Макс Брэнд - Дорогой мести
Брей, с невероятно обезображенным лицом, с фонтаном крови, брызжущим из его носа, выставил вперед окровавленную нижнюю челюсть и с видом профессионального борца был готов в следующее мгновение броситься в атаку. Цвет лица его товарища Квинси из бело-желтого превратился в желто-зеленый, его с головы до ног била дрожь. Можно было подумать, что он дрожит так от нервного напряжения, вызванного ужасом, однако глаза его блестели сумасшедшим огнем. А великан Маршалл, наконец, успокоился и обрел былое достоинство. Лицо его побелело. Глаза, казалось, утонули в жирном лице, но с первого взгляда было ясно, что, в отличие от его приятелей, он затаил злобу. Маршалл отлично владел собой, оправившись после первого краткого взрыва негодования.
— Джентльмены, — обратился он к дружкам, — поскольку, похоже, мы попали в лапы негодяев, нам стоит помнить, что подобные оскорбления требуют отмщения. Лично я не стал бы прибегать к закону. Я предпочел бы разобраться с ними сам.
— И я тоже! — прохрипел Брей. В горле у него что-то булькало.
— Вы должны только вернуть нам деньги…
— И с чего это я должен возвращать вам деньги? Какие еще деньги? — резко спросил Рейни.
— Вы слышите? — прорычал Квинси, обращаясь к своим товарищам. В его яростном голосе слышались истерические нотки.
— Как это «какие деньги»? — переспросил Маршалл, изумленно поднимая брови. — Неужели вы не понимаете, какие деньги, мой друг?
— Именно об этом я и спрашиваю, — уточнил Рейни.
— Вы ошибаетесь, — сказал Маршалл. — Вы думаете, что мы собираемся забрать то, что выиграли у вас в честной игре. Нет. Не знаю, как остальные, но лично я не желаю иметь ничего общего с такими людьми, как вы? Я играю в карты по маленькой и с теми людьми, которые, как я считаю, достойны быть моими друзьями. В вас, мистер Рейни, я ужасно ошибся. Никогда больше не стану считать, что разбираюсь в людских характерах. А я мог бы поклясться, что вы настоящий джентльмен. Но меня еще можно переубедить. Этот сопляк представил все в таком свете, что вы, конечно, не успели хорошенько во всем разобраться.
— Это все пустая болтовня, — отреагировал Рейни, как всегда, спокойно. — Подобными разговорами вы ничего не добьетесь. Вы сделали свою игру и проиграли. Неужели собираетесь скулить по этому поводу, словно дворняжки?
— Словно кто? — переспросил Маршалл. — Мистер Рейни, разве таким языком джентльмен говорит с джентльменом?
— Достаточно, — нетерпеливо перебил его Рейни. — Мне прекрасно известно, кто вы такие. Вы — банда воров. И не пытайтесь больше вешать мне лапшу на уши. Вы меня облапошили. Я был последним глупцом, а мальчик спас мои деньги и мою честь. А теперь убирайтесь отсюда!
— Это невероятно! — вырвалось у неподдельно изумленного Маршалла. — Неужели вы хотите, чтобы мы обратились к капитану, рассказали ему, что нас ограбили в вашей каюте, и потребовали, чтобы вас посадили за решетку?
Рейни посмотрел на мошенника с широкой ухмылкой:
— Маршалл, вы же такой сообразительный. Вам следовало бы стать политиком. Но знайте, со мной у вас такие штучки не пройдут. Вы хотели заполучить мои деньги. И чтобы их получить, пошли на обман. По справедливости, я должен бы забрать все до последнего цента, да и часы в придачу. Вы не станете жаловаться капитану. Он не такой дурак, чтобы вам поверить. Один мужчина и мальчик не стали бы нападать на троих мерзавцев, таких, как ваша банда, если только их не вынудили пойти на это.
Я оставляю вам те деньги, что находятся в ваших карманах. Я беру только ставки, которые были на столе, и пистолет, который мальчик отобрал у Брея. Он имеет право на комиссионные. Назовем это подарком на память, если хотите. А теперь делайте, как я вам скажу: убирайтесь из этой каюты, пока я вас отсюда не вышвырнул!
Последовала непродолжительная пауза, во время которой из горла Брея вырвался какой-то низкий рык, словно недовольное рычание бультерьера, намеренного ввязаться в драку.
Квинси тоже был готов на все. По слову или по знаку Маршалла могла бы произойти отчаянная схватка, и даже наставленные пистолеты их не остановили бы. Но Маршалл был не дурак. Глянув на приготовившихся к драке товарищей, стоящих в дальнем углу каюты, он распорядился:
— Квинси, Брей, мы уходим. Но это только начало. Мистер Рейни поймет это позже. А теперь выходите, я — за вами!
Те немного помедлили. Однако было ясно, что они привыкли повиноваться Маршаллу, поэтому с хмурыми лицами, не проронив ни слова, вышли из каюты и направились на верхнюю палубу. Маршалл последовал за ними. Джонни Таннер закрыл дверь и из предосторожности задвинул засов.
Глава 15
ЩЕДРЫЙ ОХОТНИК
Теперь, когда они остались одни, он ожидал от друга взрыва эмоций, по крайней мере, выражения благодарности. Ведь, рискуя собственной жизнью, мальчик спас ему восемьсот долларов!
Но Рейни только сказал:
— Садись вот здесь и пересчитай деньги.
Джонни обиделся, однако сделал так, как ему велели: спокойно высыпал содержимое цилиндра Квинси на стол, потом разложил монеты в стопки по десять штук. В основном это были золотые десятидолларовые монеты, монет по двадцать долларов оказалось совсем немного. Немало набралось пятерок, но все равно больше всего было десяток. В каждой небольшой стопке — по сто долларов!
Он слышал от отца о больших суммах и видел светлый лик Дочери Луны. Но тут было настоящее золото, расхожая монета, а не рассказы о больших деньгах и не драгоценности. В одной ладони Джонни мог сейчас уместить более солидную сумму, чем та, что прошла через его руки за всю прожитую им жизнь.
Какая-то странная, холодная лихорадка пробежала по венам мальчика. Сощурив глаза, он считал блестящие маленькие стопки. На столе их образовалось немало. Для Джона Таннера деньги были мечтой, скорее названием, а не реальностью. А теперь весь стол перед ним был ими завален.
Один Рейни вложил в игру немногим больше восьми сотен долларов. Другие трое в среднем вложили даже больше, вероятно, для того, чтобы соблазнить его суммой возможного в случае удачи выигрыша.
Всего на столе оказалось двадцать девять стопок по десять золотых монет и шестьсот пятьдесят долларов в более мелких монетах.
— Три тысячи пятьсот пятьдесят долларов! — подвел итог мальчик и, вздохнув, отодвинулся от стола. — Ну, мистер Рейни, вы — богач, скажу я вам. Три тысячи пятьсот долларов хватит для того…
— Чтобы открыть торговлю, — с энтузиазмом подхватил Рейни. — Мулами, лошадьми, всяческими товарами, фургонами, наконец! — Некоторое время он расхаживал взад-вперед по каюте, затем, остановившись, распорядился: — А теперь отсчитай оттуда восемь сотен.
