Ольга Погожева - Турист
В зале звучала приятная музыка, над стойкой бармена горел телевизор, передавали сводку новостей. Кроме моего, был занят ещё всего один столик, и я совсем расслабился, мечтая только о теплой постели и мягкой подушке. Борясь с сонливостью и слабостью, я, как обычно, начал концентрировать свое внимание на том, что происходило вокруг. Влюбленная парочка за столом в противоположном углу зала особого интереса не вызывала, и я присмотрелся к тому, что показывали по телевизору. Это была сводка криминальных новостей, на экране мелькали люди в формах, два изрезанных ножом трупа, и мне стало неинтересно. Я снова уткнулся в окно. Чай закончился, и я, понаблюдав ещё некоторое время за прохожими, расплатился и вышел из ресторана.
На улице мне стало легче. Полный желудок, теплый свитер и свежий воздух были теми вещами, которые лечили меня лучше всяких таблеток. Я вышел на Магнифисент Майл, постепенно ускоряя шаг, и вдруг услышал, как меня кто-то окликает по имени. Я обернулся, увидев перед собой невысокую темноволосую женщину. Она держалась с невыразимым достоинством, была одета элегантно и со вкусом, накрашена неброско и умело, и была красива той зрелой, сдержанной красотой, которую я так ценил в женщинах. Не сразу я узнал в ней мисс Риту Харт.
— Какой сюрприз, — улыбнулся я. — Рад видеть вас.
— Я вас тоже, Олег, — она коротко улыбнулась в ответ. — Вы уже оправились после болезни?
Я удивился, и Рита улыбнулась снова.
— У нас опять проблемы с компьютером, Эти говорит, какой-то вирус. Я звонила в вашу фирму несколько дней назад и просила прислать именно вас. Ваша начальница, мисс Каррера, сказала, что вы серьезно болеете, и наверняка не скоро сможете снова приступить к работе. Эти очень расстроилась.
— Да… я помню, что обещал зайти, — я почему-то растерялся. — Но я действительно болел.
— Я вижу, — Рита серьезно кивнула. — Вы всё ещё выглядите бледным.
Бледным — не то слово, мисс Харт была очень деликатна. Сегодня утром, уходя на работу, Маркус, без всяких эмоций осмотрев меня, сказал, что краше в гроб кладут.
— Я хотела спросить вас, — на секунду Рита запнулась, потом снова посмотрела на меня. На этот раз прямо, я бы даже сказал, смело. — Вы сможете прийти к нам сегодня? Эти сходит с ума, когда компьютер не в порядке. Это её единственный выход во внешний мир. Вы… сможете помочь нам?
Я думал несколько секунд.
— Когда?
— Я уже освободилась от работы, сейчас сделаю покупки и до конца дня буду дома вместе с Эти. У неё сегодня день рождения, и я хочу сделать ей праздник, — Рита улыбнулась немного устало. — В любое удобное для вас время.
— Хорошо, — решился я. В конце концов, я и вправду обещал. — Я буду у вас через пару часов, если ничто меня не задержит. По крайней мере, я очень постараюсь.
— Будем ждать, — Рита улыбнулась. — Вы помните, где нас найти?
Адрес я помнил, и, попрощавшись с мисс Харт, почти бегом направился в клуб. Настроение улучшилось, оттого ли, что обо мне помнят, или при мысли о малышке Эстер, которая так радовалась моему обществу. Я раньше не думал, что мне будет так приятно и интересно проводить время с ребенком.
У входа в «Потерянный рай» курил Гарри. Мне стоило определенных усилий не ускорить и не замедлить шага — я всё ещё помнил невыразительность, с которой он держал меня под прицелом. Он вполне мог убить меня, и это оставило довольно гадкий осадок на душе.
— Эй, — слегка удивился он. — Это ты. Я думал, ты давно свалил из Чикаго.
— Похоже, ты проиграл, — я улыбнулся, не разжимая губ. — Джулес в клубе?
— У Джулеса дела, — Гарри выдохнул сигаретный дым, пристально посмотрев на меня. — Ты за деньгами? Можешь подойти к Дэвиду, он внутри.
— Хорошо, — сказал я и прошел мимо него.
Зал был пуст; за стойкой я не увидел даже чернокожего бармена Тео. Из служебного коридора доносились приглушенные голоса, но я не успел направиться туда: меня кто-то позвал. Подняв голову, я увидел начальника охраны, сидящего на втором этаже клуба. Я быстро поднялся по лестнице и присел к нему за столик.
— Рад видеть тебя живым, — сказал я.
Дэвид отстраненно кивнул, глядя в сторону коридора за барной стойкой. Он выбрал неплохое место: отсюда, с лоджии второго этажа, открывался вид на весь зал внизу, сцену, и два входа.
— Как плечо? — спросил наконец я.
— Док вовремя его обработал, — ответил Дэвид. — Проклятый нож мог занести инфекцию.
— Ты достаточно быстро пришел в норму.
— Ты тоже.
Впервые за весь разговор Дэвид посмотрел на меня — внимательно и очень серьезно.
— Зачем ты вернулся? — спросил он.
Я неуверенно пожал плечами.
— Если бы сбежал, вы бы подумали, что я испугался.
— А так не было?
— Так было, — не стал скрывать я. — Но я пришел, чтобы вы знали, что с нервами у меня всё в порядке, и я не собираюсь делать глупостей. Это всё.
— А что бы ты смог сделать? Доложить копам? Пожаловаться в посольство?
— Я не знаю, Дэвид. Я не думал об этом и пока что не собираюсь. Что, черт возьми, с тобой? — не выдержал я. — Почему ты на меня так смотришь?
— Пытаюсь понять, — откликнулся начальник охраны. — Действительно ли ты так хорош, как говорил Спрут, или просто очень хороший актер.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты убил того черного парня? — прямо спросил Дэвид.
Я замер. Это тот момент, когда все слова кажутся мелкими и бессмысленными. Все мысли испарились из головы, и мне показалось, что вокруг упала мертвая тишина — и только удары моего сердца, как удары молота, нарушали её. В виске часто застучала кровь; я приложил ладонь к голове.
— Спрут говорил о тебе, Олег. Ты ему понравился, и это плохой знак. Он ещё сказал, что у тебя не было проблем с тем, чтобы убить. И я хочу знать. Их не было?
— Дэвид… — наконец нашелся я. — Дэвид, слушай меня. Я остался в ту ночь только потому, что хотел помочь тебе. Потом мы с Гарри и Лэнсом погрузили трупы в автобус, и нас привезли на свалку. Там оказалось, что тот черный парень жив. Спрут сказал мне убить его, я отказался. Мы с ним сцепились там, на свалке. Потом Гарри и водитель автобуса, который приехал со Спрутом, держали, пока этот урод бил меня. А потом он вложил пистолет мне в руку и помог нажать на курок. Верь мне, Дэвид, я не… я не убийца, — я схватил его за руку.
Начальник охраны выдернул свою руку из моей и покачал головой.
— Ты псих, Олег.
Я понял, что моё дыхание стало тяжелым, как после долгого бега, и попытался успокоиться. События той ночи вспыхнули перед глазами так ярко, точно всё произошло минуту назад. Наверное, тогда я и понял, что никогда не избавлюсь от этого. Это останется со мной на всю жизнь. И, возможно, после неё тоже.
