Стефан Кларк - Франция без вранья
Полицейские в форме тоже наносят удары по преступному миру, только в их сети попадается рыба помельче. Каждые выходные на итальянской границе можно наблюдать столпотворение французских ажанов, конфискующих поддельные тенниски от Диора, дешевые, из пластика, подделки под сумки от Луи Виттона и прочий контрафакт. Всен эти вещи тайно везут не перекупщики, а местные жители, которые, смотавшись в Италию, приобретают там шикарный жакет известной фирмы за одну сотую его настоящей стоимости. Gendarmes останавливают легковые машины, замеченные на парковке перед магазином в Вентимилье тайными агентами, состоящими на жалованье у уже упомянутых крупных фирм. Соглядатаи сообщают по телефону gendarmes регистрационные номера автомобилей, и, как только покупатели въезжают обратно на территорию Франции, их задерживают и избавляют от всех приобретенных товаров. Также после обыска отбирают контрабанду и у наивных однодневных туристов, чей маршрут пролегает от одного магазина к другому.
Они до смешного легкая пожива. И несмотря на это, через границу все равно можно переправить грузовую машину с белыми рабынями, гранатометами и героином – если вы, конечно, не столь уж крупная рыба и не представляете интереса для секретных служб. И если, разумеется, вы не носите поддельные часы от Картье.
Argent?[240] Какие Argent?
Единственный предмет, о котором во Франции не принято говорить в приличном обществе, – это деньги. Или, если быть точнее, их деньги.
Если они у вас имеются, держите рот на замке. Только бедняки и мещане говорят о том, сколько они заплатили за покупку и сколько зарабатывают. И лишь nouveaux riches[241] носят громадные часы и ездят на дурацких спортивных автомобилях красного цвета.
Впрочем, такое поведение продиктовано не страхом, а скорее вежливым благоразумием.
Во Франции существует налог на богатство, который накладывают буквально на все, чем вы владеете, – от дома и легковой машины до сбережений на почте. Порог его довольно низок. Если у вас имеется квартира на одну семью в центре Парижа, вам уже, вероятно, приходилось платить impôt sur la fortune (ISF).[242] Как-то раз одна супружеская пара пригласила меня на званый ужин в свой парижский дом возле Сены, в котором только что установили лифт. Они жили на пятом этаже, поэтому стоимость их квартиры сразу возросла на двадцать процентов, почти наверняка преодолев порог ISF. Сидевшая за столом англичанка осведомилась, сколько же теперь стоит их жилье. Хозяйка побледнела и лишилась от столь вопиющей бестактности дара речи. Она сознавала, что ей, дабы соблюсти правила вежливости, надлежит ответить гостье, но в то же время вопрос был несказанно груб для званого ужина – все равно что спросить у хозяйки, сколько у нее сейчас любовников. Вмешавшись, я сказал, что это чисто английский вопрос, и перевел разговор на более безопасную тему – о том, сколько любовников у других лиц. Учитывая, что множество хорошо пристроившихся горожан являются владельцами квартиры плюс загородного дома и еще парочки приличных легковушек, им приходится вести себя тише воды ниже травы. Если вы будете гулять в кожаном плаще от Луи Виттона и покупать для своего пуделя солнечные очки от Диора, то это будет не просто вульгарно, это будет финансовое самоубийство.
Вот почему французы такие снобы наоборот. Богачи, притворяясь бедными, нисколько не уступают в этом искусстве художникам, когда последние уверяют, будто им все равно, покупают ли их картины или же нет. Или стараются, по крайней мере.
Я провел пару летних сезонов на île de Ré,[243] во французской столице перевернутого с ног на голову снобизма у западного побережья Франции. Все, кто хоть что-то значат в Париже, имеют здесь собственный дом, но никто не станет о нем болтать – этот остров столь теперь моден, что тамошние цены на недвижимость перешли все разумные пределы. И вы платите ISF с возможной стоимости вашей собственности, но не с наличной суммы, вырученной за ее продажу. Вот почему богатые парижане стремятся раствориться среди местных жителей (и одновременно не связываться с теми, кто проводит здесь свой отпуск, снимая хибару на лето или – о, ужас! – живя на острове в лагере). Повнимательней присмотритесь к загорелому рыбаку, прогуливающемуся по quai[244] в шикарном порту Сен-Мартен-ан-Ре, и вы заметите на его выцветшей рубашке ярлык Ральфа Лорана, увидите, что его бесформенные шорты от Лакосты, а парусиновые туфли – на самом деле изношенные кожаные от Гуччи. Не исключено, что он приехал на quai на древнем «Citroën 2CV» или – еще более круто – на ржавом велике, но и то лишь потому, что в меру мощный «Renault» остался в полуразрушенном гараже возле его островного дома. И если бы Джонни Деппу довелось спросить его, где находится ближайшая шоколадная фабрика, тот бы с важным видом посоветовал бы обратиться в ближайшее office de tourisme.[245]
И дело ведь, как вы понимаете, не в том, что богатый француз желает быть таким снобом наизнанку. Ему приходится защищать свое состояние. Richesse oblige.[246]
Скелеты в шкафу
Покупка – вот еще одна тема, окутанная покровом таинственности.
Во Франции этот процесс не столь нервирующий, как в ряде других стран, благодаря наличию системы подписания promesse de vente,[247] или compromis de vente,[248] – договора на приобретение дома, предоставляющего покупателю семидневный период на обдумывание. Стоит его подписать, и продавец лишается возможности принять более выгодное предложение. Это прекрасная защитная мера от требований дополнительной платы, но, несмотря на это, покупатели могут стать жертвой паутины секретности.
При покупке дома французские агенты конечно же проверяют, что не существует никаких планов, по которым через вашу кухню пройдет автострада. Также они требуют, чтобы им показали крышу, дабы убедиться, что в здании нет термитов и что оно изготовлено не из amiante (асбест). Но практически никто не проводит обследования конструкции, чтобы удостовериться, что здание в ближайшем будущем не рухнет само по себе. При приобретении своей первой небольшой квартирки в Париже я упомянул о возможности проведения такого обследования, но в ответ агент по недвижимости так посмотрел на меня, словно я потребовал доказательств того, что Земля не плоская. Впрочем, даже если бы я отыскал нужного специалиста и удостоверился, что несущие стены были перенесены и здание держится только на телефонных кабелях, я бы все равно ничего не выиграл. Агент просто сказал бы мне: «Не спорю. Итак, вы покупаете или нет? Если нет, ничего страшного, поскольку следующие покупатели обследования не потребуют».
