Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой (без указания переводчика)

— Ну, это мне кажется преувеличенным, — ответил я. — Эти животные принадлежат к роду balaenoptera; они снабжены спинными плавниками и такие же, как кашалоты, которые вообще меньше настоящих китов.

— Ах! — вскрикнул канадец, не спускавший глаз с поверхности океана. — Он все приближается, он идет в кильватере «Наутилуса».

Затем он продолжил прерванный разговор:

— Вы говорите о кашалотах как о маленьких животных. Между тем, говорят, существуют исполинские кашалоты. Это самые смышленые из китообразных. Некоторые из них, как говорят, покрываются водорослями, и их принимают за островки. К ним пристают, на них размещаются, разводят огонь…

— Строят дома, — добавил Консель.

— Да, шутник! — ответил Нед Ленд. — Потом в один прекрасный день животное погружается и уносит в глубину океана всех своих жителей.

— Как в путешествиях моряка Синдбада! — воскликнул я, рассмеявшись. — Да, друг Ленд, вы, по-видимому, большой охотник до необыкновенных рассказов. Я уверен, что вы сами не верите в таких кашалотов.

— Господин натуралист, — ответил серьезно канадец, — можно всему поверить относительно китов. Смотрите, как он плывет! Он уже исчезает из виду! Утверждают, что киты могут обойти вокруг света за пятнадцать дней.

— Я этого не отрицаю.

— Вам, господин Аронакс, конечно, должно быть известно, что в начале мира киты плавали еще быстрее?

— В самом деле? Почему же это?

— Потому что у них хвост расположен был поперек, как у рыб; иначе говоря, этот сплющенный хвост, расположенный вертикально, двигался в воде справа налево и слева направо. Творец вселенной, заметив, что они двигаются слишком быстро, свернул им хвост, и с этого времени они стали двигать хвостом уже сверху вниз и обратно, что замедляет скорость их плавания.

— Хорошо, Нед, но не знаю, верить ли вам, — ответил я.

— Не особенно, — ответил Нед Ленд, — не более того, как если бы я вам сказал, что существуют киты в триста футов длиной и весом в сто тысяч фунтов.

— Это действительно что-то очень много, — ответил я. — Впрочем, некоторые китообразные животные достигают значительных размеров, и некоторые экземпляры доставляют до ста двадцати тонн жира.

— Я могу лично об этом свидетельствовать, — сказал канадец.

— И этому я охотно верю, Нед, как верю тому, что некоторые киты равняются по весу ста слонам. Теперь представьте себе, какое действие должна произвести эта масса, движущаяся с большой скоростью.

— Правда ли, что они могут потопить корабль?

— Корабль — не думаю, — ответил я. — Впрочем, рассказывают, что в 1820 году в этих самых южных морях один кит кинулся на «Эссекс» и отбросил его со скоростью четырех метров в секунду. Волны проникли в корму, и «Эссекс» потонул почти в ту же минуту.

Нед лукаво взглянул на меня.

— Что касается меня, — сказал он, — то однажды кит ударил меня хвостом, — разумеется, по нашей лодке. Меня и моих товарищей подбросило на шесть метров в высоту. Но в сравнении с таким китом, про которого говорил господин профессор, мой кит не больше чем котенок.

— Киты долго живут? — спросил Консель.

— Тысячу лет, — ответил канадец, не задумываясь.

— Откуда вы это знаете, Нед?

— Потому что так говорят.

— А почему так говорят?

— Потому что знают.

— Нет, Нед, этого не знают, но только предполагают, и вот рассуждение, на которое опираются: прошло уже четыреста лет с тех пор, как впервые стали охотиться на китов; тогда эти животные были больше ростом, чем теперь. И вот, в силу логики, предполагают, что меньший рост нынешних китов происходит оттого, что они не успели вполне вырасти, и это мнение разделял Бюффон, который полагал, что китообразные животные могут и должны жить по тысяче лет. Теперь вы понимаете?

Но Нед Ленд ничего не мог понимать. Он уже не слушал. Кит приближался. Нед пожирал его глазами.

— А, — воскликнул он, — это уже не один кит, их много, это целое стадо! И ничего нельзя сделать!.. Приходится стоять со связанными руками и ногами.

— Однако, друг Нед, — сказал Консель, — почему вы не спросите у Немо позволения поохотиться?..

Но не успел Консель закончить своей фразы, как Нед Ленд бросился опрометью разыскивать капитана Немо и скрылся в подъемной двери. Через несколько минут они оба показались на палубе!

Капитан Немо стал смотреть на стадо китов, которые резвились на поверхности волн на расстоянии одной мили от «Наутилуса».

— Это южные киты, — сказал капитан, — здесь фортуна для целого китобойного флота.

— Господин капитан, — начал китобоец, — позвольте мне поохотиться за ними, хотя бы ради того, чтобы не забыть прежнего своего ремесла гарпунщика.

— Зачем, — возразил капитан Немо, — с единственной целью убить животное? «Наутилус» не нуждается в китовом жире. Тогда дело шло, чтобы достать свежего мяса для моего экипажа. Теперь же убийство будет совершено ради убийства. Я прекрасно понимаю, что это привилегия человека, но допустить у себя таких жестоких забав не могу. Истребляя южных китов как существ совершенно безвредных и добрых, ваши товарищи по ремеслу, господин Ленд, поступали очень дурно. Благодаря им теперь почти перевелись киты в Бафиновом заливе, и в скором времени совершенно исчезнет целый класс этих полезных животных. Оставьте в покое несчастных китов. У них и без того много естественных врагов, как, например, кашалоты, меч-рыба, пила-рыба.

Предоставляю читателю вообразить выражение лица канадца во время этой короткой речи о морали. Но приводить такие доводы охотнику — значит только даром терять время. Нед Ленд изумленно смотрел на капитана Немо и, очевидно, не понимал, что тот хочет ему сказать. Между тем капитан был прав: корыстолюбивые и хищнические инстинкты китобоев вскоре приведут к тому, что не останется ни одного кита в океане.

Нед Ленд просвистел сквозь зубы свое «Янки дудль», засунул руки в карманы и повернулся к нам спиной.

Капитан Немо, продолжая наблюдать за стадом китов, обратился ко мне со следующими словами:

— Я был прав, утверждая, что, кроме человека, киты имеют много естественных врагов. И этим китам придется вскоре иметь дело с беспощадным противником. Видите ли вы, господин Аронакс, в восьми милях под ветром эти двигающиеся черные точки?

— Да, капитан, — ответил я.

— Это кашалоты, ужасные животные; мне их приходилось встречать стадами от двухсот до трехсот штук. Вот этих свирепых и вредных животных надо действительно истреблять.

При последних словах канадец быстро обернулся.

— В таком случае, капитан, — сказал я, — есть еще время, которым можно воспользоваться в интересах самих китов.