Галина Шевцова - Япония. В краю маяков и храмов
В конце сентября мы опять поехали в Исэ. Я, Саша и Маша. Было пасмурно, и храмы Исэ-дзингу как-то по-особому грустили. Мох был очень зеленый и желтый, а белая галечка за воротами очень блестела. Между кримтомерий соткал свои узоры здоровенный паук. Так и висел там, на фоне двух золоченых храмовых крыш. Огромный паук. Если подойти поближе — вообще в полнеба…
Ночевали в Футами, в том самом хостеле, который рядом со старым храмом Тайкодзи. Ночью Повенчанные скалы подают голос — шипят белой оборкой волны вокруг… А море ночью — меняет голос. Особенно в сентябре. И высокая резучая приморская травка вырастает из песчаных дюн почти по пояс. Идти тяжело и грустно.
Утром мы рассвета над скалами не увидали — были тучи. Скалы только чуть-чуть порозовели, и все. Немногочисленные наблюдатели, видя такое дело, быстро разошлись, и только мы все надеялись, и ждали, ждали. И еще с нами ждал бомж. Неторопливо так, привычно ждал, повернув свое старое смуглое лицо к розовеющему востоку. А профиль у бомжа такой, как на монетах из раскопок тысячелетней давности. Потом стало ясно, что «кина не будет», и мы пошли назад. И бомж тоже удалился — сел на ржавый велик и укатил. Бомжи тоже всякие бывают…
На обратном пути нашли каштановое дерево, подобрали все, что под ним валялось. Колючие скорлупки рукой взять было нельзя. На них надо сперва наступить, потом вытащить каштанчик. Осторожно, хладнокровно. Дома мы эти каштаны на сковородке жарили и ели. И это слегка напоминало о Париже.
А потом пошел дождь. Сильный. Мы немного подождали, думали, пройдет. Но дождь не проходил. И мы пошли под дождем на электричку, побежали даже, потому что не успевали. Но все-таки успели. И поехали туда, куда давно хотели, — в маленькую деревеньку у залива Аго, туда, откуда отходит кораблик на самый нос полуострова, к Будде, которого заливает прилив.
Подошел совсем игрушечный розовый кораблик, и его хозяин вышел покурить, а мы втроем (других пассажиров не было) сели за штурвал и стали там фотографироваться. И как-то так случайно что-то передвинули, и кораблик стал потихоньку отваливать от причала задним ходом. Хозяин — толстый паренек в светлых штанах и фуражке — страшно заорал и прыгнул с пирса на корабельный нос. И остановил машину. Нас даже не ругал. Только грустно так смотрел: что возьмешь с этих иностранцев.
А дождь все шел и шел. И понтоны с ракушками-жемчужницами залива Аго качались на воде за мокрыми стеклами. На одном из понтонов стоял маленький домик. К нему только вплавь добраться можно…
Мы вышли из катера и пошли к Будде. Там недалеко было. И увидели небольшую скалу в море у берега и на ней одинокое кривое деревце. А Будда стоял у самого пирса. Мы когда его увидали, захохотали. Потому что дождь страшный и ветер. Мы мокрые, как мыши, зонтики нам поломало. А Будда был ростом с полметра. Просто плоская вертикальная плита с неглубоко высеченной затертой фигурой. И прилив ее уже наполовину залил. На маленьком алтаре на пирсе лежала желтая маленькая хризантема без ножки и носатый клубень красного батата. Это Будде кто-то принес. Мы над Буддой смеялись, но вдруг почувствовали, что это место — ух какое крутое! Хоть Будда и маленький, а настоящий и очень сильный. И еще почувствовали, что, несмотря на наш хохот, мы Будде очень понравились. И что нам придется сюда вернуться. А ливень все усиливался и прилив подступал. Мы видели, как сантиметр за сантиметром вода заливает лицо Будды.
А потом мы опять побежали, потому что поняли: сейчас наш кораблик вернется — он еще на один островок заезжал и теперь назад идет. Если мы на него не успеем, то торчать нам под этим ливнем до вечера, а тут даже и спрятаться некуда, под лодку разве что. Побежали так: впереди самая быстрая — Саша, за ней Маша и с большим отрывом — я, зонтик за собой волочу. Наш толстенький капитан (он же команда), когда увидал нас опять, покрепче вцепился в штурвал. Мы его больше не пугали, разве что залили ему полсалона водой — просто она с нас ручьями стекала. А потом, уже на станции электрички, мы заперлись на ключ в предбаннике перед туалетом и там переодевались в то сухое из одежды, что у нас было с собой. Было у нас мало чего, поэтому, когда мы наконец что-то там на себя нацепили, вид вышел просто уморительный. Дядька какой-то в туалет стучался (там предбанник общий), мы ему открыли, так он, когда нас в нашем новом облике увидал, так, по-моему, забыл, зачем, собственно, сюда пришел.
В магазине на станции продавщица налила нам кофе из своего термоса. А в электричке мы сняли ботинки и спали на сиденьях (они там длинные, вдоль всего салона, как у нас в метро). Так и домой доехали. А дома хозяйственный Манас ждал нас с большой индийской кастрюлей горячего куриного супа. Очень кстати для подмокших мышей.
— Это что, тоже индийское блюдо? — спросила я Манаса.
— Не, ты чего, это вселенское блюдо, — захихикал он.
Вскоре мы осуществили с Машей еще один поход. На этот раз — поближе. Всего за две станции метро от нас, в музей народной архитектуры Рёкути-коен. Совсем недалеко, а довольно глухое место — в центре огромного парка с бамбуковыми рощами и криптомериями. Практически — в лесу. Я всегда удивлялась, как это японцы везде и всегда ухитряются так музеи народной архитектуры устраивать, что они вроде теоретически — в городе, бывает даже, недалеко от центра, а практически — конкретно в лесу!
День был теплый и солнечный, но уже совсем осенний. В парке рельеф такой мягкий, холмистый, яблоки дозрели, деревья со спелой хурмой стоят. Листья у хурмы тоже оранжевые от осени стали — крупные, овальные. Цветочки сельские цветут. Домишки ностальгические — прямо как будто наши, как домой вернулась. Только читала я когда-то такую, не помню чью, фантастику[59]: прилетают наши космонавты на другую планету и встречают там людей, начинают с ними общаться, живут среди них, а потом вдруг узнают, что эти «люди» произошли не от приматов, а от насекомых… Так вот, тут было то же самое. Выглядят эти японские хатки точно как наши, разве что покрупнее немного будут. Но они принципиально другие существа! Они — как храмы японские на опорных столбах построены. Топят их большим очагом в центре — по-черному, это когда нет дымохода и дым прямо в окна выходит. Внутри — ширмочки и татами или пол земляной. Одна такая штуковина вообще меня поразила — она из северной префектуры Нагано была. Такая себе громадная медведица — вся соломой обшитая, дымом пропахшая…
А солома на крышах некоторых домов была прошита веревками. Стежок веревкой сделан так: веревка высовывается из соломы, потом продевается в раковину галиотиса: у этой раковины есть естественные дырочки, и вообще, она похожа на большую перламутровую пуговицу. Так вот, веревку два раза продевают в раковину, а потом опять в солому. Гениальная система! Так и стоит крыша соломенная с бляхами галиотисов. Прикол![60]
