Леонид Воронин - В Африку за обезьянами
В Эфиопии очень распространена охота на зверей и птиц при помощи различных ловушек, западней, силков, волчьих ям, канканов и прочих приспособлений, так как огнестрельного оружия у населения мало и заряды дороги. Зверей бьют также копьями. Эфиопы бросают их очень метко. Однажды возле нашего бивуака собралось человек десять молодых галласов. У каждого было копье — двухметровое древко, на которое надет широкий, обоюдоострый кинжалообразный наконечник из железа. Я попросил их показать свое искусство. Мы прикрепили шагах в двадцати на травянистой кочке кусок бумаги — четверть газетного листа. Галласы выстроились в ряд и одновременно бросили свои копья. Почти все они точно попали в цель. Балачо тоже метко бросал копье, но он был и отличным стрелком из винтовки.
К нашей палатке по вечерам приходило много галласов. Они садились на корточки возле костра, держа копья между коленями, и сосредоточенно рассматривали нас, изредка переговариваясь друг с другом. Ильма плохо знал галласский язык, он неохотно участвовал в разговоре, может быть, поэтому, а может быть, потому, что, как и многие другие эфиопы амхара, не питал симпатии к галласам. Галласы, как и данакиль и сомали, принадлежат к хамитам. До XVI века они занимали территорию юго-востока нынешней Эфиопии, где вели кочевой образ жизни, занимаясь скотоводством. В XVI веке, теснимые своими воинственными соседями — данакиль и сомали, галласы вторглись на территорию амхара и осели там, заняв область, которая сейчас называется Галла-Сидамо. Только в XIX веке при Менелике II амхарцы покорили галласов. Ведя завоевательную политику и силой подчиняя различные племена, населяющие территорию нынешней Эфиопии, вожди амхарцев культивировали в народе представление, что амхарцы воины, а все остальные племена подвластны им и должны их снабжать всем необходимым и быть их рабами. Повидимому, пережитки этих взглядов сохранились и по сей день, хотя сколько-нибудь острой розни в отношениях амхарцев и галласов я не заметил.
Как-то раз, проходя по лесу, мы заметили в двухстах метрах от нас небольшое стадо павианов. Одна из самок несла детеныша. Балачо выстрелил, смертельно раненая обезьяна упала, прижимая детеныша к груди, а стадо павианов с громкими криками мгновенно скрылось в кустах. По рассказам охотников и путешественников, обезьяны очень часто подхватывают и уносят раненого члена стада и забирают с собой детеныша убитой самки. В нашем случае мы этого не наблюдали. Когда Балачо подбежал и с силой оторвал кричащего детеныша от трупа обезьяны, стадо павианов, остановившееся неподалеку в редком кустарнике, заволновалось. Обезьяны кричали и угрожали нам жестами. Однако ни одна из них не бросилась выручать малыша-обезьянку. Почти все низшие и человекообразные обезьяны не решаются напасть на человека, предпочитая во всех случаях скрыться. Исключение представляет среди низших обезьян живущий на островах Малайского архипелага макака, известный под названием «старика» за его белую бороду или «свирепого» — за агрессивный нрав; он может броситься на человека, повстречавшегося ему в лесу, даже если тот не нападает на него. Из человекообразных обезьян своей агрессивностью известны гориллы, главным образом их вожаки; предупреждая криком самок и детенышей об опасности, они могут в некоторых случаях броситься на человека, преследующего стадо.
Детеныш, взятый Балачо от убитой самки павиана, оказался двух-трехмесячным самцом. С отчаянными криками он цеплялся за руку убийцы его матери. Этот детеныш впоследствии доставил мне много хлопот, отказывался пить молоко и сосать из соски, однако со временем привык к пище и ко мне. В июле, в связи с начавшимися дождями, когда ночью температура воздуха в Аддис-Абебе падала до +6°, детеныша пришлось брать к себе в комнату. Он охотно следовал за мною повсюду. Однажды, когда я убирал помещение, где содержались мартышки, одна из них подбежала и схватила этого молодого анубиса, прицепившегося к моей ноге. Детеныш охотно к ней пошел, и она стала его заботливой нянькой, очищала его шерсть от грязи, защищала от других мартышек. Через месяц вместо черной шерсти на нем стала появляться рыжеватая шерсть, как у взрослых анубисов. В обществе мартышек он хорошо вынес дорогу и ныне здравствует в Сухумском питомнике. Сейчас его уже нельзя держать с мартышками, так как он сильно вырос и обижает их, в том числе и свою покровительницу — няньку.
Первая охота на павианов анубисов продлилась, как я уже сказал, восемь дней. Успехи в ловле были незначительны. Но жизнь в лесу на лоне африканской природы, полная трудов и приключений, осталась в моей памяти как одно из самых ярких и сильных впечатлений. Особенно запомнились темные тропические ночи. После захода солнца до быстро наступающей темноты лес полон шумом и криком разнообразных птиц, беспрерывным треском цикад, отрывистыми резкими криками мартышек и воркующим «говором» засыпающих павианов. Наступает ночь; большинство животных и птиц смолкает. Трещат цикады, раздается противное уханье гиен, выходящих из своих нор на поиски падали и отбросов, которые они находят и в лесу и вблизи жилища человека. Гиены бродят по лесу всю ночь напролет. Иногда раздается рев леопарда, приводящий в трепет почти всех обитателей леса. Хищник бродит по лесу, высматривая любимую пищу — притаившуюся в кустах газель или задремавшую на досягаемом месте мартышку. На рассвете леопард пробирается к реке и караулит у выхода заросшего оврага животных, идущих по его дну на водопой.
Едва начинает светлеть черный небосклон, гиены смолкают. С восходом солнца лес снова оглашается криком птиц; шумят и стрекочут зеленые попугайчики, посвистывают цесарки, идущие стаями на водопой или возвращающиеся оттуда. Вдоль реки эхом отдаются крики павианов. Из густых ветвей сикомор выходят мартышки, и их вожаки звуками «скр-ка-ка» приветствуют восход. Медленно поднимается солнце. Газели, антилопы, дикие кабаны спешат уйти в непроходимую чащу. Лениво, едва поворачиваясь, уходит с суши крокодил, карауливший на рассвете козочек возле водопоя. Покачиваясь на воде, он дремлет возле упавшего в реку дерева, сам похожий на прибившееся к берегу бревно.
По пыльным дорогам, через опушки леса, идут к берегу реки стада коров, быков, ослов, коз и овец, наполняя воздух разноголосым блеянием, мычанием и криками. Сзади стада, покрикивая гортанными голосами на отстающих животных, медленно движутся пастухи, за ними волочатся длинные концы бичей. В лесу появляются лесорубы и угольщики. В одиночку и группами приходят к реке женщины стирать или набрать воды в круглые глиняные кувшины. Теперь только случайно вблизи реки можно встретить диких животных.
