Янка Мавр - Полесские робинзоны
Неужели один?
Человек взглянул на зубра, повернулся в ту сторону, откуда прибежал, и крикнул:
– Готов!
Через минуту к нему подошел еще один, незнакомый, потом двое. Из них один был тот, младший, а второй тоже незнакомый, но… связанный!
На нем обычные сапоги, вымазанные в грязи, как у всех остальных, черное пальто и кепка. Руки скручены за спиной, а рот завязан платком.
Его отвели чуть в сторону, толкнули и сказали:
– Садись!
Пленник неуклюже опустился на землю. Бандиты окружили зубра.
– Здоровая штука! – сказал незнакомый.
– Но как мы используем его? – заметил младший.
– Перетащим по кускам, – ответил черный.
– А шкуру?
– Тоже порежем на куски. Будут отличные подошвы.
Они развели костер и принялись разделывать тушу. Черный сбросил свитку, засучил рукава и взялся за дело. Двое других помогали ему.
Каждый разрез на теле зубра болью отзывался в сердцах друзей. Черный бандит казался палачом. Трудно оказалось разобрать могучее животное, а у бандитов, по-видимому, были лишь обычные охотничьи ножи.
– Эй, слушайте, – остановился черный, – там есть кинжал!
У наших хлопцев захватило дух…
«Что теперь будет?!» – подумал каждый, и нервная дрожь прошла по их телам.
Черный направился к бобровой хатке. Через несколько минут он вернулся.
– Черт его знает, нету! – еще издали крикнул он.
– А вещи? – встревожились его спутники.
– Вещи на месте. Только почему-то в середину насыпался хворост, будто сверху кто проломил.
– Может, трогали? – подозрительно спросил незнакомый.
– Видно, какие-то звери полазили.
– Ты хорошенько посмотрел? Все есть? А вдруг те лайдаки добрались? – переспросил младший.
– Мы же смотрели тогда, когда их уже не было. Если б они нашли, наверняка забрали бы. А я перещупал все вещи, только кинжала не нашел. Завалился куда-нибудь среди веток. Не хотелось долго искать.
Но незнакомый не успокаивался.
– Надо было хорошенько пересмотреть все, – сказал он. – Может, те хлопцы нашли? А вдруг они еще здесь?
– Не думаю, чтобы польстились только на один кинжал, – усмехнулся черный и опять принялся за работу.
– А револьверы смотрел? – не отступал новый.
– Жестянки на месте, но я их не открывал.
– Вот видишь!
– Да чего ты беспокоиться? – вмешался младший. – Ты не знаешь обстановки. Мы обошли весь лес, звали, стреляли. Если б они были живы, то отозвались бы, заслышав людей. Все вещи тогда были целы. Мы и револьверы смотрели.
– И все-таки надо убедиться, – покачал головой новый.
– Ладно, – успокоил его черный. – Покончим с этим делом и посмотрим. Сходим даже к их «хате».
Хлопцы слышали весь этот разговор и готовились к последним решительным событиям. Главным преимуществом было то, что бандиты считали их погибшими. А если догадаются, что живы, едва ли удастся справиться с тремя вооруженными мужчинами. Разве только сумеют спрятаться.
Тем временем бандиты сняли шкуру и уселись отдохнуть.
– Надо бы за этого взяться, – кивнул младший на пленника. – Чего с ним долго валандаться?
– Правильно, – встал черный.
Пленник сидел на земле, опустив голову. Время от времени он шевелил руками, но где там было освободиться!
– Иди, сюда, собака! – подошел к нему черный, взял за плечи, поднял и толкнул к костру. Потом развязал платок.
Друзья увидели молодого человека, лет двадцати восьми, с продолговатым, сухощавым лицом. Его тонкие губы были напряженно сжаты, глаза безучасно глядели куда-то мимо бандитов.
– Теперь можешь кричать, сколько влезет, – засмеялся незнакомый.
– Слушай! – подхватил младший. – Ты сделаешь лучше для самого себя, если скажешь, каким образом узнал о нас, кто тебе в этом помог. Ну, кто нас выдал?
Пленник не отвечал. Бандит помолчал и заговорил снова:
– Геройство твое напрасно: ты в полной нашей власти. Никто здесь тебя не услышит. Если скажешь, значительно облегчишь свою судьбу. А нет… так мы сумеем заставить.
Пленник все молчал.
– Ну! – грозно крикнул черный. – Отвечай!
– Кончайте скорее ваше дело, все равно я ничего не скажу! – наконец проговорил пленник.
– Кончать скорее? – засмеялись бандиты. – Нет, подожди. Это только начало.
И черный с размаху ударил пленника кулаком по лицу.
Тот пошатнулся и упал на землю. Из носа и изо рта у него потекла кровь…
Мирон чуть не вскрикнул от возмущения.
– Нельзя сидеть! Не имеем права! Надо стрелять! – прошептал Виктор.
– Погоди, погоди немного, – взволнованно ответил Мирон. – До них далеко… Не попадем… А тогда конец и ему и нам. Подождем лучшего момента.
Черный взял головешку и поднес ее к лицу пленника.
– Может, огонь заставит тебя говорить? А нет, так у нас найдутся и другие способы. Времени хватает. Лучше говори!
Пленник отшатнулся, но опять не ответил ни слова.
– Слушайте! – вмешался незнакомый. – Отложим допрос до прихода наших, тогда проведем его по всем правилам искусства. А сейчас пойдем проверим наш склад и посмотрим будку тех хлопцев.
– Пожалуй, так будет лучше, – поддержал молодой.
– Ладно, – согласился черный. – А ты тем временем подумай. И не жди легкой смерти. Разберем тебя на кусочки, но заставим говорить! А пока свяжем, чтобы ты спокойно мог пролежать до завтра.
Они срезали длинную жердь, просунули ее пленнику между руками и коленями и связали его так, что он и пошевелиться не мог.
Друзья вздохнули с облегчением. Значит, все трое бандитов собираются уходить.
Они и в самом деле направились к бобровым хаткам. С сожалением увидели друзья, что черный захватил с собой ружье. Поселок бобров был совсем близко, но, кажется, оттуда пленника нельзя было видеть: его заслоняли кусты.
Незачем было договариваться, что делать. Следовало лишь спешить: ведь бандиты, обнаружив, что в складе кое-чего не хватает, встревожатся и немедленно вернутся назад.
Мигом поползли они к пленнику. Спешили так, что не обращали внимания на шорох и хруст под собой. Пленник услышал их, оглянулся.
– Тсс! – прошептал Мирон.
Словно огонек блеснул в глазах связанного, но он не пошевелился.
Мирон подполз к нему, перерезал веревку и сунул в руку револьвер.
– Убегайте! – прошептал он.
Но, увидев револьвер, пленник остался на месте.
– У вас есть оружие? – спросил он, не поворачивая головы.
– Есть четыре револьвера.
– В таком случае спрячьтесь сзади и ждите, а я буду сидеть, как сидел. Так мы лучше справимся с ними. Я беру на себя двоих, а третий остается на вашу долю. Подсуньте револьвер под меня. Он заряжен?
