Жюль Верн - Цезарь Каскабель
Действительно, меньше чем через полчаса было проделано отверстие вверху, и начался приток воздуха. Все свободно вздохнули.
— Ах, как хорошо! — вскричала Наполеона, дыша полной грудью.
— Это гораздо лучше варенья, — отозвался, облизываясь, Сандр.
Через несколько минут пришла в себя и Корнелия, впавшая уже в обморочное состояние.
Расширив отверстие, мужчины вылезли наверх. Снег больше не шел, но кругом, насколько видел глаз, расстилалась белая пелена. «Красотка» была погребена под огромным сугробом.
Сверившись с компасом, Сергей Васильевич убедился, что ветер дует по-прежнему с востока и что льдина сделала полуоборот, вследствие чего снегом занесло и проход и коридор.
Термометр показывал на открытом воздухе всего лишь шесть градусов мороза. Море было свободно, насколько это можно было видеть при почти полной темноте. Льдина же, хотя и повернулась, но плыла в прежнем направлении.
С целью избежать на будущее таких неприятных неожиданностей, Сергей Васильевич решил, что у противоположного конца повозки надо вырыть другой проход. Таким образом, как бы льдина ни повертывалась, у них всегда будет и выход и приток свежего воздуха.
— Ну что за проклятая страна! — ворчал Каскабель. — Тут только одни тюлени могут жить! Разве можно ее сравнить с нашей Нормандией?
— Я с вами вполне согласен, — отвечал ему Сергей Васильевич, — но что делать?
— Сам знаю, что делать нечего, тем не менее, я ненавижу эту страну!
— Да, здешний климат нельзя сравнивать с климатом Нормандии, даже Швеции, Норвегии или Финляндии зимой. Нет! Это климат полюсов, с четырехмесячной ночью, с воющими вьюгами и метелями, с почти беспрерывно падающим снегом и с туманами, за которыми не видно горизонта.
Что еще предстояло испытать дальше? Когда льдина остановится, и море окончательно замерзнет, образуя безграничное ледяное поле, где они очутятся? Где остановится их льдина? Без ужаса нельзя было подумать о том, что придется бросить «Красотку» и идти несколько сот километров до сибирского берега. Сергей Васильевич уже задавался вопросом, не лучше ли будет зазимовать там, где остановится льдина, и под крышей своего уютного дома дождаться весны. При таких условиях, пожалуй, можно будет выдержать большие морозы. Но перед теплом, перед вскрытием Арктического моря придется все равно покинуть свою зимнюю стоянку, перейти через ледяное поле и все-таки бросить «Красотку».
Однако впереди еще было время. Можно будет все решить, когда окончательно наступит зима. Смотря по тому, на каком расстоянии от азиатского берега остановится льдина, будет выяснено и все остальное. Сергей Васильевич надеялся, что расстояние это будет не очень большое, потому что льдина плыла все в одном направлении. Она миновала мысы Кикурный и Баранова и Колымскую бухту.
Ах, отчего она не остановилась в этой бухте! Оттуда было бы легче добраться до кочевьев юкагиров или до посадов Кабачкова или Нижне-Колымска, и там исстрадавшиеся путешественники нашли бы приют. Можно было бы раздобыть оленей, вернуться с ними к «Красотке» и перевезти ее на материк. Но, имея в виду довольно быстрое движение льдины, Сергей Васильевич понимал, что не только эта бухта, но и многие другие должны были остаться позади. Судя по карте, льдина могла бы остановиться у островов Анжу, островов Ляхова или Де-Лонга. А эти острова в большинстве необитаемы. Как тогда добыть средства для переезда на материк?
Ноябрь прошел. Вот уже тридцать девять дней, как семья Каскабель покинула порт Кларенс и пустилась через Берингов пролив. Если бы лед не вскрылся, то еще пять недель назад они были бы в Нумане. И теперь, добравшись до южной Сибири, они приютились бы в каком-нибудь местечке, где переждали бы суровую зиму.
Однако плавание это не могло длиться долго. Мороз постепенно усиливался, и термометр все опускался. Осмотрев ледяной остров, Сергей Васильевич убедился, что окружность его ежедневно увеличивалась вследствие примерзания к нему отдельных небольших льдин. Увеличился он почти на треть. А в ночь на 30 ноября к задней части его пристала и точно припаялась еще огромная глыба льда. Глыба эта сидела очень глубоко в воде, и течение сообщало ей большую скорость, так что в конце концов их ледяной остров сделал полуоборот и поплыл за этой глыбой, как на буксире.
С наступлением более резких морозов небо совершенно прояснилось. К счастью, поднялся северо-восточный ветер, который дул в сторону сибирского берега.
Яркие звезды освещали арктическое небо в эти долгие полярные ночи. Часто развертывалось веером северное сияние, восхищая изумленных путешественников и освещая причудливым светом ледяные скалы. Тогда забывалось и критическое положение и усталость, и все не отрывали глаз от этого красивого явления, присущего лишь полярным странам.
С тех пор как переменился ветер, льдина плыла медленнее. Ее несло лишь течением. Возможно, что льдина недолго будет плыть к западу, так как между айсбергами море стало затягиваться льдом, хотя этот, как говорят китоловы, «молодой лед» подавался от малейшего толчка. Между глыбами льда оставались иногда очень узкие промежутки, почти трещины, и льдина тогда цеплялась за них. Но, простояв неподвижно несколько часов, она вновь двигалась в путь. Тем не менее скоро предстояла окончательная остановка на всю зиму.
3 декабря, около полудня, Сергей Васильевич и Жан пошли на передний край льдины. Одевшись потеплее, Кайета, Наполеона и Сандр присоединились к ним.
По легкому свету на южной окраине неба можно было предположить, что солнце проходит через меридиан. Тусклый блеск, разлитый в пространстве, был, вероятно, отсветом какого-нибудь отдаленного северного сияния.
Все смотрели на айсберги, которые то передвигались с места на место, то ударялись с глухим шумом один о другой. У некоторых волны размывали нижнюю часть. Потеряв равновесие, такой айсберг падал верхушкой вниз, а нижней частью поворачивался кверху.
Вдруг глыба, примерзшая дня два назад к льдине, покачнулась и отвалилась, отломив при падении край льдины, на которую хлынула большая волна.
Все поспешно отскочили назад, но в ту же минуту раздался крик:
— Помогите! Помогите! Жан!
Это кричала Кайета.
Она стояла как раз на том куске льдины, который отделился и поплыл.
— Кайета!.. Кайета!.. — кричал Жан.
- Помогите! Помогите! Жан!Но обломок, подхваченный боковым течением, плыл, огибая льдину, которая в это время остановилась. Еще несколько минут — и Кайета должна была исчезнуть среди айсбергов.