Клаус Полькен - В плену Сахары
В силу этих обстоятельств Ливия была первым государством в Сахаре, ставшим самостоятельным. 24 декабря 1951 года после затяжных переговоров ливийцы добились провозглашения независимости. Эмир Идрис, еще со времен первой мировой войны возглавлявший Орден сенуситов и избранный в 1920 году ливийскими членами ордена эмиром, вступил на трон как король Идрис I.
Целых сто лет (с 1830 по 1931) пришлось затратить империалистическим державам, чтобы превратить Сахару в колонию, и всего за одиннадцать лет (с 1951 по 1962) она полностью освободилась.
Вслед за событиями в Ливии, в июле 1952 года, началась революция в Египте. Она была первым этапом на пути к завоеванию Египтом подлинной независимости. 1 ноября 1954 года вспыхнула алжирская революция. Правда, сначала она охватила лишь более плотно населенный север страны, однако в 1957 году на борьбу поднялась и Сахара, несмотря на то что из-за французского превосходства в воздухе вести партизанскую войну на лишенной укрытий территории пустыни было невероятно трудно.
1 января 1956 года получила свободу Республика Судан. 2 марта 1956 года Франция вынуждена была предоставить независимость Марокко, оккупированному ею с 1912 года, а 20 марта — Тунису. Результатом этой всеобщей деколонизации явилось образование ряда новых африканских государств, территория которых определялась установленными еще французами административными границами. 20 июня I960 года стала свободной территория южнее Ахаггара, вернувшая себе старое традиционное название — Мали. 3 августа 1960 года этому примеру последовала Республика Нигер, 11 августа 1960 года — республика Чад и 28 ноября 1960 года — Мавритания.
В Сахаре во владении чужестранцев остались лишь Ифни и Рио-де-Оро, оккупированные Испанией.
В Ифни, на территорию, расположенную на юге Марокко, на краю Сахары, испанцы пришли довольно давно. В 1445 году они возвели на побережье крепость и назвали ее благородным именем Санта-Крус-де-Мар-Пекенья. Однако в 1524 году форт был разрушен маврами. Лишь в 1860 году испанцам удалось снова закрепиться в этих местах, но войти в Ифни они не отваживались до 1934 года, то есть до того времени, когда французы «умиротворили» последние уголки в Мавритании и Южном Марокко.
Приблизительно так же обстояли дела в Рио-де-Оро. Здесь португальцы еще в 1433 году создали поселение, которое продержалось очень недолго. Испания выдвинула свои притязания на эту территорию лишь в 1883 году при разделе Африки. Однако Испания никогда не располагала достаточными силами, чтобы без посторонней помощи завладеть этой областью. Ее колониальные успехи неизменно зависели от успехов французов в соседней Мавритании. Когда те были заняты подавлением племен, кочующих по пустыне, Испания охотно помогала им в этом. В начале 1957 года, воодушевленные успехами алжирской освободительной войны и предоставлением независимости Марокко, мавританские племена начали предпринимать вооруженные акции как против Испании, так и против Франции. Пустынный район Сегиет-эль-Хамра, относящийся частично к испанским владениям в Сахаре, а частично — к тогдашней французской колонии Мавритании, стал центром восстания. Французские и испанские войска действовали сообща. Сообща они выступили против Армии освобождения, которая в 1957 году предприняла попытку выгнать испанцев из Ифни. Только вмешательство французской авиации спасло испанцев от полного разгрома. Они вынуждены были в течение нескольких дней освободить почти всю страну. Остатки разгромленных частей отошли в порт Ифни в ожидании последнего штурма.
Бои в Рио-де-Оро затянулись до 1960 года, то есть до получения Мавританией независимости. С завоеванием независимости Алжиром 3 июля 1962 года свобода пришла в сердце Сахары. В начале 1969 года Испания решилась наконец вернуть Ифни Марокко.
Это произошло в первых числах июня 1962 года. Я сидел в свежевыбеленном помещении в марокканско-алжирском пограничном городе Уджда. Здесь размещался политический отдел алжирской национально-освободительной армии. Независимость стала реальностью, и здесь поняли, что ее надо встретить во всеоружии. А дел было невпроворот. Нужно было вернуть на родину сотни тысяч беженцев, которые эмигрировали в соседние страны, спасаясь от ужасов войны; нужно было восстановить разрушенное хозяйство; создать новый, жизнеспособный государственный аппарат; организовать систему народного образования и здравоохранения. Объем работы был огромен и нарастал с каждым днем. Я разговаривал с молодым образованным офицером о будущем, о ближайших планах. Назрела необходимость проведения земельной реформы и ликвидации безграмотности. Во время этой беседы зашел разговор о Сахаре. Мой собеседник необычайно воодушевился. Он нарисовал картину цветущей пустыни, зеленых оазисов, бьющих из земли источников, бурно развивающейся промышленности, гигантских плотин. Порывшись в шкафу, он достал оттуда книги и брошюры, заключения ученых, результаты обследования экспертов. Что это было? Далекое от реальности фантазерство? Разве не хватало дел на «цивилизованном» Севере, который так жестоко пострадал от войны, длившейся семь с половиной лет?
«Завтра мы превратим Север в цветущий край, послезавтра мы займемся Югом», — сказал уверенно мой собеседник.
Для него, для Алжира и почти для всех добившихся независимости государств Сахары цветущая пустыня не мечта о далеком будущем. Этот вопрос встал на повестку дня. Алжирцы не питают никаких иллюзий, они не верят в чудеса, они не настолько самонадеянны, чтобы считать, что эрги и хамады могут исчезнуть за несколько десятков лет. Однако необходимо и возможно приостановить упадок, охвативший Великую пустыню, надо добиться, чтобы Сахара снова стала тем, чем была в недалеком прошлом, то есть экономически жизнеспособным районом. Речь идет о том, чтобы пробудить оазисы к новой жизни, найти, а затем использовать полезные ископаемые, которыми так богата Сахара.
Но основное внимание надо уделить людям, тем разнообразным социальным прослойкам, которые сложились в пустыне в ходе тысячелетий. Жителей пустыни надо превратить в граждан XX века, а их жизни дать новое содержание.
Среди песков и скал
На площади берберского селения между тремя касбами, то есть укрепленными кварталами, окруженными глинобитными стенами, царит небывалое оживление. Выросли ларьки и палатки, около них — множество людей с закрытыми лицами. Ревут верблюды, блеют овцы, кричат продавцы и покупатели. В тени палатки кто-то разглядывает транзисторный приемник, грудами лежат сорочки, демонстрируется магнитофон.
Сегодня здесь, на кромке каменистой пустыни, что тянется южнее уэда Дра, в оазисе Тиндуф, славном своими пальмами, встретились люди, живущие за тысячу километров друг от друга. А в старые времена Тиндуф был яблоком раздора между племенами и государствами.
