Люциан Воляновский - Жара и лихорадка

Другой поляк, пан Мариан Бенедикчиньский, не является сотрудником Всемирной организации здравоохранения. Он работает в Индии от Всемирной сельскохозяйственной организации (ФАО), которая часто сотрудничает с ВОЗ. Поляк убеждает индусов разводить свиней и есть свинину. В этой огромной стране до сих пор насчитывается всего три бойни; тамошние свиньи и цветом и повадками напоминают скорее диких, а не домашних животных. Они, можно сказать, находятся «на собственном обеспечении»: их никто не кормит, они сами охотятся за разными лакомствами, в том числе и за крысами.

Пан Бенеднкчиньский как раз и пытается убедить крестьян разводить белых свиней; он ратует за организацию центров по разведению этих животных и строительство небольших фабрик по переработке мяса. Все должно быть сосредоточено в одном месте. В этом случае государственные хозяйства продают крестьянам поросят, а те запирают их в свинарники — и приходит конец самообеспечению! Свиньям достается лишь низкосортная мука, изгрызенное крысами зерно, отруби…

Мы — в Индии. Проблемы возникают перед нами, стоит лишь отодвинуть занавески и выглянуть в окно. Вот глиняные халупы без элементарных санитарных удобств. В них живут строительные рабочие, приехавшие в Дели в поисках работы. Время от времени местные власти вручают им повестки с требованием покинуть город. А куда деваться? Об этом в повестках не говорится: куда хочешь, куда глаза глядят… После нескольких повесток является полиция, и буквально через несколько минут от глиняных халуп ничего не остается. Люди собирают свои жалкие пожитки и перебираются в другой квартал, где на скорую руку снова лепят себе домишки. Снова придут повестки, снова явятся полицейские… Заколдованный круг.

Борьбу за здоровье нельзя отделить от борьбы с голодом. В этом я убедился, странствуя по Юго-Восточной Азии, по дорогам людских страданий. Четыре всадника Апокалипсиса — СМЕРТЬ, ВОЙНА, ГОЛОД и ЧУМА — гарцуют там вместе.

— Какую бы Азию господа хотели увидеть? — спросил якобы гид у туристов, которые прибыли туда, чтобы за несколько часов «отработать» один азиатский город, на реактивном лайнере полететь дальше и «засчитать» другой. — Должен ли я показать господам Азию Киплинга, Азию Конрада или, может быть, господа хотят увидеть Азию LBJ[5]? А может, Азию настоящую, какой она есть в действительности?

У специалистов в доме на Ринг-Роуд из отдельных кратких информаций и сообщений складывается представление о той Азии, которую туристы никогда не видят. В таких сообщениях часто повторяются слова, вызывающие ужас: это названия болезней, давным давно забытых в Европе. В одной из публикаций Всемирной организации здравоохранения приведены слова директора Пастеровского института в Тегеране доктора Марселя Бальтазара: «Отсутствие в настоящее время массовых вспышек чумы не должно заслонять от нас того факта, что именно сейчас для такого рода вспышки сложились как никогда благоприятные условия. Они сложились вокруг ключевых центров современной цивилизации. Чума — это болезнь будущего».

Несколько лет спустя после этих пророческих слов, к которым врачи отнеслись довольно скептически, некий американский солдат двадцати одного года был послан в Сайгон на снос старых трущоб, где обитали тысячи крыс. Солдаты развлекались тем, что топтали грызунов, а рядовой двадцати одного года, решив, что он убил самую большую крысу, и желая похвастаться перед остальными товарищами, не долго думая поднял ее за хвост.

Вскоре после возвращения в США он заметил у себя в паху какую-то странную опухоль. В далласском госпитале установили, что у него чума. После 1914 года это был первый случай занесения чумы в США (тогда чумой заболел безбилетный пассажир, обнаруженный в Новом Орлеане на палубе корабля).

Чума и война не расстаются друг с другом. 95 процентов всех заболеваний приходилось на Южный Вьетнам. В последнее время болезнь занесена в Индонезию; обследование показывает, что чума прибыла из Вьетнама, где в 1966 и 1967 годах ею болели семь тысяч человек.

У чумы есть по крайней мере шесть разновидностей. Контрольные бригады сообщали, что во Вьетнаме во всех морских портах и на всех аэродромах чума обнаружена у крыс и у крысиных блох, рассадников инфекции. Всемирная организация здравоохранения предупреждает: «Существует известный риск распространения чумы по всему миру…»

В Южном Вьетнаме свирепствовала также холера. «Самый высокий процент заболеваний по отношению к числу жителей» — как отмечалось в докладе. Росли и венерические болезни: ими были больны от 8 до 14 процентов обследованных беременных женщин. В этой несчастной стране собирали свою жатву столбняк, тиф и бешенство.

С чумой трудно бороться и в невоюющей стране. Так, профессор Научно-исследовательского института чумы в Ставрополе (теперь г. Тольятти) В. Н. Федоров рассказывает, что в результате кропотливых исследований было установлено: инфекцию переносят… верблюды. В Советском Союзе на Нижней Волге в первую очередь истребили грызунов. Акция была проведена настолько успешно, что очаг инфекции погас и ни один солдат из миллионной Советской Армии, защищавшей позиции на Нижней Волге, не заболел чумой!

Чума — ее в средние века называли черной смертью — вызывается микробом, который был обнаружен лишь в 1894 году, когда в Западном Китае вспыхнула последняя массовая эпидемия. В последующие пятнадцать лег чума попутешествовала по свету; то в одной, то в другой стране но очереди вспыхивали очаги грозной болезни. Самый богатый урожай она собрала в Индии, где за десять лет унесла почти шесть миллионов жизней.

«Черная смерть» появилась в Европе в XIV веке: она пришла с Востока но проторенным торговым путям, поэтому и посетила сначала богатые торговые города Южной Италии. II хотя до конца XIX века над Европейским континентом постоянно висела угроза появления чумы, однако в таких широких масштабах, как в первые годы ее распространения, эпидемии не повторялись.

Считается, что в середине XIV века от чумы погибла по меньшей мере четвертая часть всего населения Европейского континента; в отдельных районах Европы потери были еще больше. В деревнях и маленьких городках вымирали все жители, крупные города были парализованы болезнью. Людей косила смерть и душил страх перед смертью. Тогдашний врачеватель писал: «Болезнь была такой заразной, что никто не осмеливался подойти к больному. Отец не навещал сына, сын — отца. Сострадание умерло, а надежды рухнули…».