Франц Бенгтссон - Рыжий Орм
— Государь мой конунг, — сказал Орм огорченно, — я не согласен на такой поединок.
Все посмотрели на него, и Сигтрюгг и многие из людей короля Свейна засмеялись. Король Харальд покачал головой:
— Если ты боишься драться, я не вижу иного выхода, кроме как отдать цепь ему, как бы она ни была нужна тебе самому. На словах, ты, я слышал, был похрабрее.
— Дело не в поединке, — сказал Орм, — а в холоде. У меня всегда было слабое горло, и мороз для меня хуже всего, и нет для меня ничего опаснее, как после пива и тепла выйти на ночную стужу, особенно теперь, после того как я пожил в странах Юга и отвык от суровых зим. И мне кажется не слишком разумным, чтобы из-за этого Сигтрюгга мне потом всю зиму кашлять, потому что к этому я расположен, моя мать часто говорила мне, что кашель — это моя смерть, если я не буду беречься. Если мне будет позволено дать совет, то было бы лучше, чтобы бились мы тут, в зале, перед твоим столом, где места довольно. И сам ты сможешь видеть бой безо всяких затруднений.
Многие засмеялись над страхом Орма, но Сигтрюгг больше не смеялся, а выкрикнул, что уж позаботится, чтобы Орму не пришлось больше бояться кашля. Но Орм не обратил на него внимания, а сидел, повернувшись к королю Харальду и ожидая его решения. Конунг сказал:
— Худо, что молодежь пошла изнеженная и не чета прежней. Сыновья Лодброка не думали ни о горле, ни о погоде, как и я сам молодые годы, а среди молодых я уже не знаю никого, кроме Стюрбьёрна, кто был бы нашей породы. Но понятно, что мне в мои лета удобнее будет видеть бой оттуда, где я сижу. И хорошо, что епископ лежит в постели, потому что он бы восстал против этого. А я думаю, что мир, провозглашенный в этом зале, не нарушится тем, что делается по моему собственному позволению, и я не считаю, что Христос будет против поединка, если все делается по закону и обычаю. Посему да будет так, что Орм и Сигтрюгг сойдутся здесь, на свободном месте перед моим столом, со щитом и мечом, при шлемах и в броне и никто да не окажет им никакой иной помощи, кроме как при облачении в доспехи. И ежели один окажется убит, то так тому и быть, а если один из вас не сможет более стоять на ногах, отбросит меч или спрячется под стол, да не будет ему более нанесено ударов, но бой в таком случае считается проигранным, и цепь также. Я же и Стюрбьёрн и Халльбьёрн стремянный сами станем следить, чтобы все шло как положено.
Тут пошли принести доспехи Орму и Сигтрюггу, и в зале сделался большой шум, и многие кричали друг на друга. Люди короля Харальда находили лучшим из двоих Орма, а люди короля Свейна расхваливали Сигтрюгга и говорили, что он уже уложил девятерых в поединке, не получив сам при этом ни единой раны, которую пришлось бы перевязывать. Среди самых разговорчивых был Дюре, он спросил Орма, не боится ли он кашлять в могиле, а потом повернулся к брату и попросил того удовольствоваться цепью Орма и отдать ему, Дюре, Ормов меч.
Токе сидел мрачный, с тех пор как ему перебили рассказ, бормотал себе под нос и пил, но когда услышал слова Дюре, оживился. Он воткнул свой нож в стол перед Дюре, так что лезвие глубоко вошло в дерево, и швырнул рядом свой меч, не вынимая из ножен, потом перегнулся через стол, проворно, так что Дюре не успел уклониться, схватил его за уши и бороду, ткнул лицом в меч и сказал:
— Вот это оружие не хуже, чем у Орма, но попробуй добыть его сам, а не выклянчивай у других!
Дюре был сильный человек, и крепко вцепился Токе в запястье, но от этого сделалось больнее его ушам и бороде, он застонал, но освободиться не смог.
— Сейчас я разговариваю с тобой по всем правилам приличия, — сказал Токе, — ибо не хочу нарушать королевский мир в этом зале. Но я не выпущу тебя, покуда ты не дашь мне обещания драться со мной, ибо мой Красный Клюв не любит сидеть без дела, когда его братца нет рядом.
— Отпусти меня, — с трудом выговорил Дюре, — и я убью тебя, как только до тебя доберусь.
— Ты обещал мне это, — сказал Токе и отпустил его, сдув с ладоней часть его бороды.
Уши у Дюре были красные, но сам он был бел от ярости и, казалось, поначалу лишился дара речи, но потом поднялся и сказал:
— Это я сделаю с тобой теперь же, и так будет лучше, поскольку мы оба получим с братом по испанскому мечу. Так что пойдем справим нужду и не забудем прихватить мечи.
— Это верно, — сказал Токе, — ибо между нами не надо было церемоний. И за это я благодарен тебе на всю твою жизнь, а сколько времени она займет, это мы поглядим.
Они обошли стол, каждый со своей стороны, потом плечом к плечу прошли через проход позади одного из столов, стоящих поперек зала, и вывалились в одну из дверей в торцовой стене. Король Свейн глядел им вслед улыбаясь, ему нравилось, что его люди все время на виду и что слава о них все больше, и что все их боятся.
Теперь Орм и Сигтрюгг облачались для боя; место, где им предстояло схватиться, подметалось, чтобы воины не поскользнулись на соломе или на кости, брошенной собакам короля Харальда. Люди по обоим концам зала подались вперед, чтобы лучше видеть, и сгрудились на лавках и боковых столах по обе стороны открытого пространства, позади стола короля Харальда и у стены с четвертой стороны. Король Харальд был теперь в отличном настроении и горел желанием поглядеть на поединок, а когда, оглянувшись, увидел, как двое из его женщин чуть приоткрыли дверь и с любопытством смотрят в щелочку, то распорядился, чтобы все женщины пришли посмотреть, ибо трудно, как ему кажется, отказать им в подобном удовольствии. Он приготовил им места на почетной скамье возле себя и на освободившемся месте епископа, а двух самых красивых дочерей посадил по бокам Стюрбьёрна, и те не жаловались на тесноту; они шаловливо рассмеялись, когда он предложил им пива, и отважно выпили. Для женщин, которым не хватало места на почетной скамье, поставили лавку позади стола, чтобы не загораживать вид с конунгова места.
Халлбьёрн стремянный протрубил в рог и попросил тишины и объявил, чтобы все держались тихо и никто чтобы не выкрикивал советов сражающимся и не швырял никаких вещей под ноги дерущимся.
Оба были уже готовы и ступили на площадку друг напротив друга; и когда все увидели, что Орм держит меч в левой руке, послышался ропот, ибо бой между правшой и левшой тяжел для обоих, поскольку удар приходится на ту сторону, которая хуже защищена; щитом.
Было видно, что оба — бойцы, с какими не всякий бы захотел сойтись в сражении по доброй воле, и ни один из них не выказал страха по поводу развязки поединка. Орм был на полголовы выше Сигтрюгга и более длиннорукий, Сигтрюгг же был плотнее сложен и на вид казался сильнее. Они держали шиты прямо перед грудью и достаточно высоко, чтобы успеть прикрыть шею, и не спускали глаз с меча врага, чтобы быть готовым к каждому удару. Едва они приблизились друг к другу, как Орм ударил Сигтрюгга по ногам, но тот проворно отскочил и ответил мощным ударом, который пришелся по шлему. Тут оба стали осторожнее и принимали все удары на щит; и король Харальд объяснил своим женщинам, что это хорошо и что воины, видно, опытные, потому что не горячатся и не раскрываются и тем самым растягивают удовольствие зрителей.
