Луис Ламур - Жила Комстока
— Тут, должно быть, триста или четыреста человек, — заметил Ледбеттер. — Так оно и бывает всегда в полдень в такое время года. — Он кивнул на собравшихся. — Посмотри-ка на них. — В голосе его чувствовалось явное отвращение. — Один из десяти знает, чего он хочет, или хотя бы понимает, что делает. Они потратят все, что привезли с собой, а нажить не каждый сумеет. Большинство из них так и прыгает с одного прииска на другой, лихорадочно веря в то, что уж там-то их точно ждут золотые горы. При этом они ничего не хотят делать, ищут легкой добычи — не обломится ли чего задарма, а то и просто ждут, когда им поднесут на блюдечке.
— Но среди них есть и хорошие люди, — заметил Тревэллион.
— Да, есть.
— И женщины, — вставила Мелисса.
— Да. Только они не такие, как вы, — возразил Тревэллион. — Лучше держаться от них подальше, не то вас могут принять за одну из них. Держитесь от них в стороне.
— Вам не кажется, что это не совсем честно по отношению к ним?
— О честности тут говорить не приходится. Некоторые из этих женщин отдадут вам последний доллар или будут ухаживать за вами, если вы заболеете, но есть и такие, которые сдерут у вас коронку вместе с зубом или сунут вам нож под ребро, чтобы обчистить ваши карманы.
Повсюду вокруг царила чудовищная грязь. Лошади и мулы стояли привязанные к кустам и деревьям, некоторые к кольям. То и дело подъезжали новые фургоны, и все окрестное пространство заполняла пестрая толпа. Какой тут только не было одежды: и мексиканские сомбреро, и армейские фуражки, енотовые и бобровые шапки, войлочные шляпы, цилиндры… сюртуки, матросские робы, куртки из оленьей кожи с бахромой и самые разные наряды из домотканой материи.
Люди съезжались сюда со всего мира: матросы, бежавшие со своих кораблей, искатели приключений, неудачники и те, кто просто привык плыть по течению. Встречались и рабочие с рудников, и те, кому удалось унести ноги во время бедствий на Фрэйзиер-Ривер.
На поставленных вверх дном бочонках лежала необструганная доска, за ней сидело несколько игроков. Остальные, плотно обступив их в три ряда, наблюдали за игрой. Вдруг кто-то спросил:
— А что такое Уошу?
— Это местность. Местность, где есть прииски. А еще озеро, названное по имени одного из индейских племен.
— Индейских племен? Вы хотите сказать, здесь есть настоящие индейцы?
— Да их тут полно, и они не упустят случая снять с вас скальп.
— Нет-нет, — вмешался кто-то, — ограбить могут, даже убить. Но скальпов здешние индейцы не снимают.
Дородный мужчина в запачканном едой жилете, с небритыми щеками и всклокоченной бородой пододвинулся к Тревэллиону.
— Мистер, у меня есть участок. Могу продать его вам по сходной цене. — Оглянувшись по сторонам, он наклонился ближе, дыхнув на Вэла запахом виски. — Это, считай, просто задаром. Никому бы его не продал, но вы, вижу, человек порядочный. — Он выразительно кашлянул. — Я ведь болен… Занял лучший участок на жиле, но совершенно не выношу здешнего климата. Хочу вернуться на побережье. Но не могу бросить участок, это все равно что деньги на ветер выкинуть. Вот и ищу порядочного человека…
— Ну и ищи, — ответил Тревэллион, отходя.
Тот грязно выругался и обратился к Мелиссе:
— Мэм, я скажу вам, этот…
— Оставь ее в покое, — цыкнул Вэл.
Взгляд незнакомца сделался жестким и недоброжелательным.
— Послушайте-ка, мистер…
— Эта леди со мной, — предупредил он.
— Леди?! — презрительно усмехнулся тот. — Да какая она леди? Она…
Тревэллион размахнулся и сбил его с ног. Удар был нанесен небрежно, тыльной стороной руки, но грубиян не устоял на ногах и упал в грязь, из губы его потекла кровь. Он хотел подняться, но кто-то тихонько шепнул:
— Лежи лучше, дурень. Ведь это же Тревэллион!
Вэл взял Мелиссу под локоть и повел сквозь толпу.
— Обязательно сыщется какой-нибудь болван, которого в свое время не научили правильно вести себя.
Он подвел ее к прилавку, и мужчины, заметив женщину, расступились, расчистив для нее место.
— Майк!
Человек грубоватой наружности, стоявший возле очага с половником в руке, нетерпеливо обернулся, но, увидев Вэла, заулыбался.
— А-а, это вы, мистер Тревэллион. — Он глянул на Мелиссу. — Чем могу служить?
— Дай чего-нибудь поесть. Все равно чего. Но только, Майк, пожалуйста, две чистые тарелки.
Майк добродушно усмехнулся.
— Только для вас, мистер Тревэллион. Сегодня я накормил уже пять, а может, и шесть сотен человек, и, если обоз не подойдет, завтра люди останутся голодными.
Взяв две тарелки, он ополоснул их тем, что можно было назвать сравнительно чистой водой, и вытер сухой тряпкой.
— Мясо с бобами. Да вот еще осталось немного сушеных яблок. — Он посмотрел на Вэла. — Вдвоем путешествуете?
— Нет. С Джимом Ледбеттером.
— О-о, Джим один из лучших проводников. — Майк наполнил тарелки. — Золото ищете или к кому хотите наняться?
— Да есть тут одно местечко, хочу наведаться, если никто не опередит. Пока поищу золото, а там видно будет.
Майк оглянулся по сторонам и, понизив голос, предупредил:
— Будьте осторожны. Болтались тут двое — о вас расспрашивали. Рожи их мне не шибко понравились.
— Спасибо, Майк.
Майк посмотрел на Мелиссу.
— Порядочной женщине тут делать нечего, да и жить негде.
Он налил две кружки кофе и поставил их на стол у себя на кухне.
— Сядьте-ка здесь, — предложил он и снова посмотрел на Мелиссу. — Мэм, вы умеете печь? Ну… пирожки там, пончики всякие?
— Умею.
— Вот и отлично. Этим людям очень не хватает подобных лакомств. Я бы и сам нанял вас, но лучше вам податься в Уошу. Будете там печь пироги, а за них получать все, что вам нужно. Они ведь истосковались по домашней кухне, сладостям и всякому такому.
— А это неплохая идея.
— Мэм, вы разбогатеете. Денег у вас будет больше, чем если бы вы застолбили один из самых богатых участков Комстока.
— Комстока?
— Да. Это залежь. Она названа по имени первооткрывателя Комстока. Он первопроходец в наших местах, но и проходимец тоже отменный, каких свет не видывал. Застолбил всю округу, насколько глаз хватает. Лжец и обманщик до мозга костей. А уж кто лучше всех изучил здешние места и все золотоносные жилы, так это Старый Вирджини, уж он-то человек порядочный и дело знает — за минуту может разузнать все о залежи, где другим понадобится год.
— А как братья Грош? Что с ними? — спросил Тревэллион.
— Ты знал их? Их нет больше. Оба умерли. Один пропорол себе ногу киркой, а когда началось заражение крови, не дал ее отрезать. Другой пытался выходить его, но тот умер, а брат упустил время и застрял в снегах Сьерры. Пытался выбраться, но потерял слишком много сил. И он тоже умер.
