Луи Буссенар - Приключения маленького горбуна
— А мама! Где же наша мама?
Радость встречи сменилась горем.
— Умерла, — услышал он. В глазах потемнело. Арестант закачался и со стоном упал в руки конвоиров, которые потащили его на скамью подсудимых.
Председатель восстанавливал порядок. Когда тишина наступила, он бесстрастно произнес:
— Пригласите дежурного доктора.
Затем, узнав Татуэ, который пытался успокоить ребятишек, добавил:
— Отведите этого человека в камеру и заприте как следует, а детей отправьте в госпиталь к монахиням.
В сопровождении конвоиров бывший каторжник спокойно направился к выходу. Пока кричащих и цепляющихся малышей, которые никак не хотели расставаться со своим спутником, пытались оторвать от него, прибежал доктор. Он осмотрел обвиняемого, пощупал пульс, послушал легкие и сказал:
— Я думаю, с ним ничего серьезного… Обморок, может быть, небольшое кровоизлияние… Через несколько часов я буду знать точно…
Лекарь поднес к носу больного флакончик с уксусной кислотой. Тот вскоре открыл глаза, приподнялся и, увидев, что детей нет рядом, прошептал:
— Это правда? Они были здесь? Может, мне все приснилось? Господин председатель, скажите, умоляю, одно лишь слово!
— Тихо, — грубо прервал его председатель.
— Все вы здесь, на каторге, бессердечные и бесчувственные! — возмущенно воскликнул несчастный.
— Прошу заслушать приговор в тишине, иначе я немедленно отправлю вас в камеру.
Подсудимый замолчал. Все было как в тумане. Он достал из кармана платок и вытер лицо. Бесстрастный голос председателя, читавшего какие-то бумаги, еле доносился до него.
«…Заслушав свидетелей, суд рассмотрел дело господина Мариона Пьера-Андре, уроженца Сен-Мало, обвиняемого в убийстве и морском разбое и приговоренного к смертной казни военно-морским советом Рошфора… Указом президента смертная казнь была заменена на принудительные пожизненные работы. Принимая во внимание, что вышеназванный господин Марион во время перевода в тюрьму Сен-Лоран-дю-Марони совершил попытку побега с отягчающими обстоятельствами, а именно нападение и нанесение тяжких телесных повреждений конвоирам, и во избежания рецидивов[19], суд постановил приговорить Мариона Пьера-Андре к смертной казни».
ГЛАВА 4
Капитан Марион. — Разбитое сердце. — «Пинтадина». — Мятеж на борту. — Убийство. — Ложное обвинение. — Арест невиновного. — Во Францию. — Смертный приговор. — Годы нищеты. — Сумасшествие юнги. — Запоздалое признание виновного. — К мужу. — Адская земля Гвианы.
В 1893 году общественное мнение Бельгии и Франции было потрясено загадочным и ужасным преступлением Дегравов. Братья Леон и Эжен Дегравы, граждане Бельгии, обвинялись одним нищим коледонийским[20] мулатом[21] в убийстве и морском разбое. Основанное на мести и ненависти обвинение не выдерживало критики. Безупречное прошлое моряков, людей чести и долга, опровергало то страшное преступление, которое им приписывалось. Но судьи из морского трибунала Бреста[22], однажды вступив на неверный путь, никак не хотели признать правду, которая буквально бросалась в глаза. Без доказательств, без предварительного следствия, невзирая на неточности и несовпадения фактов, они приговорили двух братьев к смертной казни. Но так как их невиновность была ясна даже младенцу, жрецы Фемиды[23] не решились привести приговор в исполнение и заменили его на пожизненное заключение. Братьев отправили на острова Салю, где им пришлось пройти через тяжкие испытания. Старший, Леон, умер от болезни в страшных муках, против своих палачей. Младший, Эжен, был помилован президентом Лубе[24] 24 августа 1899 года и смог вернуться на родину, навсегда потеряв здоровье и веру в справедливость.
Год спустя возникло дело капитана Мариона, как две капли воды похожее на дело братьев Дегравов.
Андре Марион родился в городе Сен-Мало, колыбели многих великих людей моря, в семье известных моряков. В 25 лет он был одним из самых блестящих капитанов в древней столице бретонцев[25]. Он был умен, хорош собой, силен, обладал отважным сердцем и благородной душой. Все в жизни улыбалось ему. Молодой человек женился на замечательной девушке из такой же семьи моряков. На небольшие сбережения ему удалось выкупить половину судна, на котором он служил капитаном, и состояние его стало увеличиваться. Будучи одновременно хорошим моряком и коммерсантом, наш герой вел дела быстро и умело. Честолюбивый, в хорошем смысле этого слова, Андре хотел разбогатеть, чтобы дать своим близким все возможные радости жизни.
Вскоре у Марион появилось двое прекрасных малышей, которые родились один за другом с разницей в два года, и детское щебетание наполнило старый фамильный особняк, хранящий воспоминания о четырех поколениях навигаторов. Дети росли под присмотром самой любимой из матерей. Дела шли удачно, компания приносила доход. Чего еще пожелать! Капитан Марион был счастлив.
Беда пришла нежданно. Капитан был в Нумеа[26]. Продав груз, он взял как балласт на борт своего судна никелевую руду, и трехмачтовая шхуна «Прекрасная Елена» отправилась в Сидней за шерстью. Во время пути разразился шторм. Судно напоролось на коралловый риф и дало течь. Экипажу удалось спастись, но затонули все документы и бортовой журнал. Двое суток потерпевшие кораблекрушение болтались по морю, умирая от жажды и голода, пока их не подобрало встречное судно и не доставило обратно в Нумеа.
Капитан Марион был полностью разорен, но не терял надежды вернуться во Францию. Обладая железной волей и крепким здоровьем, он не боялся никакой работы и готов был пойти в море простым матросом, кочегаром или грузчиком. Жене он послал письмо, в котором сообщал о случившемся несчастье.
Прошли месяцы упорного труда, и положение храброго бретонца улучшилось.
Однажды к Мариону обратился капитан одной шхуны, которая должна была отправиться за жемчугом. Из-за болезни место помощника оказалось свободно, и Андре с радостью принял это предложение.
Добыча жемчуга была трудна и опасна, но в случае удачи давала возможность быстрого обогащения.
Судно, на котором отплыл капитан Марион, называлось «Пинтадина», что означало цесарка[27]. Экипаж состоял из шести матросов, боцмана[28], кока[29] и юнги[30], собранных со всего мира. Боцмана звали Ник Портер. Англичанин по происхождению, он был огромного роста, грубый, глуховатый и к тому же запойный пьяница. Кок был канадец, а юнга Галипот — из Марселя, единственный, кроме Мариона, француз на шхуне[31]. Матросы — то ли янки, то ли португальцы, а может быть, англичане или испанцы. Кто знает… Да это и не имело большого значения, так как основной закон моря — подчиняться старшему по званию.
