Феликс Гилман - Расколотый Мир
Ни один из снарядов не упал в смертельной близости от Лив, но даже от приглушенных отзвуков ее живот стянуло, словно при выкидыше. Она остановилась у лохани, ожидая, что ее вырвет. Но исторгла наружу лишь затхлый воздух, сползла к корыту и прижалась щекой к холодному дереву.
Она смотрела, как двое мужчин тащат третьего. На теле у него не было ран, но ноги его дергались и голова была свернута набок. Он завывал — бессмысленно, как сломавшийся двигатель. Она видела, как четвертый мужчина, шатаясь, вышел из-за конюшни, проделал двадцать шагов, упал в грязь и начал дергаться. Лив подошла к нему. Он закатил глаза и, по-видимому, закусил язык. На перекошенных улыбкой губах пузырилась кровавая пена. Она не смогла заставить себя прикоснуться к нему. Услышала топот бегущей толпы — и отошла, уступая дорогу. Тридцать мужчин и мальчиков с оружием, будто одолженным у ростовщика, пробежали мимо, не останавливаясь.
С востока раздались звуки выстрелов, и Лив обрадовалась — смерть от пули показалась ей куда чище.
— Довольно! — приказал Лаури. — Хватит!
Он подбежал к ближайшей пушке, задыхаясь в дыму, перекрывая криком топот и гвалт солдат, заряжающих пушки шумо-генераторами и ядовитым газом...
— Хватит! Вы же убьете Генерала, тупицы, пустоголовые идиоты, у нас есть долг! Все это бессмысленно, если мы не выполним долг!
Воцарилась тишина. Солдаты пытались собраться с духом.
— Мы войдем в город, — продолжал Лаури. — Пушки на мосты! А мы пойдем за ними, улица за улицей.
Он не сразу понял, что умолкла лишь одна пушка из двух. Вторая — в двух сотнях футов от Лаури, позади войска — все еще продолжала стрелять.
Прикончив доктора Брэдли и обезвредив отнятое у него устройство, Кридмур поднял Генерала с кровати. Старик не желал двигаться по собственной воле (или по ее остаткам) и предпочитал неподвижно лежать на жестком ложе, свернувшись калачиком, как дитя на коленях у матери. Кридмур заметил, что Генерала опрятно причесали, одели в белую рубаху и темное гофрированное галифе, которое даже с пятнами и прорехами на коленях оставалось самой нарядной одеждой во всем городишке. На ржавом крюке у кровати висел красный мундир с золотистыми кисточками и целой гроздью медалей. Кридмур набросил его Генералу на плечи. Эффект поразил его.
— В лучшие годы вы, наверное, были красавцем, сэр. Ну, тише, тише...
Генерал вырывался из рук Кридмура, отчаянно шевеля губами.
— Вижу, что вы полны сил, сэр, но нам нужно идти.
В конце концов Кридмуру пришлось вытаскивать Генерала наружу на руках, как выносят через порог не угодившую дому невесту. Из-за чего сразу же возникли проблемы — двое местных накинулись на него с дубинами и метательными топориками, и пристрелить их, уберегая и стараясь не уронить Генерала, потребовало усилий. Хотя земля теперь размякла от дождя и тряслась — лужицы рябило от рокота приближающихся машин, — Генерал был так уязвим и хрупок, что мог бы сломать себе что-нибудь, даже упав на пуховую перину.
— Веселая же предстоит работенка...
— Прекрати ныть, Кридмур. Беги на запад.
Пробегая мимо окон Мортонов, Лив заметила, что дом больше не темен и не тих. Салли была уже на ногах. Вместе с тремя другими женщинами — двумя такими же молоденькими и третьей, что годилась им в бабушки, хозяйка готовила за обеденным столом перевязки и припарки из трав и листьев.
Все они на мгновение подняли глаза, когда Лив вошла, но тут же вернулись к работе. В их движениях ощущалась нечто строгое — не спокойствие, но близкое к этому. Дисциплина.
— Ну же, доктор, — позвала ее старуха. — Помогите нам.
Лив ничего не ответила.
Ей хотелось сказать: «Бегите! Сражаться с Линией бесполезно». Но они бы ее не послушали.
Салли оторвала взгляд от стола и подняла голову.
— Доктор?
Но Лив развернулась и вышла.
Снаружи постепенно светало. Издалека доносились звуки сражения — холодные и отчетливые. Глубоко вздохнув, Лив учуяла запах гари.
Она направилась на юг, к госпиталю и — если они все еще там — к Кридмуру и Генералу. Она не знала, чем им помочь, но должна была сделать хоть что-нибудь.
Кридмур бежал вприпрыжку по городу с Генералом на руках. Город пустел, как песочные часы, — жители уходили сражаться на восток. Еще двое напали на него, и он пристрелил их, с трудом жонглируя ношей. Когда одна из психобомб пролетала прямо над головой, он поставил Генерала ногами в грязь и сбил ее выстрелом с левой. Генерал махал руками и тянулся к нему, словно пытаясь заговорить.
— Старик — больше не легкая ноша. Он сопротивляется. Он полон животной силы. Время, проведенное здесь, пошло ему на пользу. Для одного агента совладать с ним — нелегкий труд.
— Мы с тобой, Кридмур.
— Мне нужна помощь. Попутчик, с которым можно разделить ношу. И знаете — кажется, у меня кризис совести.
— Ничего подобного, Кридмур. Немедленно отправляйся на запад.
— И что вы сделаете, если я ослушаюсь? Мы это уже обсуждали, мой друг. Я отправлюсь на запад, но не один.
Он втянул носом воздух и уловил ее запах:
— Глядите, она идет сюда. Знает, что только мы спасем ее от врага...
Проходя мимо дома судьи Вудбери, Лив снова услышала над головой развеселый свист и пустилась по грязным улицам бегом — вслепую, задрав подол, спотыкаясь и оглядываясь через плечо, опасаясь бомб, линейных и бог знает чего еще. Она не видела, как Кридмур вышел из тени, ведя за собой Генерала. Не видела, что он стоит у нее на пути, вытянув руки и весело улыбаясь, пока не налетела на него.
Едва переведя дух, она взглянула ему в лицо и отпрянула.
Он ухмыльнулся:
— Живы-здоровы? Вам передалась моя удача, Лив. А я уж боялся, что вы умерли. Просто камень с души! Не окажете ли услугу? Вы нужны моему пациенту, мэм. И вы нужны мне. Уверен, вам неохота умереть здесь вместе с этими идиотами.
Кридмур отпустил руку Генерала, и старик пошатнулся. Лив рванулась, чтобы поддержать. Молча, не глядя на Кридмура.
Но Генерал не мог стоять, а у Лив не хватало сил тащить старика против его воли (которая у него, судя по всему, теперь появилась). Он дергался, трясся. И вырывался — слабо, но решительно. Лив дергала его вверх, точно сорняк за корни, но он раз за разом падал, сворачивался клубком и прижимал лицо к земле.
— Он сопротивляется, Кридмур! Почему он не хочет идти?
— Лив! Он что, сопротивляется? Почему он не хочет идти?
Она присела на колени и наклонилась к Генералу. Старик молчал.
— Вы его доктор, Лив. Он согласится с вами поговорить? Может, хотя бы расскажет одну из своих сказок, над которой можно поломать голову?
