Мишель Пессель - Затерянный мир Кинтана-Роо
Растерявшись, не зная, что сказать, я промямлил:
— Добрый вечер.
К счастью, человек говорил по-испански. Прежде всего я попросил напиться и совершенно без сил опустился на песок, объясняя, что пришел из Сан-Мигель-де-Руса. Это название и мой вид не могли не вызвать доверия. Мужчина очень удивился, что мне удалось столько пройти и переправиться через рио, как он назвал пролив, который я переходил вброд, и забросал меня кучей вопросов о дороге. Я вкратце объяснил ему, зачем пришел на побережье.
Как и все кокалеро, человек оказался очень гостеприимным. Попросив жену приготовить для меня еду, он пошел срезать кокосовый орех. Я пил с собачьей жадностью, заливая подбородок и шею. Наконец-то, наконец-то я нашел и воду, и пищу, и кров!
Если б у меня были силы, я бы расцеловал своего благодетеля. Никогда еще я не смотрел на человека с такой признательностью. Ведь он спас мне жизнь! Мужчина сказал, что ни разу не видел здесь ни одного иностранца.
Позднее, уже забравшись в гамак, я понял, что прошел в тот день шестнадцать часов под палящим солнцем, без капли воды и с грузом в сорок пять фунтов. Заснул я очень быстро под тихое раскачивание гамака и шум кораллового рифа.
На следующее утро я проснулся, когда солнце уже пробивалось золотыми полосами через щели в стенах хижины. Хорошо выспавшись, я сразу забыл все мучения вчерашнего дня. Теперь я находился на кокале Сан-Франсиско, очень похожем на Пуа. Здесь тоже жили сами владельцы кокаля, бедные переселенцы с Косумеля.
Я быстро встал и тут же отправился в главную хижину, чтобы потолковать немножко с хозяином, разузнать у него о встретившихся вчера руинах. Храм с орнаментом из крестиков, который попался мне после встречи с бандитами, он никогда не видел.
— Я ни разу не был на побережье к северу от своего кокаля, — объяснил он. — А круглое здание — это, наверно, старый испанский дом, где жили пираты.
Он очень удивился, когда я объяснил ему, что постройкам много сотен лет. От него я узнал названия заливов, где стояли развалины, — Пунта-Сан-Хуан и Рекодо-Сан-Хуан — и на своей археологической карте поставил отметки у этих названий. С тех пор как я прибыл на кокаль Пуа, у меня на карте появилось уже девять таких значков. Сколько же еще будет археологических открытий к югу отсюда? Я предчувствовал, что там меня ждет много чудес, и не ошибся.
В Сан-Франсиско раньше тоже была одна постройка древних майя, но, к сожалению, несколько лет назад хозяин кокаля разобрал ее, чтобы использовать камни. Он повел меня взглянуть на этот, археолог бы сказал, кошмар — груду камней, оставшуюся от маленького квадратного храма, разрушенного совсем недавно.
Существование здесь еще одного строения укрепило меня в уверенности, что вся территория к югу от Бока-де-Пайла — узкий полуостров и вытянутый остров, где я сейчас находился, — была в древности одним обширным приморским поселением.
Кокалеро сказал мне, что остров тянется на десять миль к югу, вдаваясь в залив Асенсьон и почти закрывая вход в него с севера. На южном конце острова раньше стоял маяк, вернее, автоматический бакен, но он был уничтожен последним ураганом. Других поселений на острове нет. Тем не менее мне все-таки повезло, потому что на том месте, где прежде был маяк, я, вероятно, найду рыбака. Этот человек каждый год приезжает туда на некоторое время. Мой хозяин видел, как три недели назад его маленькая лодка проплыла мимо кокаля на юг. Значит, мы наверняка его там встретим, и, может быть, он перевезет меня через этот большой залив, преграждающий путь к Белизу.
8. Нефриты богов
К одиннадцати часам мы собрались в дорогу. Я был очень рад, что мне не придется нести мешок и что я встретил такого замечательного человека, как хозяин кокаля Сан-Франсиско. У этого маленького худенького косумельца с тихим голосом я был в неоплатном долгу уже за то, что он спас меня от жажды, когда я, полумертвый, вдруг появился на его кокале.
Через три часа мы подошли к жутким остаткам кокаля, где недавно промчался ураган Жанет. Мне еще ни разу не приходилось видеть последствий сильного урагана. Все здесь было разорено. Как ампутированные конечности, торчали сотни голых стволов кокосовых пальм, потерявших свою пушистую вершину. Страшное зрелище! Но еще больше стволов, целые тысячи, лежали на земле, будто поваленные рукой великана, аккуратно разложившего их в особом порядке. В этом месте прошел глаз циклона. Видимо, действовал здесь не только ветер, но и морские волны, захлестнувшие весь кокаль до самой лагуны. А вот кокаль Сан-Франсиско уцелел, хотя и был совсем рядом. Его хозяин потерял лишь несколько сот деревьев.
В конце острова, за этим печальным кладбищем стволов и страшных пней, стояла жалкая хижина. Ее повалил и потрепал ураган. Хижину потом подняли и починили, подперев стены большими кольями. Все жители кокаля погибли во время урагана, а хижина стала приютом рыбака, на которого я возлагал теперь все надежды.
У входа нас встретила старая мексиканка, видимо мать рыбака. Сам он ушел ставить сети и верши между островами мангров.
Я остался ждать рыбака, а кокалеро попрощался со мной и ушел обратно. Старая женщина не в пример большинству старух была совсем неразговорчива, поэтому в ожидании хозяина я решил пока взглянуть на окрестности. Хижина стояла на песчаном мысе. На востоке простиралось синее Карибское море, а на юге — желтоватые воды горловины залива Асенсьон, протянувшегося на двадцать миль. Противоположный берег залива терялся в туманной дымке. Кое-где я видел маленькие островки с кустами мангров, как бы блокирующих вход в залив. На западе залив уходил за горизонт, глубоко вдаваясь в сушу. По берегам его тоже были мангры, они тянулись с севера, параллельно тому песчаному острову, по которому я пришел сюда. Трудно было понять, где там твердая земля, где лагуна, скорее всего это была цепь маленьких лагун, идущая к большой лагуне у Чунйашче.
Должно быть, во времена древних майя по всем этим лагунам от одного поселения к другому без конца сновали лодки. Здесь был большой портовый центр, гигантская Венеция на каналах и лагунах, усеянных островками мангров и твердыми песчаными отмелями, где высоко в небо грозно поднимались пирамиды. Теперь все тут было пустынно. Одни лишь лагуны с мутной водой, чередующиеся со светлой зеленью мангров и маленькими островами. Где-то там на берегу залива находился порт Вигия-Чико, бывший некогда единственным выходом к побережью для осажденной армии генерала Браво. Раньше по берегам залива жили индейцы Чан-Санта-Круса, теперь же эти места совершенно обезлюдели, лишь несколько метисов с Косумеля обитает на пустынном побережье. В семнадцатом веке залив Асенсьон был важнейшей пиратской гаванью — дикое, уединенное естественное укрытие. Однако на его предательских мелях гибло не одно пиратское судно, поджидавшее здесь в засаде появления испанских кораблей, которые шли с юга навстречу пассатным ветрам, направляясь в Сантьяго-де-Куба.
