200 дней на юг: автостопом из Москвы в южную Африку - Антон Викторович Кротов
Побывав на ангольском базаре, я поехал в город Ошакати. Мне уже было известно ранее, что в госпитале Ошакати есть русские врачи. Я подумал, что неплохо было бы их найти и помыться (за время своего ботсванства я пришёл в грязное состояние). До Ошакати было около ста километров, и я вскоре преодолел это расстояние.
Во времена апартеида, до 1990 года, северные части страны были определены для проживания чёрных, а центральные и южные — для белых. Правда, в каждом большом городе, например в Виндхуке или в Уолфиш-Бее, были специальные кварталы, вдали от центра, где тоже жили чёрные; но свободно гулять в "белых" кварталах, ходить в "белые" рестораны они не могли. Вышло так, что север страны, где жили чёрные, явился более населённым, чем её "белый" центр. На целые километры, на десятки километров тянулась здесь этакая деревня с редкими мелкими домиками и барами-магазинами. Но вот какое различие было во всей Намибии между домами чёрных и белых: белые все жили за высокими заборами, с сигнализацией, колючей проволокой, со сторожевыми собаками, а вокруг домов коренных африканцев не было никаких заборов. И все северонамибийские поселения явились мне именно таким скоплением редких мелких домиков.
Я нашёл госпиталь, он занимает приличную территорию, множество лечебных и жилых корпусов, и неясно, где кого искать — жара, все попрятались, спросить некого. Тут окликают меня. Смотрю — белая женщина. Говорю по-английски: я русский путешественник, ищу русских врачей с целью помыться. А она мне по-русски: можно помыться и у болгар! И вот я здесь.
Пригласившие меня болгары оказались замечательными людьми. Звали их Ангел и Аделина, был у них и сын, школьного возраста. Я быстро помылся, накормился и пришёл в цивильный вид. Меня оставили на вписке, так как сегодня вечером у них намечалось гуляние, совместный день рождения: по-моему, сегодня был день рождения у Ангела, завтра у Аделины, или же наоборот.
Вечером пришли сюда разные люди. Русский, из Львова, военный врач лет 50-ти с женой и сыном Димой, все глазные хирурги. Страшный чёрный человек, с квадратным, наголо бритым черепом, в маленьких очочках и с серьгами в ушах; оказался тоже доктор, и по паспорту русский; зовут его Николай; мать его из Твери, а отец из Нигерии. Николай пил водку "Pushkin" и прекрасно говорил по-русски.
Тут, в Африке, Россия часто ассоциируется с водкой. А над въездом в г. Ондангва огромный облезлый рекламный щит прославляет эту водку "Pushkin". На бутылках этих снизу по-русски написано: "Старый имперский спирт". В каждом винном магазине — несколько видов водки. Вот оно, "проникновенье наше по планете"! Во многих странах водители порой интересовались: русский? а водка есть?
Вечером я читал школьный учебник по географии Намибии для 5 класса. Отличный! На 132 страницах в картинках рассказано всё! Добыча и обработка алмазов; климат и рельеф; история с первобытного человека до времён апартеида; борьба с апартеидом; миссионеры; выборы, состав и члены правительства (в картинках тоже — а у нас, наверное, в учебниках такое нельзя); права детей; сущность ООН; выдающиеся женщины в истории Намибии; борьба с преступностью; экология; экспорт-импорт; религиозные верования; богатства океана; изобретение телефона в 1876 г и как пользоваться телефонным справочником; и т. д. Много картинок, каждая тема поясняется несколькими картинками, а текста совсем чуть-чуть. Но что есть, запоминается очень быстро. Я вот сразу запомнил:
"Намибия — очень большая страна… Вам потребуется целый день и целая ночь, чтобы пересечь её на машине с севера на юг!"
А в наших школьных учебниках полно текста, куча ненужной, избыточной информации, которая тут же и забывается вместе с нужной. А ведь печатать учебники с картинками совсем не дорого — этот намибийский учебник весь чёрно-белый, и бумага газетная, чтобы не жалко было потерять.
14 января
Сегодня я должен был покинуть город и госпиталь Ошакати. Гостеприимные Ангел и Аделина решили меня вывезти из города на своей машине, и, утверждая что "никто здесь тебя не подберёт", никак не могли со мной расстаться. Они провезли меня через весь город, довезли до следующего города Ондангва и повезли дальше, всего около 60 километров вывозили — еле уговорил их меня отпустить! Милые такие, гостеприимные люди. Даже презервативов подарили 40 штук, буду теперь всем водителям-деньгопросам предлагать по одному презервативу в качестве оплаты проезда. Также подарили мне ещё одежду и кучу еды.
В этот воскресный день водители всей северной Намибии занялись частным извозом людей, причём именно в Виндхук. Все, все, все едут и стараются под завязку заполниться народом, и на каждом повороте стоят люди, готовые уже уехать за любые деньги. Но и мне повезло — впихнулся в какой-то кузов и достиг города Цумеб.
Странное название "Tsumeb" вкралось досадным исключением среди городов северной половины Намибии, начинающихся на О. Ошакати, Ошиканго, Онджива, Охопохо, Отави, Очиваронго, Омаруру, Окаханджа, Оучо, Оперет, Очивело, Омбаланту, Огонго…, и только странный Цумеб (Tsumeb) портит всю о-о-о-чень стройную картину. А вот в южной половине страны названия нормальные, разнобуквенные. (Помню, в Танзании любили букву М — Мтвара, Мпанда, Мбейя, Мванза и даже президент у них был Мкапа.)
Цумеб оказался маленьким городком с населением тысяч пять народу, с чистыми и пустынными улицами (как и всюду в Намибии, на выходные дни населённые пункты вмиг становятся ненаселёнными) и с широченным автобаном, ведущим в город с основного трассового перекрёстка. На этом автобане красовался очередной знак "No autostop" — перечёркнутый большой палец. И действительно, хоть пальцем, хоть не пальцем, — мимо проезжало много машин, но никто меня не подбирал, забиты были все. Я не огорчился — пора бы отоспаться! — отошёл от города и от трассы подальше и расположится в палатке, перебираясь в мир сна.
15 января. Опять в Виндхуке!
Сижу в парке, в самом центре города, на Индепенденс авеню, где лежат на траве и многие виндхукеры, спасаясь от полуденной жары. Здесь это не запрещается. Нельзя лишь сорить, выпивать, кататься на роликах, купаться в фонтане, нищенствовать, рвать траву и цветы, разводить костры и
