Барбара Сэвидж - Мили ниоткуда (Кругосветное путешествие на велосипеде)
Мы с Ларри примостились за столиком у двери и снова «раскинули» свой ленч. Пауло принёс нам салфетки, приборы и бокалы и, пока мы работали челюстями, дежурил в дверях, присматривая за велосипедами. Приятно было укрыться здесь от жары, между тем Пауло предупредил нас о череде жарких и сухих дней, которые предстояли нам от Эштремоша до границы.
— Вас же жажда замучит,— причитал он, сокрушённо качая головой.— В этой части Португалии после полудня слишком жарко путешествовать на велосипеде. Того, что в бутылках, вряд ли будет достаточно. Так вы не продержитесь.
Ларри продемонстрировал Пауло нашу резервную квартовую флягу и заверил его, что нам с избытком хватит воды для двадцатипятимильного броска до границы.
— Нет. Не хватит. Не хватит,— ворчал Пауло. Он продолжал качать головой и выглядел крайне озабоченным.
Минутой позже Пауло просиял, а затем припустил по улице в сторону расположенного на углу современного ресторана, взятого в полукольцо туристическими автобусами. Спустя четверть часа Пауло прибрёл назад с гигантским пронзительно-жёлтым пластиковым пятилитровым кувшином воды в руках и улыбкой от уха до уха.
— Боже правый! Да эта бочка, пожалуй, на всё пятнадцать фунтов! А какая здоровая! Хотел бы я знать, как приторочить её к велосипеду,— ужасался Ларри себе под нос, благодарно улыбаясь Пауло.
Мы оба понимали: делать нечего, придётся прихватить бутыль с собой, сколько бы она ни весила. По выражению крайнего ликования на лице Пауло можно было догадаться: откажись мы от подарка, его лучшие чувства и гордость за содеянное будут безжалостно попраны. Пауло вручил кувшин Ларри.
— Это фильтрованная вода со льдом. Очень-очень хорошая,— объяснил он.— В ресторане нет воды в бутылках, но я отыскал в подсобке эту бутыль, отмыл и наполнил очищенной водой со льдом.
«Вода со льдом» — при португальской жаре это звучало совсем как «манна небесная», однако по физиономии Ларри, который в этот момент протаскивал один из ремней, удерживающих его спальник на заднем багажнике, через ручку кувшина, а затем подтягивал и закреплял его, было видно, что бутыль непомерно тяжела. Но Ларри умолчал о её весе. Мы горячо поблагодарили Пауло и до изнеможения трясли руки в дружеском прощальном рукопожатии.
На краю города цыгане раскинули под открытым небом рынок, где продавали, среди всего прочего, одежду, полотенца, бельё, обувь и ткани. Я решила остановиться и поискать себе юбку, на случай, когда мы вместе с моими родителями отправимся осматривать мадридские достопримечательности. Цыганские семейства, заправлявшие на рынке, представляли собой компанию бесцеремонную и скандальную. Дети щеголяли в немыслимых лохмотьях, а взрослые могли гордиться своим умением мастерски облапошить любого.
Мне приглянулась юбка из несминаемого джерси, которую можно было скомкать и упрятать на самое дно вьючника. Взамен я предложила цыгану «Levi's». В 1979 году любой европеец жаждал заиметь настоящие американские джинсы «Levi's», поэтому я изумилась, когда цыган заартачился.
— Юбка стоит триста эскудо. На что мне джинсы? Давай деньги,— сказал он.
— Но это же самый что ни на есть настоящий «Levi's». Понимаете, штатовский «Levi's». В Лиссабоне они стоят уйму денег.
Цыган склонил голову набок и прищурился. Похоже, он сомневался.
— В наших краях крестьянки не носят джинсы. Может, американки и носят, но португалки — нет. У меня их и даром не возьмут, не то что за деньги.
«Потрясающе,— заметила я про себя,— вот уж не думала, что наступят времена, когда европеец отвергнет американский «Levi's». Но ведь это же неиспорченная Португалия». Мы с цыганом сошлись на двухстах эскудо, около четырёх долларов, и оба остались довольны.
Пауло оказался прав: мы с Ларри с жадностью втянули всё пять литров талой воды раньше, чем добрались до границы. Это была не езда, а сущая пытка. Тащась в гору под палящим солнцем, окутанные неподвижным воздухом, мы готовы были поклясться, что жара одолеет нас прежде, чем мы сумеем добраться до вершины. Талая вода снимала тяжесть с распухшей головы, увлажняла пересохший, словно набитый ватой рот.
Опорожнив кувшин, мы всё же решили не выбрасывать его, пусть себе болтается, и это была дельная мысль. Он сопровождал нас до самой Англии. Весь день Ларри возил его порожняком, затем ближе к ночи мы наполняли его, поэтому нам с избытком хватало воды на готовку и умывание. Ну а избыток уходил на оттирание слоя сажи, которую сгоравший бензин, питавший теперь нашу плитку, щедро оставлял на дне и стенках кастрюль.
Всю дорогу до Мадрида, то есть почти двести пятьдесят миль, нас преследовала стопятиградусная жарища. Возвращение на юг Испании принесло полное разочарование. Воскресным вечером мы пересекли её границу и отобедали в кафе в небольшом посёлке восточнее Бадахоса — у нас кончилась провизия, а все лавки, как на грех, оказались закрыты. Когда же официант попытался содрать с нас побольше, мы почувствовали себя снова в Испании.
На следующий день после нашего приезда в Мадрид прилетели мои родители. Пока они отсыпались после самолёта, мы с Ларри возились с велосипедами: чистили, смазывали, капали масло, регулировали... Ларри посчастливилось купить новую втулку к заднему колесу.
Неделю спустя, вдоволь налюбовавшись красотами Мадрида, Ма и Па взяли напрокат автомобиль. Устроив велосипеды на верхнем багажнике, мы покатили на север Португалии. Чем меньше оставалось до границы, тем больше я беспокоилась: что, если жители Центральной и Северной Португалии окажутся не столь дружелюбны, как их соотечественники-южане.
Мне не пришлось долго волноваться. После того как на границе Ма посетила туристическое справочное бюро в поисках проспектов, она вернулась не просто с горой литературы, но и двумя розами. Одна из служащих так расположилась к Ма, что преподнесла ей розы в качестве презента и в знак дружбы. На другой день в Визеу, за завтраком в кафе, Ма и Па разговорились с одной португалкой, секретаршей, которая хорошо говорила по-английски. К концу завтрака она заявила, что берёт выходной и покажет нам город и горы. Где бы мы ни останавливались, будь то городок или деревня, португальцы сразу тянулись к моим родителям, прежде всего потому, что Ма и Па путешествовали не в туристическом автобусе, одевались просто и проявляли неподдельный интерес к увиденному и к тем, с кем встречались.
Португальские пансионы и рестораны преподнесли нам настоящий сюрприз. Мы с Ларри продолжали вести палаточную жизнь. Па и Ма останавливались в пансионах или отелях, в десятидолларовых двухкомнатных номерах с ванной. Что же касается еды, то в португальских ресторанах точно знали, как угодить на наш внушительный аппетит. За два доллара с носа каждому подавали огромное серебряное плоское сервировочное блюдо, содержимого которого вполне хватало, чтобы дважды горой наполнить тарелки отварным или жареным мясом, рисом и салатом. Ещё за двадцать центов нам «нагружали» по полной тарелке тушёных овощей.
