Аркадий Недялков - Опасные тропы натуралиста (Записки ловца змей)
— Ты об этом способе Косте говорил?
— Говорил.
— А он?
— Хотел проверить.
— Не проверял. Наверное, не поверил.
— Ну так сегодня ты убедишься в том, что я не сочиняю.
На этом разговор наш оборвался. Мы приехали на такыр. Вечерело. Дневная жара спадала. Мы оставили лошадей у края такыра под присмотром сержанта, а сами пошли к видневшимся вдали вешкам. Ночью был ветер, и на такыр намело языки песка. Один из таких языков пересекал отчетливый след кобры.
— Свежий! — оживился Юрий. — Сейчас догоним! Он быстро пошел по следу, я за ним. След уходил с такыра. Через несколько минут мы уже видели удирающую кобру. Она быстро скользила по песку метрах в ста от нас. Юрий побежал. Я тоже. На твердой почве мы догнали бы змею самое большое через минуту, но попробуйте бежать по мягкому песку, в котором нога тонет по щиколотку!
Уже через сотню шагов сердце мое колотилось так, как будто я в хорошем темпе пробежал по меньшей мере полкилометра. Юрий тоже чувствовал себя не лучше, но бежал немного впереди меня. Кобра ползла, рассекая песок, точно воду. Расстояние между змеей и нами сокращалось слишком медленно. Змея уже почти поднялась на гребень бархана, поросшего редкими кустиками саксаула.
— Уйдет! — прохрипел Юрий. — Нажимай!
Мы нажали. Но все же кобра на какие-то секунды скрылась из глаз. Когда же, задыхаясь, мы вылезли на гребень бархана, то увидели, что на ровной площадке метрах в пятнадцати от нас в позе угрозы стоит кобра, а перед ней замер крупный варан.
— Ого-го-го! — закричал Юрий, бросаясь вперед. Он запыхался, дыхания не хватало, и голос у него сорвался. Я тоже заорал что есть мочи и кинулся следом. Но и мой крик был не громче. В ту же секунду, не обращая на нас внимания, варан прыгнул на кобру. Кобра ухватила варана зубами. Животные сцепились в клубок и покатились по земле. Юрий остановился и схватил меня за руку.
— Стой! Подходить опасно. Сейчас кобра бьет во все стороны.
Через несколько мгновений от клубка отделился варан и, шатаясь, как-то боком заковылял к кустикам. Кобра, слабо извиваясь, осталась лежать на месте схватки.
— Опоздали! — с досадой сказал Юрий. — Надо же было этому гаду явиться в самый интересный момент!
Я подошел к кобре.
— Не вздумай брать ее рукой! — закричал мне Юрий. Я тронул змею носком сапога. Она слабо шевельнулась и вдруг, изогнувшись, с неожиданной силой вцепилась зубами в сапог. Я не успел отскочить, но это было последнее движение издыхавшей змеи. Она тут же обмякла и отвалилась от сапога.
2 Понижения, глинистая почва которых разбита трещинами на паркет-ные отдельности.
Подошел Юрий, расправившийся с вараном.
— Смотри!
Юрий перевернул змею крючком. Позвоночник у нее был сломан возле самой головы и еще в двух местах.
— Это он ее челюстями, — сказал Юрий.
На спине у варана я нашел следы пяти змеиных укусов.
— Юра, а варан остался бы жив?
— Старики туркмены говорят, что варан жрет кобр и не боится их яда. Если кобра его кусает, то он какую-то траву ест и выздоравливает.
— А ты сам раньше видел такие схватки?
— Нет. Ну хватит болтать. Пошли к вешкам, иначе и там змей прозеваем.
Я сунул в мешок мертвых противников, чтобы показать их Косте, и побежал догонять Юрия.
Возле первой вешки Юрий нашел след змеи.
— Ушла. Пошли к другой.
У второй вешки Юрий сел на песок метрах в пяти от норы и велел мне сесть рядом. Ждали мы минут двадцать. Если я хоть чуть-чуть шевелился, Юрий делал такое «зверское» лицо, что я с громадным трудом удерживался от смеха. Тогда лицо Юрия становилось жалобным, мне казалось, что он вот-вот заплачет, и смех проходил сам собой.
Теперь я знаю, почему так бурно реагировал на мои движения Юрий. Малейшее движение могло спугнуть кобру и свести к нулю нелегкий труд, затраченный на поиск змеи. Если нашу работу оплачивал институт и независимо от количества пойманных змей мы получали оклад и полевое денежное довольствие, то Юрию платили деньги только за тех змей, которых сдавал в зоопарк. Он и отпуск-то брал в сезон охоты на змей, чтобы заработать, а за сезон в среднем ловил тридцать — сорок змей. Можно, пожалуй, заплакать, когда из-за какого-то разгильдяя верная добыча уходит из рук.
На этот раз судьба была к нему благосклонна. Кобра не заметила засады, вышла из норы и попала в мешок. Все было примерно так, как предсказывал Юрий.
К другим вешкам мы не пошли. Боялись, что будет темно и мы не найдем сержанта с лошадьми. На обратном пути Юрий долго молчал, а потом вдруг сказал мне:
— Ты, Леша, не ходи больше со мной по вешкам. Не могу я спокойно терпеть, если кто змею из-под носа спугнет. Ты уже видел, как делать нужно. Ходи за кобрами один, ладно?
Как-то вечером, во время очередного посещения Тюя-бугуза, гюрз поблизости мы не нашли и решили пробраться до истока ручья. Идти было очень трудно. Мешали густые заросли. На наше счастье, невдалеке от верховья оврага из его отрога выходила кабанья тропа: пробираться стало легче. Когда мы вылезли из зарослей на последнюю лужайку и уже видели невдалеке конец оврага, почти рядом с нами раздался сильный треск. На лужайку с визгом выбежали большая грязно-бурая свинья и три полосатых поросенка. Мы потревожили выводок диких свиней. Поросята стремглав перебежали лужайку и спрятались в зарослях, окружавших родник. Мать же, проводив детей взглядом и убедившись, что они пока в безопасности, круто повернулась к нам и угрожающе ухнула. Свинья стояла от нас метрах в пяти. Мне хорошо были видны ее маленькие глаза, налитые кровью. Дикая свинья, защищающая своих детей, довольно опасна. Огнестрельного оружия у нас не было. Я растерялся. Выручил Юрий. Стуча пинцетом по крючку, он медленно попятился назад в камыши. Моментально сообразив, что этот стук — единственная возможность удержать свинью от нападения, я тоже что есть силы заколотил пинцетом по крючку и тоже попятился. Свинья осталась на месте, но внимательно следила за каждым нашим движением. Мы стучали и пятились минут пятнадцать. Свинья за нами не пошла.
Как только мы нашли место, где можно было выбраться из оврага, то моментально очутились вне его пределов.
Такого стука боятся также и свирепые чабанские псы, которых не испугаешь даже выстрелом. Если, бродя в поисках змей, мы натыкались на пасущуюся отару, то обычно к нам с весьма недвусмысленными намерениями со всех сторон неслись громадные псы. Отбиться от них было бы невозможно, но стоило только застучать пинцетом по крючку или хваталке, как псы тормозили сразу всеми четырьмя лапами, иногда при этом они даже переворачивались через голову. Перекувыркнувшись, собаки отбегали и лаяли уже в почтительном отдалении.
