Питер Мейл - Прованс от A до Z
Уже две тысячи лет в Прованс прибывают туристы. Если обратиться к такому статистическому параметру сферы обслуживания, как «турночь», то окажется, что на департаменты Альпы Верхнего Прованса, Буш-дю-Рон и Воклюз ежегодно сваливается от семидесяти до восьмидесяти миллионов туристских ночевок в год. Подавляющее большинство гостей Прованса люди милые, разумные, желающие насладиться солнцем и красотами пейзажа, пищей и вином. Но весьма часто этих людей безвинно обвиняют во всех бедах юга Франции. И рестораны они забили, и на пляжах не протолкнуться, и машину некуда приткнуть. И культуру местную они разрушают, старушек пугают, в церквях мороженым капают. Что интересно, критиканы эти, как правило, не те, кто имеет право критиковать, не местные жители, а… другие туристы.
Впрочем, они возмутятся, если вы назовете их туристами. Какие они туристы! Уж который год они сюда приезжают, Прованс — их второй дом. Но они не желают делить этот дом с другими приезжими, разве что с несколькими избранными друзьями. Они хотели бы заморозить Прованс на оси времени в тот момент, когда здесь появились они сами. Они с ужасом указывают на лавку сувениров, сменившую заведение мясника, на толпы в июле и августе, на ползущие вверх цены на недвижимость, на то, что сантехника не дозовешься, ему все некогда. Воды не хватает, иностранцы оккупировали кафе, за свой любимый столик не присядешь. На дорогах давка. Садовник от них удрал за длинным евро в компанию, строящую купальные бассейны для иностранцев, a femme de ménage, экономка, устроилась управляющей в лавку сувениров. В общем, цивилизация рушится, и все из-за этих проклятых туристов.
Не спорю, есть на свете места, туристами перегруженные выше всякого разумного предела, но Прованс к ним не относится, у него еще большой неиспользованный потенциал. Да, в наиболее популярных деревнях появились сувенирные лавки. Да, в разгар сезона на улицах и рынках не протолкнуться. Но стоит отъехать от этих центров столпотворения — и в десяти минутах езды пусто, ни души, ни гольф-площадки, ни кондоминиумов, ни СПА, ни отелей. Мест, в которых можно в одиночестве насладиться покоем и красотами природы, пока еще предостаточно.
Нетрудно обнаружить плюсы туристского бума. Если бы не деньги туристов, иные церкви и шато уже закрылись бы, памятники архитектуры и истории превратились бы в руины, парки бы заросли. Большинство ресторанчиков с изумительной кухней не смогли бы выжить, обслуживая лишь местных жителей. Торговцам иных деревенских рынков пришлось бы тащиться со своим товаром в города. Для кого проводились бы концерты? Жизнь в Провансе обеднела бы.
Сталкиваясь с подобного рода упреками, я стараюсь обратить внимание критиканов на то, что турист вовсе не такой монстр, каким они его представляют. Что турист помог превратить сегодняшний Прованс в более удобное для проживания место, чем был Прованс вчерашний.
Не помогает. Ностальгию не переспоришь. И я в качестве последнего козыря предлагаю им попробовать, раз уж тут так все ужасно, остаться дома и не мучить себя путешествием в этакий ад.
Вот еще! Что за вздор! Но, так или иначе, эти туристы, которые тут понаехали, все равно не чета им.
Tremblements de Terre
Землетрясения
Любой ценитель архитектуры заметит, что нередко здания в Провансе носят явно выраженные следы повреждений, одряхления, несоответствующие их возрасту. Провалы в линии кровли, осевшие конструкции, треснувшие дверные косяки, перекошенные окна, трещины в наружных или внутренних стенах. Особенно бросаются в глаза треснувшие и изъеденные фасады. Иные дома спасены от разрушения лишь радикальными мерами, S-образными стальными скобами, переходящими с одной стороны дома на другую. Первое побуждение, конечно, свалить вину на строителей, среди которых во все времена у всех народов хватало халтурщиков. Небрежение хозяев, естественное старение… Какие еще причины? Бывают, оказывается, и еще причины — капризы природы. Провансальские землетрясения.
Явление это здесь достаточно редкое и драматическое, чтобы его запомнили и точно зарегистрировали, поэтому мы знаем, что Воклюз сильно тряхнуло 25 января 1348 года, Пертюи — 14 апреля 1535-го, что толчки случились также в 1708 и 1731 году. Но самым сильным стало землетрясение 11 июня 1909 года, поразившее Ламбеск. В тот раз погибли люди, большой ущерб нанесла стихия имуществу.
Перечисленные бедствия, разумеется, вызваны подземными процессами, однако землетрясение землетрясению рознь. Самые слабые подземные толчки — иногда настолько слабые, что их ни один сейсмограф уловить не в состоянии — выступают союзниками беззастенчивых джентльменов, занятых в строительном бизнесе. Я убедился в этом на личном опыте.
Несколько лет назад в пароксизме мелкопоместного мазохизма мы пригласили бригаду рабочих заменить большое окно обычного типа цельным пуленепробиваемым стеклом, вставляемым нервными диктаторами в окна своих дворцов и лимузинов. Нас заверили, что его и молотом не расколотишь, что надо кран с чугунной «бабой», чтобы его разбить. Стекло вставили, рабочие повосхищались и отбыли.
Представьте наши переживания, когда, не прошло и трех недель, мы обнаружили в стекле сквозную трещину, пересекавшую его по диагонали. Полагая, что причиной несчастья послужили огрехи, допущенные в процессе установки, мы позвонили рабочим, пригласили для беседы по душам.
«Вот не повезло! — посочувствовал нам patron, бросив беглый взгляд на работу своих умельцев. — Совершенно очевидно, что причина в tremblements de terre. Никакого сомнения».
Нам не верилось. Погода все это время сохранялась тишайшей, ни ветерка, ни колыхания даже веточки. На этом фоне никакой подземный толчок не мог остаться незамеченным. Но patron с жаром заверял нас в обратном. Очевидно, слабое землетрясение произошло, когда мы на минутку отвернулись.
Впоследствии мы убедились, что эти «слабые землетрясения» после проведенных местными умельцами капитальных строительных работ случаются частенько. У одних соседей появились трещины в новом купальном бассейне, у других в полах и на потолке. Во всех случаях виноватыми оказались мельчайшие подземные толчки. Вот вам и мягкий средиземноморский климат.
Trou Provençal
Прованская дыра
Есть один фокус, который любому провансальцу удается лучше, чем самым утонченным гурманам Древнего Рима.
Римские пиры затягивались не на час, блюда следовали одно за другим, миножья икра сменялась языками жаворонков, улитками в молоке, диким кабаном, нафаршированным живыми дроздами, и так далее, и тому подобное, согласно полету фантазии тамошних шефов. Неизбежно наступал момент, возможно, после необдуманной добавки павлиньих мозгов, когда тога начинала поджимать желудок и аппетит исчезал. Благовоспитанность, однако, не позволяла прекратить прием пищи и обидеть хозяина. Следовало жевать и глотать, пока последняя пропитанная медом землеройка не исчезнет в утробе трапезничающих. Как выйти из положения благовоспитанному гостю?
Ничего сложного. Гость ненадолго отлучался от стола, шествовал в vomitorium, где специально обученный раб щекотал ему горлышко птичьим перышком, помогал вызвать рвоту и избавиться от съеденного. Очистив желудок, просветленный гость возвращался к столу, не посрамив своего достоинства.
Trou Provençal помогает добиться подобного результата гораздо проще, не прибегая к столь неаппетитным мерам. Прием с гарантированным успехом применяется при провансальском застолье уже не первый век. Для того чтобы пробить дыру, следует опрокинуть в себя стопку marc de Provence, средства свирепого, как уже отмечено ранее, гораздо более могучего, нежели бренди. Принятый в середине приема пищи, marc пробивает насквозь самые плотные блюда, съеденные ранее, и оживляет перегруженную пищеварительную систему. Действие ощущается мгновенно. Сначала вы вздрагиваете, нёбо вспыхивает, затем наступает просветление, и вы способны воодушевленно одолеть добавку daube или ассорти из сыров.
Предпочитающим «дыру» безалкогольную рекомендую другую прованскую усладу, розмариновый сорбет, пряный, изумительно освежающий. Ничего нет лучше для оживления отупевших вкусовых рецепторов.
U
Ucha
Одно из наиболее взрывных и красноречивых звукосочетаний провансальского лексикона. Если вы страдаете от ucha, попросите кого-нибудь постучать вам по спине и передать стакан воды. С вами приключился приступ кашля.
Unité d Habitation
Единица обитания
Теперь это трудно себе представить, но еще не так давно многоэтажное жилое здание во Франции отыскать было трудно, а в Провансе и вовсе невозможно. Одно-двухэтажные дома выполнялись из местного камня. Армированный бетон оставался редкостью, пока его не благословил и не прославил Ле Корбюзье, которого мы должны благодарить — или клясть на чем свет стоит — за громадные, грызущие небо, кошмарные, серые бетонные зубы, дома-коробки, расплодившиеся по всему земному шару за последние полсотни лет.
