На время они оторвались от своих преследователей, но даже в этом укромном месте было бы глупо рисковать, ведь кто-то может заметить дымок.
Мария Кристина подошла к краю кустов и посмотрела вдаль. Мгновенная вспышка хорошего настроения ушла. Она слишком много знала об этой стране, чтобы не понимать возникшую ситуацию. Они еще не выиграли, это всего лишь небольшая задержка. Бен Хиндеман в любой момент может узнать, что они предприняли на этот раз, и вновь пойдет по следу.
Каждый час задержки для них уже победа, хотя каждый такой час приближает их к развязке.
Если бы с ним не было Марии Кристины, Трэйс Джордан не стал бы делать привал. Он сильно устал, все еще был слаб после ранения и до полного выздоровления было еще далеко, а такая жестокая скачка по пустыне не способствует восстановлению сил, хотя он вел такую жизнь уже немало лет.
Если бы девушки не было рядом с ним, он бы повернул назад и начал охоту за своими преследователями. Он предпочел бы объявить войну, а не бегать и прятаться. Но теперь он прежде всего должен думать о Марии Кристине.
Им повезло, они нашли укрытие. Здесь было достаточно травы и воды для лошадей, и хватит, чтобы наполнить флягу, когда они соберутся уйти отсюда. Кроме того, их не так-то просто здесь найти. Из пустыни кажется, что здесь никого нет.
— Хорошо бы поспать, — предложил он, когда она вернулась. — Я поставлю часы.
— Ты спи… я буду наблюдать. — Она посмотрела на него как бы со стороны, вновь она была далека. — Я позову, если что.
Трэйс смертельно устал, но заколебался. Хотя было очевидно, что ей не спится. Он подошел к своему скатанному одеялу, развернул его, улегся, мускулы мгновенно расслабились, и он провалился в сон. Последнее, что он запомнил, был легкий порыв ветра, прошумевший среди листвы.
Чья-то рука, коснувшись плеча, вывела его из сна, вокруг стояла непроглядная тьма. Он сел и заметил, что звезд не видно. Ночь была ветреная, небо затянуто облаками. Кустарник качался под порывами ветра, и лошади были вынуждены повернуться к ветру спиной.
— Ничего не видно. Я уже отдохнула.
— Хорошо.
Он надел сапоги и встал:
— Похоже, будет буря.
— Да, по-моему тоже.
Порывы ветра бросали в лицо горсти песка, и Трэйс поглубже надвинул шляпу. Затем пристегнул оружейный пояс.
Мария Кристина прошла мимо него, но он протянул руку и прижал девушку к себе. Она быстренько высвободилась и хотела уйти, но поддавшись внезапно нахлынувшей страсти Джордан поймал ее снова и заключил в объятия.
Девушка отчаянно, изо всех сил стала бороться. Ее тело внезапно превратилось в моток стальной проволоки. Она подалась назад, пытаясь освободиться. Джордан поймал ее лицо и грубо прижался к губам.
Где-то далеко сверкнула молния, и Трэйс увидел, что у девушки расширены глаза, губы разжаты. Он наклонил к ней голову, и она внезапно схватила его обеими руками за волосы на затылке, и прижалась ртом к его рту изо всех сил. Ее гибкое великолепное тело обвилось вокруг него, губы разжались… а затем она внезапно разорвала его объятия и высвободилась, хлестко ударив его по щеке, отпрыгнула назад, как загнанная в угол кошка, и остановилась у куста, полусогнувшись.
