Галина Навлицкая - Осака
События 1867–1868 гг. привели к крушению господствовавшего в стране в течение двух с половиной веков режима военно-феодального дворянства и восстановлению императорской власти. Япония вступила на путь капиталистического развития. Реформы, осуществленные пришедшим к власти буржуазно-феодальным правительством, предполагали уничтожение тех феодальных пут, которые сковывали развитие новых производительных сил. Среди многих правительственных мероприятий того периода была отмена системы феодальных кланов и создание новых административных единиц — префектур. В 1868 г. была создана Осакская префектура, представляющая самую срединную часть большого района (современный Кинки, или Кансай), похожего на карте на широкий пояс, перехватывающий центральную часть основного японского острова Хонсю. Эта территория, издавна известная своими торговыми центрами, теперь стала и зоной активного развития промышленности.
Новые промышленные предприятия притягивали население из соседних мелких городков. Разоренные крестьянские семьи спешили в Осака, чтобы начать там новую жизнь. Население префектуры стремительно росло, увеличиваясь примерно вдвое за каждые последующие тридцать лет. В период создания Осакской префектуры в 1868 г. в ней проживало менее миллиона человек, в 1905 г. — уже более двух миллионов, а еще через тридцать лет статистика зафиксировала возрастание до четырех миллионов трехсот тысяч человек. Быстро росло и население самого Осака. К 1920 г. оно насчитывало один миллион триста тысяч, в 1930 г. составило два миллиона четыреста пятьдесят три тысячи, а в 1940 г. — три миллиона двести пятьдесят две тысячи человек.
В то же время город, несмотря на рост населения и разительные изменения в общей физической структуре, во многом сохранял свою феодальную специфику. Фактически до послевоенного периода вся огромная торгово-ремесленная часть Осака с ее блоками-кварталами из двухэтажных деревянных домов представляла собой старый, традиционный мир феодального города с его давними обычаями, веками существовавшим порядком жизни. По-прежнему здесь действовала соседская община тёнай кай — организация взаимопомощи и моральной поддержки жителей. В то же время она оказывала постоянную легальную помощь местным властям, контролируя каждого члена своего сообщества. В конечном счете это был надзор над всем городским населением. В середине 30-х годов в Осака наблюдались проявления внутрисемейных и соседских связей большой феодальной семьи иэ, разнообразных чисто феодальных институтов, предполагавших соблюдение жестко регламентированных норм жизни. Одним из ярких проявлений этого является существование институтов Горёхан и Оэхан, ярко отражающих дух средневекового торгового центра, «душу Сэмба», как пишет Ямасаки Тоёко, и всего Осака — дайдокоро.
В переводе с японского Горёхан значит «территория», «комната, в которой живет невестка». Разница между Горёхан и Оэхан заключается в том, что в первом случае молодая хозяйка живет в семье вместе со свекровью, во втором — старшее поколение по тем или иным причинам в доме отсутствует. Однако и в том и в другом случае институт Горёхан и Оэхан свидетельствовал о специфическом положении японской женщины в семье, где она занимала значительное и ответственное положение, — руководила всеми хозяйственными делами по дому, полностью отвечала за дом и выступала как полновластная его хозяйка. Это включало не только чисто бытовую сферу — заботы о питании семьи, поддержание дома и участка, включая ремонт и строительство жилых и подсобных помещений, установление обязанностей членов семейства и распорядка дня, но и, что гораздо важнее, предполагало полную экономическую самостоятельность в решении всех многочисленных и разнообразных вопросов жизненной практики обширного, как правило, семейства.
Такая ситуация не противоречила общему бесправному положению женщины в Японии, а была отражением исторической специфики этой страны и своеобразным пережитком в XX в. давнего законодательно обусловленного в средневековье главенствующего ее места в семье. В феодальных междоусобицах XIV–XV вв. в семьях феодалов и крестьян, если их главы покидали дом на длительное время или умирали, вся забота о семье ложилась на плечи женщины. Сама жизнь в подобных случаях передавала «бразды правления» в ее руки, и сёгунские указы того периода, официально подтверждающие эти права и обязанности, были фактически фиксацией уже сложившейся практики. При этом власть и авторитет такой женщины, стоящей во главе феодального княжества, были настолько велики и неоспоримы, что она могла в отдельных случаях не подчиняться даже требованиям сёгуна, если считала их противоречащими интересам семьи.
В купеческих семьях, в больших торговых домах подобная ситуация в чистом виде встречалась гораздо реже. Однако отражение ее, обусловленное сословным, экономическим существованием торговых кругов, нашло место в разделении сферы жизненных функций между супругами: дела, связанные с торговлей, вел муж, не менее обширная сфера дома принадлежала жене. Сэмба 30-х годов давала яркую иллюстрацию строго регламентированного сосуществования двух миров. По свидетельству Ямасаки Тоёко, торговый дом, где лавку от жилья отделяло всего несколько шагов, в действительности был местом, где проходила строжайше соблюдаемая граница. Ни одно из лиц, возглавляющих соседние «державы», не имело права вмешиваться в дела другого.
Однако при этом сфера, которую возглавляла женщина, выявляла явную тенденцию к расширению. В довоенном Осака представительница торгового мира Сэмба Горёхан более строго, чем за питанием, домом и прилегающей к нему территорией, обязана была следить за одеждой мужского и женского состава семьи, занимающегося различными делами, связанными с торговлей и обслуживанием дома. Это распространялось не только на самый верхний слой торгового дома, но и на приказчиков, учеников, слуг и служанок и даже на мальчика на побегушках.
Существовали строгие регламентации как на покрой платья, так и на качество материала и его фирменную принадлежность. Ученик в лавке и мальчик-рассыльный носили одежду фабрики Ацути со специальной цветной полосой. Материал фабрики Итоири Симануки использовался для шитья формы только низших представителей торгового дома, в том числе учеников, помогавших у прилавка. Хлопок фабрики Кавати шел на особого покроя униформу приказчиков, продавцов торговых складов и лавок. Только продавец в фирменном магазине мог позволить себе носить официальный костюм хаори. Существовал определенный перечень фирм, поставляющих шелк и хлопковые ткани, в которые одевали горничных, женщин, занимающихся черной работой, дворников, садовников и прочих лиц, стоящих на самых нижних ступеньках социальной иерархии торгового дома.
